Ты просто бомба, детка (СИ) - Маршал Ева - Страница 29

— Что за поводки неандертальца!

— Так почему ты отказала моему сыну, Шерон?

— Не думай, что из-за тебя, — подбородок вскинулся сам собой. — Я просто поняла, что слишком долго позволяла себя подавлять. Мне не хватало свободы.

— А теперь она у тебя есть?

— В некотором смысле да. Я съехала от родителей, уволилась и пытаюсь найти новое место. Своими силами, — гордо заявила ему и снова дернулась, но безрезультатно. Гневно посмотрела на него: — Достаточно, Дик. Ты уже показал отношение, когда бросил меня на растерзание, там, на озере. Между нами все кончено.

— С чего, если даже не начиналось как следует?

— Начиналось!

Он посмотрел с недоумением, хмыкнул. А я только-только распалилась для спора, прям поорать вдруг захотелось. Я в жизни своей голоса не поднимала, а сейчас ух как готова…

Неожиданно Питон резко наклонился и перекинул меня через плечо.

— Эй! — вырвался из горла удивленный вскрик. — Что ты делаешь?

— Похищаю тебя. Хочу показать, что такое свобода в моем мире. Это не поорать и не потопать ножкой.

— Отпусти меня! Ты совсем сдурел! На нас люди смотрят! Бог мой, как стыдно-то! Дик! Убери руки!

Он пропустил мои требования мимо ушей и направился вдоль улицы. Я испуганно верещала, а он шел себе и шел. Как я узнала через пару минут — к своему мотоциклу.

— Вишенка, это похищение. Я забираю тебя с собой! — нагло заявил он, скинув с плеча прямо на сиденье. Даже мою ногу закинул, чтобы нормально усадить.

— Я никуда с тобой не поеду! Возвращайся туда, где ты был все это время!

Вместо ответа мне на голову надели шлем. От такого я совсем опешила. Спрыгнуть с байка побоялась. Мало ли, еще упаду вместе с этой махиной. Дик же времени не терял. Он умостился спереди, заставил руками обхватить себя за торс и ногой убрал подножку.

— Ты не имеешь права, Торн!

— Держись, Вишенка, это будет поездка с ветерком.

Глава 25. Горящий человек

Горели костры, пахло дымом, жареным мясом и выхлопными газами. Играла живая музыка, раздавались взрывы хохота, женские визги, пьяные голоса, все это время от времени заглушалось тарахтением двигателей или визгом колес — когда байкеры демонстрировали друг другу мощь своих железных коней.

Ноги утопали в песке, и я сняла босоножки на каблуках, ощутив босыми ступнями приятное тепло. Задрала к ночному небу голову. В отличие от города, здесь были видны мириады звезд, и мне показалось, что я попала в другой мир, где даже люди выглядели необычно. Непривычная одежда, приветливые улыбки на лицах — никаких поджатых губ и придирчивых взглядов. Кто-то совершенно незнакомый тепло поприветствовав меня, промчался мимо.

Дик только что оставил железного коня на территории байкерской стоянки. И теперь вел меня, держа за руку, по одному ему известному маршруту. Ладонь была схвачена крепко, даже жестко, но я чувствовала, как Торн неожиданно нежно при этом поглаживает меня по костяшкам пальцем.

Людей было много. Все улыбающиеся, смеющиеся, с бутылками пива в руке.

Первое, что мы встретили почти у самого входа на территорию — огромный надувной бассейн. Я даже затормозила, отпустив руку Торна, чтобы рассмотреть сооружение.

— Дик, а где взяли столько воды?

Он кивнул на гигантскую расписную ширмы, и я увидела выглядывающий край огромной припаркованной цистерны на колесах.

В самом бассейне плескались с девушек и парни, одетые в одни плавки, независимо от пола. Одна из девчонок выбралась наружу, чуть не столкнулась с нами, даже плеснула каплями. Осмотрев нас, то, как Дик подтащил меня за талию ближе, она вдруг подмигнула мне и, активно виляя бедрами, направилась к импровизированному прилавку-бару за добавкой.

Вокруг высились гигантские фигуры и инсталляции, фантастические сооружения из дерева, металла, тканей и равноправно в качестве материалов участвующих в этом безумии людей. Свобода творчества и общения в горячих песках.

— Мы на фестивале «Горящий человек». Где-то здесь должен быть мой трейлер, друзья должны были перегнать, — сказал Дик. Его взгляд гулял, изучая проходящих людей, а рука опустилась вниз с моей талии и собственнически погладила ягодицу. — В случае чего там переоденемся и заночуем.

Никогда и никто в моей жизни прилюдно не гладил меня по попе. Если бы спросили: «Возможно ли что так когда-нибудь поступит спутник», я бы только ошеломленно фыркнула.

Однако.

Поступил.

И сделал это настолько естественно, словно его рука просто обязана была меня погладить.

Я едва слышно, медленно и глубоко выдохнула. А плевать. Я не хочу, чтобы он убрал руку. Взрослая девочка.

Гордо подняв подбородок, я повернула голову к Дику и встретила неожиданно теплый, буквально укутывающий нежностью взгляд.

— Детка, — сказал он, — ты в моем мире. И я сделаю все, чтобы тебе понравилось.

Я почувствовала себя Элли, перенесенной в волшебную страну. Впереди много нового и настоящее волшебство, но идти вперед необычайно страшно, везде чудятся летающие злобные обезьяны. А из-за любого поворота может выйти ведьма с лицом Миранды и спросить, ткнув пальцем: «Ты-то куда, малявка? Это не твой мир, а мой!».

Но Дик уже тянул за руку, и я осторожно двинулась следом.

Я и правда словно попала в сказку. Конструкции поражали размерами фантазией и оригинальностью. Смешение стилей, материалов и буйной фантазии заставляли замирать от восторга.

Сначала нам встретились внушительные башни, построенные из картинных рамок различного размера. На маленьких балкончиках наверху стояли люди в странных костюмах и цилиндрах как у безумного шляпника.

Они махали, приветствуя проходящих и звали к себе наверх, протягивая такие же смешные цилиндры.

Мимо, тарахтя и пыля пронеслось нечто, похожее на трубу с колесами. Оно покачивало округлым навершием, светилось изнутри мягким красным цветом и даже брызгало чем-то алкогольным на смеющихся прохожих. Я вдруг поняла, какой весьма интимный объект мне напоминает странная инсталляция. И почувствовала, как у меня полыхнули щеки.

— Это, это…?! Серьезно?! — я уставилась на Дика.

Тот пожал плечами.

— Каждый самовыражается как может. Это фестиваль как срез человеческого сознания, но только ничего не прячется, все мысли наружу.

Мы вместе рассмеялись от нелепости увиденного. Он открыто и легко. Я — неловко, еще не понимая, как вообще такое можно создавать. Но понемногу привыкая к окружающему хаосу.

Вокруг на приличном расстоянии здесь и там взгляд натыкался на механических дельфинов, морских коньков, медуз и прочих жителей морских глубин.

Среди них проходило самое масштабное фаер-шоу, что мне доводилось видеть. Сотни людей танцевали и одновременно крутили пои — огненные шары. Мужчины, женщины полураздетые, ярко накрашенные.

Их тела ловили блики пламени, каждый из участников исполнял свой собственный танец, а объединяла их объединяла завораживающая размеренная музыка.

Я остановилась, замерев в восторге. И почувствовала, как рука Дика снова погладила меня по ягодице. Ахнуть не успела, а меня уже развернули и жадно целовали в губы.

Горячие ладони мягко сжимали, поглаживали мою попу. И отчаянно, совершенно по-сумасшедшему, сладко кружилась голова.

Рев пламени донесся от огненного осьминога, вспышка света проникла сквозь прикрытые веки. Исчезло все, остались лишь наши языки сошедшиеся в извечной битве. Порхающие в животе бабочки. Головокружение, бегущее по венам.

— Что ты со мной делаешь, Вишенка! — шепнул Торн прямо мне в губы.

— Ничего, просто отвечаю на поцелуй… — ответила я. И поцеловала его еще более жарко и дико, хмельная от собственной свободы.

— Хорошо, но я дождусь, пока ты решишься на «что-то», — хмыкнул он.

И мы тонули во взглядах друг друга, в безмолвном разговоре, не сразу поняв, когда к нам подкочили.

— Эй, сладка парочка! От вас искры сыпятся! — потянула меня за руку девушка в высоких сапогах, корсете и маленькой шляпке вроде цилиндра, приколотого прямо к дредам.