Малк.Когда у тебя нет цели - Зыков Виталий Валерьевич - Страница 31

Поимей его Йоррох, да что происходит-то?!

Глава девятая, в которой герой становится тем, кем давно должен был стать

На восстановление защитного контура квартиры пришлось потратить шестьдесят оболов – ровно столько, чтобы хватило заменить кристаллический песок в мешке и зарядить его пятью эргами Силы. Малк, правда, сначала хотел истратить на это часть собственного резерва, но быстро передумал. Деньги деньгами, но у него и так на носу была скорая выплата налога на Одарённых. И если он не планировал прерывать тренировки, то недостающую энергию всё равно предстояло покупать. Так почему не сделать этого сразу?

Мысль оставить всё как есть, не заморачиваясь какими-то замшелыми ритуалами, ему даже не приходила в голову. После всей той череды неприятностей, в которую Малк оказался вовлечён за последние седмицы, он любую страховку больше не считал лишней. Кто бы ни был этот карлик – демон, призрак, блуждающий дух или его персональная галлюцинация – но он доказал Малку свою способность делать действительно серьёзные гадости. И пусть сейчас никаких его признаков найти не получалось, в том, что мерзкий урод и здесь приложил свои руки, Малк не сомневался.

Мало того, в том, что его едва не прибила на уроке Ламара, он тоже винил мелкого гадёныша. И плевать на любые объяснения и отговорки. Карлик это, всё тот же карлик! Только теперь действующий не открыто и нагло, а выбрав тактику засад и скрытых диверсий. Малк это селезёнкой чуял, ну или какой там орган Адептов отвечает за интуицию!

Хотя если серьёзно, происходящее Малка здорово пугало. Он даже подумывал обратиться в жандармерию, но… Йоррох побери, отказался от этой идеи. Кроме него карлика никто не видел и не слышал. Об этом открыто заявлял капитан Тырхан, это косвенно было понятно из заявления Младшего Магистра Общества про некие мифические «остаточные демонические эманации». А раз так, то зачем давать другим повод обвинить себя в сумасшествии? Проклятье, да он даже Хелавии с Толфаном про мерзкого урода после случая в поезде больше не говорил!

Вот и получается, что Малк мог рассчитывать здесь только на себя. Впрочем… как и всегда.

Однако далеко не всё было так печально, как можно было подумать. Обнаружилась у недавних неприятностей и светлая сторона. Случай на курсах неожиданно словно вдохнул пламя в угасающие отношения с Хелавией. Причём произошло это случайно: Малк и не думал ни о чём рассказывать, но подруга сама обнаружила следы крови на воротнике его рубашки, потребовала объяснений, а там слово за слово и возникший между ними ледок как-то незаметно растаял. Или может просто разлад был не настолько велик, как думалось Малку?

В любом случае примирение Хелавию заметно оживило. И уже на следующее утро, совсем не по-женски послав подальше сунувшегося к ним Толфана, потащила Малка на прогулку. Собственно на первую их общую прогулку в Андалоре, а потому как бы Малку ни хотелось поработать с конспектами, отказать подруге он не смог. И уже через полчаса, после короткой поездки на паровом омнибусе, они чинно прогуливались по городскому парку имени героев Триумвирата.

– Всегда мечтала оказаться в Андалоре. Ощутить атмосферу старой столицы, пройтись по улочкам, где когда-то возможно ходили ученики Святых, полюбоваться зданиями, помнящими ещё первую империю… И вот мечта стала реальностью! До сих пор не верю, – сказала Хелавия, задумчиво поглядывая куда-то вдаль. – А ты?

– Пришлось поверить, – усмехнулся Малк. – Дома, несмотря ни на что, жилось немного иначе.

Хелавия невысказанную парнем мысль поняла и досадливо поморщилась.

– Малк, ну как можно быть таким чёрствым. Ни капли романтики! Тебе про тонкие материи, а ты про проблемы и сложности. Отпусти их хотя бы сейчас. Забудь обо всём! – выдала она на одном дыхании и крепко сжала пальцы Малка. – Порадуйся тому, что уже получил… Ты же ведь получил, что хотел. Ведь так?

Отвлёкшись на беседу, они сами не заметили как свернули с центральной аллеи и по узкой, засыпанной щебнем дорожке вышли к небольшому то ли озеру, то ли пруду. Причём водоём совсем не походил на болото: не было зарослей рогоза и камыша, отсутствовала ряска и грязный ил. За этим местом явно ухаживали, и потому вдвойне было странно, что на берегу отсутствовал столь важный для Колхауна элемент…

– Смотри, какой большой пруд и без часовни Девятерым! – первая озвучила замеченную странность Хелавия, и Малку оставалось лишь кивнуть.

Действительно, в Колхауне такое было невозможно себе представить. На севере хорошо помнили, что порой вылезало из воды в насквозь изученных водоёмах в период Второй волны и сразу после неё. Помнили, и защищались как могли.

– Культурная столица, задери меня Йоррох! Необоримая поступь прогресса! – хмуро произнёс Малк, на своём опыте убедившийся, что далеко не все домашние ритуалы были бессмысленными и полными суеверий. – Не удивлён, что у них здесь лоялисты на площадях митинги собирают и поезда захватывают. Совсем не удивлён.

Святые знают, что там насчёт прогресса и развития, но некоторые традиции следовало соблюдать всегда. Хотя бы просто ради выживания. И это было то, на чём стоял и стоит Колхаун!

Романтический настрой был испорчен. И Малк с Хелавией поспешили убраться подальше от так разочаровавшего их пруда. Немного поплутали в лабиринте кустов, пока, наконец, не выбрались на небольшую площадь с красивой клумбой в центре и десятком скамеек по периметру. Причём одна из них оказалось занята…

Хелавия ткнула Малка локтем под рёбра и едва заметно кивнула в сторону сидящей на скамейке парочки. Парень лет двадцати был явно из богатых – один его шерстяной сюртук стоил едва ли не столько, сколько весь гардероб Малка, не говоря уж про массивную золотую печатку на правой руке, – а потому и подруга была ему под стать. Платье, накидка, сапожки из кожи морского демона и такая же сумочка – Малк даже не хотел знать сколько драхм всё это стоило. Единственное, чего девушке не хватало, так это манер и той внутренней стати, что леди делает леди. Но этот свой недостаток она вряд ли была способна понять.

Впрочем, парочка эта не заслуживала бы их с Хелавией внимания, если бы не взгляды, которые они принялись бросать в их сторону. Чем-то прогуливающиеся молодые Адепты страшно раздражали этих богатеньких ребят. Раздражали настолько, что от них буквально веяло неприязнью.

– Расслабься, я с таким уже сталкивался. Обычный столичный снобизм, – едва слышно сказал Малк, демонстративно поправляя висящий на поясе нож: не ради угрозы, а просто как знак принадлежности северной провинции. На курсах он с подобным уже сталкивался, даже в общении с тем же Сержем, так что для него это было дело привычное.

И словно подтверждая его слова, подруга парня с печаткой выдохнула отчётливо слышное: «Колхаунские деревенщины!». Хелавия моментально напряглась, готовая устроить скандал, и Малку пришлось успокаивающе похлопать её по руке. Но и оставлять оскорбление без внимания он тоже не собирался.

– Не обращай внимания. Слова – мусор, тратить же нервы на неодарённых – себя не уважать! – сказал Малк даже не пытаясь понизить голос, и открыто посмотрел в лицо слишком много о себе возомнившего сноба. Одновременно с этим он подцепил цепочку и вытянул из-за ворота железный знак Адепта.

Да, его ранг невелик и влиятельный толстосум вполне способен устроить ему весёлую жизнь, но… и Малк уже не просто бедный парнишка из провинции. Пока сидел в библиотеке, ожидая доставки из архива необходимых в поисках отца книг, он успел хорошенько проштудировать свод законов о магах. И теперь неплохо ориентировался в своих правах. Так что если слишком много о себе возомнивший богач вдруг пожелает раздуть конфликт, его ждёт вызов на дуэль. И отказаться или выставить замену из-за низкого ранга своего визави он уже не сможет. Малк же… поединка с неодарённым Малк не боялся ни капли.

Его выпад достиг цели. Чересчур говорливая девушка со скамейки тотчас вспыхнула, порывисто вздохнула, явно собираясь сказать в ответ что-то резкое, однако озвучить свою тираду не успела. Её остановил её собственный молодой человек. Видимо он тоже читал раздел свода законов о взаимоотношениях магов и немагов, а потому решил не обострять ситуацию. И пусть с неприязненной усмешкой, но всё же изобразил жестами извинение.