Корпорация «USSR». Часть 3: Революция (СИ) - Зеленин Сергей - Страница 20

Внутренне, «Секьюрити» выглядел очень революционно — строгая, но изысканная роскошь! Наши лучшие дизайнеры думали, а нанятые лучшие французские мастера делали.

Как началась война — Великая Война, такой вагон захотел приобрести для своего штаба Верховный Главнокомандующий Великий Князь Николай Николаевич, за ним — командующие фронтами, армиями… Последним, конечно, «роскоши» досталось поменьше!

Ну, а после Великой Русской Революции, всё это досталось в наследство красным вождям… Товарищ Троцкий, к примеру, в свою очередь бывший Председателем Совнаркомом[24] и Верховным Главнокомандующим, в таком вагоне — бывшим царским, просто жил.

Нескромно несколько, нескромно…

Барановическая Боевая Железнодорожная Бригада, очень активно и успешно действовала летом четырнадцатого года в полосе Юго-Западного фронта, во время Галицийской операции. Правда, из-за узкой европейской колеи, «Хунхуза» пришлось оставить в тылу… В учебной команде.

Ну, ничего! Наш военный сектор всё это заранее предусмотрел и, из комплектов бронировки и трофейных австрийских вагонов и паровоза, был на скорую руку сооружён бронепоезд «Гайдамак», прошедший с наступающими русским войсками сначала сто пятьдесят вёрст вперёд, а затем с отступающими — столько же назад…

Действия Барановической Бригады было очень высоко оценены на самом верху и зимой и весной пятнадцатого года, под патронажем самого Верховного Главнокомандующего Великого Князя Николая Николаевича-Младшего, было сформировано ещё три боевые железнодорожные бригады. Они были вооружены новыми — «обдуманной конструкции», лёгкими бронепоездами типа «Абрек».

Броневагоны были сварены из катаной хромо-никелевой брони, производства «Акционерного Общества Выксунских металлургических и механических заводов», входящего в «Корпорацию USSR», толщиной вертикальной бронировки двадцать два миллиметра и горизонтальной — восемь.

Бронеплощадки имели две башни от «малого универсального речного монитора «Касатик»» — в то время только-только осваивавшегося на Балахнинском судостроительном заводе. Стандартные и унифицированные башни, позволяли «впихнуть» в них любую лёгкую полевую артсистему — до стадвадцатидвух-миллиметровой гаубицы, включительно. Собственных орудий мы выпускали ещё недостаточно и бронепоезда уходили на фронт, чаще всего вооружённые только счетверёнными зенитными установками пулемётов «Максим-USSR» — по две установки на каждом десантном броневагоне.

Вражескую пехоту, они как метлой сметали!

На фронте же, с артиллерией тоже — дело было швах, и бронепоезда зачастую вооружали устаревшими моделями, или даже — трофейными австрийскими орудиями… Конструкция «универсальной» башни это позволяла.

Но, даже в таком — «недоделанном» виде, бронепоезда в составе боевых железнодорожных бригад, отлично зарекомендовали себя во время «Великого Отступления» летом пятнадцатого года!

К моменту Брусиловского Прорыва в шестнадцатом году, был разработан «тяжёлый» тип бронепоезда — «Ушкуйник», отличающийся от лёгкого, возможностью установки крупнокалиберных орудий на бронеплощадках — в универсальных башнях от «большого универсального речного монитора «Касатка»», до шести дюймов включительно. Каждая такая бронеплощадка обладала одной орудийной башней и двумя пулемётными — от лёгкого бронеавтомобиля «Номад». Возросший вес и отдача потребовало усиления, а значит — утяжеления конструкции бронеплощадок, поэтому тяжёлому бронепоезду полагалось два бронированных паровоза серии «ОВ»…

К семнадцатому году, был реализован в металле ещё один тип бронепоезда — десантный «Разбойник». Он состоял, кроме штабного — только из десантных броневагонов и, открытых десантных платформ для размещения техники, например — лёгких и тяжёлых бронеавтомобилей. Кроме вооружения самих бронеавтомобилей и десанта, а также двух зенитных установок счетверённых пулемётов «Шилка» на крыше штабного броневагона, специального вооружения десантный бронепоезд не имел.

Размещался в нём — довольно комфортно, батальон-полтора пехоты (а то и, целый полк — если, совсем без «комфорта»), два орудия непосредственной поддержки с тягачами, четыре миномёта, два тяжёлых бронеавтомобиля «Печенег» на каждой платформе или четыре лёгких «Номадов»… Всего, бывало, до полутора десятков бронемашин — да ещё и, столько же автомашин для перевозки пехоты. Благодаря специальным устройствам, снятие техники с платформ занимало, буквально, несколько минут.

«Спешившаяся» с десантного бронепоезда пехота, на автомашинах и при поддержке бронемашин и полковой артиллерии, могла действовать с довольно-таки большим радиусом в тылу врага…

В то же время появились в небольшом количестве и зенитные бронепоезда типа «Защитник» — для ПВО железнодорожных узлов, станций… Германские «Бранденбурги», стали всё чаще и чаще появляться в наших тылах. Конечно, не так часто как наши «Ильи Муромцы» в их тылу, или как те же «Бранденбурги», на Западном Фронте. На вооружении «Защитников» имелись многочисленные зенитки Лендера и счетверённые установки «недо-крупнокалиберных» «Грохотов».

Боевая железнодорожная бригада, иногда — на решающих направлениях, теперь включала в себя три-четыре бронепоезда различных типов…

К началу злополучного Июньского Наступления Керенского, в Железнодорожных Войсках России состояло более ста пятидесяти тысяч военнослужащих — в девяти боевых железнодорожных бригадах, двенадцати ремонтно-восстановительных бригадах, четырёх железнодорожных полках, около пятидесяти отдельных железнодорожных батальонах… Кроме этого, были ещё парковые конные эксплуатационные бригады, паровые и конные узкоколейные парки, тракторно-экскаваторные парки и мобильный военный завод.

ОГРОМНАЯ СИЛИЩА!!!

Опять же, я к чему всё это? «Железяками» этими бахвалюсь? Нет, не угадали, деточки!

С началом войны, начальник Главка Военных Сообщений стал называться — «Главный начальник военных сообщений на Театре военных действий», а его аппарат был реорганизован — начальников отделов напрямую подчинили начальникам штабов фронтов.

Им, от начала Великой Войны и до самого конца Продолженной, являлся Ронжин[25] Сергей Александрович и, мы с ним очень плотно сотрудничали — в том числе и, в «кадровом» вопросе. Железнодорожные войска — что боевые, что ремонтно-восстановительные бригады, полки и батальоны требовали грамотных, умных и трудолюбивых бойцов, а мои земляки-нижегородцы, именно таковыми и являлись!

Благодаря этому обстоятельству, мы с нашим «военным сектором», полностью контролировали Железнодорожные Войска — даже, после провального Июньского Наступления и Октябрьского Переворота. Они сохранили боеспособность, свой основной кадровый костяк — до самого момента германского наступления вглубь России в марте восемнадцатого года…

До самого начала Продолженной Войны!

Глава 8. Операция «Бездарность».

Где-то осенью пятнадцатого, когда на фронте несколько устаканилось — после «Великого Отступления», на совещании с «военным сектором» Генша спросил у меня:

— Что, Шеф, если планы не поменялись, начинаем операцию «Бездарность»? Пора уже…

— С какого бы перепугу, они бы «поменялись»?! Конечно, начинаем. Всё по плану и графику — у нас же социализм! Развитой…

— Ну, тогда нам позарез нужен твой Евгений с группой психологов — объект разработки, уж больно норовистый!

— Забирайте! Если конечно, ненадолго.

— Ну, тут уж — как получится, Шеф!