Сын Короля Демонов. Том 1 (СИ) - "Shin_Stark" - Страница 60

Помимо этих трёх сверхдержав, были также и «мелкие» Королевства. Хотя мелкими они считаются исключительно потому что сильно уступают этой тройке — в моем Мире сложно было найти Королевство по территории равное хотя бы Неоле. А таких вот Королевств, как Неола, Хайран и Элиот — тут было сорок семь штук. Подозреваю, что территория Ореол куда больше чем на Континенте Королевства Демонов.

Правда, на Карте что мне показал Квартер было несколько отличий от той, что видел я, например, пять Знаков в пяти разных Королевствах.

— По этой карте можно понять, что если твой Призыв почувствовал Нурарин, то ещё как-минимум трое из семи должны были почувствовать тебя. — хмуро произнёс он. Я сам не знаю, когда мы успели с ним так подружиться, что он начал за меня так переживать, но скорее всего тут то, что он просто имеет на меня некоторые планы. — Тут изображены основные укрытия Пятерых из Семи.

— Вижу. — кивнул я. — А Нуранин, значит, тут? — указал я на «Мертвые Земли» — территория что принадлежит Некроманту.

— Да. — кивнул Квартер. — Его основная база — Башня Некроманта, находится в Мертвых Землях.

— Ладно. Нарой, на всякий случай, побольше информации по этому Нурарину. Раз уж я уже связался с девочками, и собираюсь продолжать им помогать хотя бы из чистого интереса, мне не помешает знать как-можно больше об этом Некроманте.

— Сделаем. — кивнул Квартер. — Но, сам понимаешь, дружба отдельно, бизнес отдельно. — хмыкнул торгаш.

У Квартера больше засиживаться я не стал. В основном потому что девочки могли снова сбежать — маловероятно, но все же исключать это нельзя — чего теперь, в ходе открывшихся фактов, я допустить никак не могу.

Но и без этого, я не хотел дать им повод для волнения. Не в смысле что я им стал так близок что они будут переживать за меня, а в смысле что они не могут мне слишком доверять и каждый мой шаг заставит их дергаться как осиновый лист на ветру.

И что самое удивительное, конкретно в нашем случаи они могут оказаться очень даже правы в своих опасениях — они ведь меня и ищут… ну ладно, последнее ещё не точно… было, ровно до тех пор, пока заснувшие во время ожидания моего возвращения девочки не проснулись.

— Сестра, ты тоже это видела… — мрачно, с некой долей сожалению произнесла Нина.

— Да, видела. — также ответила Анна.

Первые слова после их пробуждения. Сказанные ими после нескольких долгих секунд тишины.

Они одновременно перевели на меня взгляд. Карие и бирюзовые. Их глаза и вправду были прекрасны, но… полные холода и безразличия в одном случае, и мрачной решительности в другом. Эти глаза не оставляли сомнений в том, что их отношения ко мне изменилось.

— К нам во время сна снова явился Нурарин. — проговорила Анна.

— И рассказал нам, где искать Существо, что уничтожит Мир. — закончила за неё Нина.

Их слова вызвали у меня легкое ощущение дискомфорта и неприятного чувства в груди. Я не мог не поиронизировать на тему того, что, будучи Героем, призванным в другой Мир, мне за три месяца так и не удалось сблизиться ни с одной девушкой. Зато неплохие отношения с парнями у меня уже есть. Спрашивается, какого фига? Где мой, мать его, Гарем?!

— Полагаю, глупо спрашивать кто это, да? — с большим сожалением в голосе, чем я ожидал, спросил я. — Впрочем, пофиг. — с этими словами я направился вперёд, прямо к ним. Девочки напряглись, и даже вскочили на ноги. — Делайте что хотите, но я сейчас лягу спать. — с этими словами я рухнул на кровать. Я не знаю почему именно сейчас, но я вдруг захотел спать. Даже если я делаю это в окружении врагов. — Вы вольны сами выбирать как будете действовать: Дождётесь ли пока я проснусь, нападете, или сбежите. Но если вы нападете пока мы тут — жертв из Столицы будет очень много. Если вы сбежите — никогда больше меня не найдёте. А если дождётесь — обещаю, я сражусь с вами вне черты города.

Сказав эти слова опешившим девушкам, я просто закрыл глаза. Честное слово, я бы предпочёл, чтобы они напали или убежали. Было бы проще. Все равно, ясно что они ни те, кого я ищу.

Глава 47. Избранницы Смерти: Сон

Что такое любовь? Если бы меня спросили об этом, наверное, я бы ответил, что Любовь — это что-то недостижимое. Даже не подумал бы, что меня можно неправильно понять.

В своей жизни, я всегда стремился к любви. Первой была любовь матери, которую я никак не мог заполучить. В те времена мне больше ничего и не нужно было — братья, сестры, Отец, остальные мамы — они меня не волновали. Меня волновала только она — женщина что меня родила, и которая считала меня провалом.

Следующим этапом моей жизни было Пробуждение, следовавшие за этим действия и изменения моего характера. В том числе и восстание против воли матери, и заключение в темнице, и два года жизни в Стае.

Третьим этапом моей жизни можно считать те пять лет, что я провёл в Деревне. Но этому предшествовали некоторые события.

Началось все с того, что мама-Герой нашла меня в горах. Она меня не искала, а просто натолкнулась на меня. Тогда я, проведя два года среди не слишком уж и болтливых зверей, не особо отличался от её дочери. Мало проявлял эмоции, ещё меньше разговаривал, и вообще — жил в своём собственном Мире, в котором никто кроме меня власти не имел.

Вернувшегося домой меня не встретили фанфарами и восторженными голосами. Никто так и не понял, что меня не было. В этом я их не винил — я сам отказывался с кем-либо сближаться первые семь лет, находясь в поисках любви матери. А оставшиеся три года просто не имел возможности.

Когда все вскрылось, я понял, что и отец мой не слишком то добрый и ласковый. Я и до этого догадывался, но в десять лет окончательно осознал — Отец довольно странно относится ко многому, в том числе и к своим детям. Хотя, не уверен насколько именно его случай запущен — ведёт и разговаривает он себя довольно дружелюбно, хотя мою мать за год заточение или изгнания он никак не наказал. Отец вообще сложная личность, и если его дальнейшие действия еще можно предугадать, то вот что у него в голове творится — абсолютно точно нет.

Первое время после моего возвращения, где-то месяц, Мама-Герой активно пыталась мне заменить настоящую Мать. Она взяла меня к себе и заботилась обо мне как только могла. Для неё я стал чуть ли не вторым ребёнком, наравне с её дочерью. Я даже не видел, чтобы она делала различия между мной и своей родной дочерью — будто и вправду настоящая мать… Наверное — это было в первый раз, когда я почувствовал на себе материнскую любовь. И я это оценил. Не удивительно, что за какой-то месяц она стала для меня одним из самых близких людей.

Но самым близким для меня стала её дочь — моя Сестра, Аврора. Она была похожа на меня, но куда менее эмоциональна. Я даже не знаю, как мы с ней смогли стать столь близки. Мы даже не разговаривали особо. Просто были рядом, и испытывали комфорт. Спали ли мы, ели, или просто смотрели на небо. Чтобы мы не делали, мы всегда были рядом и не чувствовали, что что-то не так. Правда, моей заслуги в этом было самый минимум — она сама пыталась держаться рядом со мной, как только могла. А еще я имел не слишком хорошую привычку оставляя её одну, но она никогда не обижалась на это, а просто находила меня и снова была рядом. Годы прошли, я изменился, но эту привычку так и не смог побороть. Она, кстати, тоже, и потому, довольно часто мы с ней встречались последние десять лет.

Собственно, из-за мамы-Героя я впервые оказался среди незнакомых мне Демонов, в далекой от нашего дворца Деревушке. Она убедила мою мать — хотя, скорее просто поставила перед фактом — и выполнила мое желание. Получил столь желанную свободу… и опять оставил Аврору позади, хотя она все равно раз в неделю выбиралась из Замка, чтобы побыть рядом со мной.

Деревушка была не большой, но и не маленькой. Там было порядка пятидесяти семей, и в этих семьях нашлись дети в том числе и моего возраста.

Я помню, как я в первый раз встретился там с ней. Она была на год старше меня. Длинные серебристые волосы буквально завораживали. А её белые глаза… если так подумать, то в будущем она стала одной из самых красивых Демонов что я только видел. И, вроде-как не слишком привлекательные черты демонической Расы, будь то два рога на ее голове, или неестественно белые глаза, ничуть не портили её красоты, а скорее даже наоборот — подчеркивали.