Возвращение (СИ) - Басов Дмитрий - Страница 83

Пока ситуация складывалась неплохо, однако на стороне Гомера по-прежнему оставался серьёзный перевес.

К тому же теперь на внезапности не сыграешь, Гомер уже примерно представляет силы осаждённых, да и не известно, получится ли ещё раз провернуть фокус с лавой…

В чат снова побежали сообщения о потерях врага. Димм подумал, что вряд ли это сработали ловушки Руубаса и Муравья: возродившиеся враги тоже ещё должны были ещё валяться в отключке. Скорее всего — Игорь со своими партизанами приложил руку…

— Дядьки, может, ударить сейчас? Мы на полдня вывели из строя треть его войска! Сейчас — самое время! — на галерею взлетела Алиса.

Димм переглянулся с Горном. Разгорячённая боем и переполненная радостью маленькой победы, Алиса едва не вовлекла Димма в авантюру с совсем непредсказуемым продолжением. Он даже вскинулся было, подхваченный порывом её горящего энтузиазма, но с трудом взял себя в руки.

— Аль… У Гомера там за стеной всё равно две с половиной сотни осталось. А нас здесь меньше семидесяти. Даже если Игорь и Лазер со своими быстро подтянутся — и сотню не наберём… Горн?

— Эх! Да, врезать бы сейчас! Но Серый прав, Лиска. Они нас тупо массой задавят, даже если поначалу и дрогнут… Димм, ты подкопа не боишься? Я бы на его месте…

— Внизу метров на десять сейчас такая каша из лавы с обсидианом, что… Запарятся рыть. Вот меня верх больше беспокоит: механизмы у Коваля не поломали бы. Надежда только на ловушки. Чёрт, смотрите: они решил повторить!

Действительно, северная стена вновь начала рушиться, и битва закипела с новой силой.

Тут же прилетело сообщение от Шмеля.

Что там за план ещё? Ну, время покажет, сейчас не до гипотез!

Горн снова заметался по галерее и заорал, приказы перемежала мать-перемать, гул битвы снова поднялся до небес, так что, наверное, и в Краю было слышно… Димм лихорадочно стал отправлять сообщения.

Он наконец смог осмотреться: битва снова кипела по всему залу. Остроушка была неподалёку, почти под галереей: в их с Дайкири задачу входило лечить раненых бойцов взрывными зельями, чтобы те не отвлекались от боя. Димм в очередной раз пожалел, что враги — не мертвяки. Зелья лечения исцеляли и врагов, поэтому нужно было постоянно изощряться, чтобы взрывы склянок задевали только своих. Димм попробовал позвать Остроушку, но моментально убедился, что это совершенно дохлый номер. Он не был уверен, что сейчас она заметит и сообщение, но выбора не было: нужно было подстраховаться на случай, если Гомер действительно придумал что-то действенное против лавы.

К счастью сестрёнка отреагировала моментально: махнула Димму рукой, метнулась за колонну, к Дайкири и через несколько секунд вернулась. Димм тем временем тоже спрыгнул вниз, к основанию колонны, окружённому обсидиановыми столбами.

Два сундука с зельями были спрятаны прямо под центральной колонной, к ним вели узкие угловые отверстия в четверть блока, через которые невозможно было что-то рассмотреть, но легко было наощупь заглянуть в сундуки и набрать оттуда зелий. В сами сундуки зелья автоматически поступали со склада через систему воронок и раздатчиков внутри колонны.

Вооружившись луком, Димм притаился за столбом, на всякий случай прикрывая Остроушку пока она затарится, потом набрал зелий сам. «Отравы» наварили меньше, чем лечилок, но тоже прилично, на какое-то время хватит. Здесь были и обычные зелья отравления и секретные зелья слабости, замедления и мощного мгновенного урона, секрет приготовления которых Димм с Остроушкой держали в тайне. Забив полный инвентарь, они поднялись обратно на галерею.

Положение защитников снова становилось критическим…

— Горн, лава!

Снова разверзлись «хляби небесные» и в зал хлынула лава, но на этот раз не тремя потоками, а сразу девятью.

Решение Гомера было обескураживающе простым, но эффективным: полтора десятка вояк, ожидавших в задних рядах, быстро продвинулись вперёд и начали ловко выстраивать барьеры: четыре блока установленных вокруг столба льющейся лавы полностью предотвращали её растекание, заставляя падать в подобие колодца. В реале такой способ показался бы странным, но здесь он сработал блестяще.

Горн мгновенно сообразил, что происходит, и распорядился сосредоточить огонь на этом «стройбате», но сгорающие в лаве ближние ряды противника заслоняли обзор, а спустя ещё мгновения было уже поздно. Сколько времени нужно, чтобы поставить четыре блока? Две секунды…

Димм невольно восхитился: не столько самим способом, сколько скоростью и отточенной верностью решения: накопать по десятку блоков незерита, раздать зелье огнестойкости нужным людям (судя по всему с огневухой у Гомера было не густо, но распорядился он ей блестяще), внятно и быстро объяснить задачу…

Едва разлившая лава «впиталась» в обсидиановый пол, новые отряды врага рванули на приступ в проходы между огненных колонн.

— Гасим свет! Ушка, сначала тормозим их, потом, сразу — остальное!

— Но-о-о-чь! — проревел Горн, подавая команду выпить зелья ночного зрения.

Димм аж слегка пригнулся — голосище у предводителя мореманов был просто громовым — и, быстро нашарив на поясе бутылку с мерцающей синеватой жидкостью, выпил.

Пора было заняться делом. Димм взял в руки бутылку с зельем замедления, отошёл на противоположную от Остроушки сторону галереи и, прицелившись, швырнул её в проход между потоками лавы, к пролому в южной стене. Сразу за первой — ещё одну, чуть поближе; переместился правее. В эту секунду ему в висок прилетела чья-то меткая стрела.

— Твою ж!.. — он присел, морщась от боли. Голова гудела как колокол.

Димм глянул в инфу: повреждение было не такое уж существенное, он быстро сжевал стейк для восстановления сил, перевёл взгляд вверх.

Что там Коваль медлит?!!

В эту самую секунду створки люков в своде зала сомкнулись, остатки лавы быстро сошли на нет и померкли. Лампы Коваль выключил заранее, и зал погрузился в почти полный мрак.

В нижнем мире не бывает абсолютной темноты, даже в отсутствие нормального света всё пронизывает загадочный красноватый сумрак. Но сразу после того, как полностью исчезло яркое освещение, наполовину обсидиановый зал показался захватчикам беспросветной ловушкой, в которую лишь через проломы в стенах прорывались слабые багровые отсветы.