Мой родной чужой (СИ) - Коротаева Ольга - Страница 9

— Она жива? — деловито уточнила Анжела. — В больнице?

— Сбежала, — криво улыбнулась я и покачала головой: — Анжи, ты была права.

— Я всегда права, — улыбнулась подруга, — за исключением тех случаев, когда прав закон. Ты уточни, о чем речь.

— Секретарша точно замешана в случае с видео, — пояснила я. — Она сильно перепугалась, когда выяснилось, что я знаю об их отношениях с Женей. Но испугалась не меня. — Я скривилась: — Та еще наглая сука! А вот что ее так ужаснуло, выяснить мне не удалось. Но при упоминании о видео она едва в обморок не грохнулась.

Наплакавшись, я словно обрела ясность мыслей. Да, боль никуда не делась, да этого теперь и не случится. Мне будто вырвали кусок сердца, разве такие раны исцелить? Может, потом, со временем, она немного утихнет… А сейчас она будет меня отрезвлять и приводить в чувство. Рассеялась розовая эйфория, в которой меня держал муж, я увидела реальность. Она ужаснула, но это не повод ложиться в гробик и складывать руки, — мне еще есть за что бороться!

— Сейчас главное другое. — Я посмотрела на подругу и с отчаянием добавила: — Мои дети… Женя пригрозил, что если я подам на развод, он отберет моих дочек.

Зазвонил телефон, я ответила.

— Мама, вы где? — взволнованно спросила Даша. — У нас последний урок отменили. Прихожу — дома никого.

— Солнышко, мы в гостях у тети Анжелы, — улыбнулась с усилием я. — Скоро будем.

— У Даши сегодня есть занятия? — уточнила Анжела, когда я закончила разговор.

— Конечно, — кивнула я. — Каждый день дополнительные и английский. И у Карины тоже.

— Вот не понимаю, зачем ты с этим английским так носишься, — проворчала подруга. — Ну ладно, сама на этом помешана, зачем дочек мучаешь? У тебя младшая по-английски говорить начала раньше, чем по-русски.

— Не мучаю, Анжи, — покачала я головой. — Им нравится. К тому же язык пригодится им в будущем.

— Ага, — грустно усмехнулась подруга. — Так же, как тебе? Встретить на переговорах смазливого парня и, забыв про мечты, добровольно запереть себя в золотой клетке? Такого будущего ты хочешь дочерям?

— Нет, — вздрогнула я и посмотрела на подругу с воодушевлением: — Ты гений, Анжи!

— Разумеется, — важно кивнула она. И тут же поинтересовалась: — Но что натолкнуло тебя на эту здравую мысль именно сейчас?

— Женя сказал, что я никто, — сквозь зубы выдохнула я. — Без работы и жилья, он легко отберет у меня детей. И даже ты мне не поможешь. — Я вскинула голову и посмотрела подруге в глаза: — Но если у меня будет хорошая работа, он же не сможет этого сделать?

Анжела обхватила мои руки теплыми ладонями и легонько пожала.

— Мы не позволим ему это сделать, Лар. Клянусь, я не дам Жене отобрать у тебя дочек.

— Так ты будешь моим адвокатом? — едва не плача, уточнила я.

— Только попробуй обратиться к кому-либо другому, — весело пригрозила подруга, но улыбка ее тут же растаяла: — Но… Ты уверена, что хочешь именно этого? Может, не спешить с разводом, а подождать, пока все утрясется?

— Подождать, пока ему не наскучит Жанна и он не переметнется на другую секретутку? — горько улыбнулась я и всмотрелась в глаза Анжелы: — Только представь, он спал с ней, а вечером любил меня. Как это понимать, Анжела? У меня в голове не укладывается. Да еще… ты же видела? Так он со мной никогда не…

Я замолчала и ощутила, что краснею: да, никогда. До сегодняшнего дня. И мне понравилось. Мне очень понравилось. Но от этого я ненавидела Женю еще сильнее, потому что ощущала себя обделенной, глупой, обманутой.

— Можешь вызвать на сегодня няню? — спросила меня подруга. — Нам с тобой нужно многое обсудить, и лучше это делать без детей. Давай сходим в караоке. Запремся в кабинке, поговорим о делах, а потом споем и выпьем за упокой наших надежд.

— Отличный план, — горько улыбнулась я в поисках номера няни, которую вызывала иногда (очень редко), когда Женя выводил меня в свет, чтобы она посидела с нашими детьми. Попросила: — Подвезешь меня? Я так расстроилась, что забыла машину у офиса му… Евгения. А сейчас я не хочу даже думать о нем.

— Думать придется много, — жестко ответила подруга. — Чтобы найти и использовать все возможности. Женя не из тех, кто легко отдает свое. Но я вас, разумеется, подвезу. Пошли за Кариной, пока она не превратила адвоката Клирова в лягушку.

=7=

Евгений

Поговорим дома? Это что только что, мать твою, было? Откуда взялась эта стерва с железными когтями? Где моя домашняя, тихая, милая, нежная жена? Что, блядь, вообще происходит! Все пошло под откос, и впервые я совершенно не владел ситуацией.

Хотелось крушить все, хотя куда уж сильнее? Я и так разгромил все, что мог. Блядь! Казалось, я нашел правильный вариант сбрасывать негатив, не тащить в дом свои психи и нервы, не срываться на мат по телефону в присутствии своих девочек. Я оберегал свою главную ценность. Уберег, мать твою!

Я нажал кнопку коммуникатора и позвал секретаршу, только никто мне не ответил. Где эту суку Жанну носит? Только она могла заснять видео, больше некому. Задушу собственными руками идиотку.

Надо успокоиться, а то ведь действительно прибью! Несколько глотков обжигающего виски не помогли так, как фото моих девочек, валяющееся на полу.

Если я сейчас не соберусь, то точно просру все.

Фоторамка вернулась на свое законное место, а вместе с ней и моя выдержка. Сейчас нужно допросить Жанну. Сомневаюсь, что она снимала видео ради того, чтобы рассорить меня с женой.

Не того полета эта птица. Ей ни дом, ни муж, ни дети не нужны. Деньги, статус, карьера — вот ее приоритеты, значит, либо Жанне хорошо заплатили за компромат, либо пообещали теплое местечко у конкурентов. В любом случае места в моей компании для нее больше нет. Сегодня же выброшу на улицу с волчьим билетом в заднице.

Я вышел в приемную и застыл. Какого хрена? Что здесь произошло? Сегодня звукоизоляция моего кабинета сослужила плохую службу. Весь пол был усеян договорами, папками, ручками, карандашами и прочей канцелярией, а разбитый вдребезги экран компьютера венчал все это безобразие. Жанны на месте не оказалось, и я всерьез задумался, не увезла ли ее скорая.

— Евгений Анатольевич! Евгений Анатольевич! Я… она… помогите!

Ко мне на всех парах летела Жанна. На ее щеке краснела свежая царапина, прически и в помине не было, одежда на секретарше перекособочилась. Подрались, значит?

— Где Лариса Александровна?

— Она… Она там!

Секретарша на бегу махнула рукой в сторону курилки.

Выглядела Жанна не очень, и я забеспокоился о Ларе. Если эта сука хоть пальцем ее тронула, секретарше не жить!

Быстрыми шагами я пересек приемную и, пройдя по коридору, открыл последнюю дверь. В курилке стояли две дамочки и, выпуская дым из тонких сигарет, обернулись. Черт, я бы сейчас тоже закурил, но не эту пародию.

Вернувшись в приемную, еле сдержал смех. Жанна, стоя на четвереньках, стонала над своей косметикой, которая сейчас выглядела лишь радужным пятном на ковре. Причитания девушки веселили. Она совсем тупая? Лучше бы себя пожалела, а не косметику.

— Жанна, в мой кабинет. Быстро!

Девушка подскочила и, прижав к себе помятую сумочку, забежала вовнутрь. Села на стул в ожидании дальнейших приказов.

Я же с доброй улыбкой маньяка набрал главу безопасности и просто гения дипломатии Германа.

— Зайди-ка в мой кабинет. Ты лично и два твоих самых проверенных подопечных.

— Понял.

Вот за что я так ценю Германа, так за его немногословность и понимание даже самых жопастых ситуаций. Уже по одному тону он догадался, что нужно поспешить.

— Вы вызвали Германа Александровича? — заикаясь, спросила побелевшая лицом Жанна.

— А ты как думала? Видеосъемка — это тебе не карамельки в карманах прятать. Или ты надеялась, что я не узнаю?

— Я… Нет, конечно… Евгений Анатольевич, я не знала. Честно.

— Вот сейчас перед Германом исповедуешься, и мы тебе все грехи отпустим.