Ты моя (СИ) - Галиева Лилия - Страница 34

— Выпить не хочешь?

— Как раз смотрю на бутылку Армянского пятизвездочного, — ответил он.

— Тоже хреновое чувство?

— Ну не хреновое…Но и радоваться нечему, — выдавил он.

— Сейчас приеду. Ты на "Зеленой горе"?

— Нет, на "Лазурном берегу", — шифроваться уже вошло в привычку.

— Все, жди. Без меня не начинай.

— Ладно, только бегом давай.

— Двадцать минут.

Через полчаса мы сидели с отцом на веранде одного из его загородных домов. Вид открывался раскошный- в десяти метрах протекала река, а с той стороны был сосновый бор. Хлопнув по паре рюмок коньяка, папа первым начал разговор:

— Ну что у тебя?

— Вот что толку от его ареста? У него же людей дохуища… Он мог приказать снова напасть на нас, если самого арестуют. Или киллера нанять. Да что угодно…Он же неадекватный, хрен знает что ожидать! — наконец, выговорился.

— Думай об этом поменьше. Все будет в порядке! Рашид правильно сказал, у Марселя врагов дохрена. Кто- нибудь да достанет его в клетке, — и сидит спокойно как удав.

— Ты почему такой спокойный сидишь? Вообще-то, у тебя авторитет подорвался. Многие сторону Марселя приняли и против тебя вышли.

— Знал бы ты как я устал от всего этого…,- сказал он и наполнил рюмки, — несколько дней, проведенных рядом с внуком вернули меня к жизни. Я ведь все просрал, ты понимаешь? Просрал твоё детство, твое присутствие рядом. Просрал свою жизнь, гоняясь за местью и авторитетом. Ну отомстил я. И что толку? Маму ведь уже не вернуть. Я столько говна похлебал и сделал другим, тебе даже представить страшно. А сейчас уже возраст дает о себе знать. Хочется на покой, знаешь ли. Хочется сидеть вот так спокойно, поплескаться на речке с внуком, порыбачить. Покопаться с ним в огороде, соорудить домик на дереве. Я ведь хотел это все проделать с тобой! Вырастить тебя настоящим мужчиной! А в итоге мы увиделись лишь через тридцать лет. Забудь про Марселя, он нам больше ничего не сделает! — нихрена его на откровения потянуло.

— Ты хочешь отойти от дел? — удивился я.

— Давно надо было сделать это. Оставить одну компанию, чтобы на хлеб с маслом хватало и жить. Жить, понимаешь?! Я и тебе пытаюсь сказать- научись просто жить! Тебе тридцать шесть- у тебя замечательный сын, красавица жена! Есть где жить и что есть. Не совершай мою ошибку- пусть пули летают выше твоей головы. Я знаю, соскочить сразу не получится, просто не дадут. Ты просто запомни, деньги и власть- это не то, что делает человека счастливым. Мы с мамой жили бедно, начинали с нуля. С трех ложек, трех чашек и трех тарелок. В то время я хотел разбогатеть, чтобы одевать ее в меха, осыпать лепестками роз. Чтобы вы ни в чем не нуждались. Работая на заводе, я бы никогда не смог обеспечить вас так, как вы заслуживали. Мама даже не знала чем я занимаюсь. Она думала, что я прораб на стройке, оттуда и деньги нелохие идут. Видишь, к чему все привело?! Я сам, своими руками разрушил своё счастье. Сам всё погубил, — от выпил залпом свою рюмку и продолжил, — А сейчас хочу тишины…

— И что ты мне предлагаешь сейчас сделать? Просто сидеть и ждать от него очередной подлянки? Уехать куда-нибудь с семьей?

— Просто живи и радуйся жизни! Я же говорю, Марсель больше ничего и никому не сделает. Просто поверь на слово…,- что-то и этот куда-то клонит.

— Ты что-то задумал?

— Ничего я не задумал. Пусть все идет своим чередом. Просто расслабься, — сказал он и прикурил сигарету.

Сидим, курим. В голове каша от его откровений и коньяк тоже начал действовать.

— Про того пацана ничего не известно? — спросил вдруг резко.

— Чуть позже съездим в больницу и проведаем. Привезем, если что надо.

— Вроде парень толковый- я дела посмотрел, говоришь, тоже против Марселя что-то замышлял?

— Это же Дианкины слова только. Хрен знает, что он там замышлял. Но спас её точно он- я проверил, — ответил я.

— Нахуя на рожон полез, спрашивается?! На дурака вроде не похож.

— Да вообще еблан, если уж полез. Жалко конечно, но мы ведь ни при чем. Камикадзе, блядь…,- выругался я, потушив сигарету.

Зазвонил телефон:

— Рашид, ну наконец-то! Что так долго?

— Вы, ребята, совсем ебанулись?

— Ты о чем? — удивился я.

— Только не пизди, что это не твоих рук дело! — психовал он.

— О чем ты вообще?

— Я про нападения на машину, в которой мы перевозили Марселя! — с уверенностью, что я был в курсе, отчеканил он, — Поздравляю, с третьей попытки его все же грохнули! Молодцы!

Пытаюсь открыть глаза- не получается. Где-то вдалеке слышны разговоры, но о чем говорят непонятно. Как же тяжело проснуться. Тело в такой невесомости, невозможно даже пошевелиться. И такой сушняк во рту, что между сном и явью представляется родник с кристалльно чистой водой. Пытаюсь тянуть руку, чтобы зачерпнуть воды, но получается с трудом.

— Она пошевелилась. Я отключаюсь, — прозвучал мужской голос. Приблизился ко мне.

— Родная, ты очнулась? — подсознанием определяю, что это голос Антона.

— Антон, это ты? — голос будто не свой.

— Я же обещал, что буду здесь. Прилетел, когда тебя оперировали, — голос такой приятный, такой родной.

— Дай попить, — сказала еле еле.

— Я смочу твои губы марлечкой. Пить еще нельзя, потерпи, — ну хотя бы.

Пока я приходила в себя после наркоза, прошло наверное, пару часов. Я несла всякий бред, а муж смеясь, расспрашивал меня обо всем. Я даже не помнила, о чем говорила. Вот же гад!

— Все, хорош, ладно! Я уже пришла в себя. Ответ на твой последний вопрос: " Почему я тебя полюбила?" — потому что дура!

— Ну так не интересно. До этого ты была очень откровенной, — с наигранной грустью ответил он.

— За это время ты и так уже успел вытащить всех моих скелетов в шкафу.

— Парочка все равно осталась, но я доволен и тем что узнал, — улыбнулся он.

— Какой же ты засранец, Антон. Я ведь тебе отомщу, так и знай. Кстати, когда снимут повязку из глаз? Я думала здоровый хоть оставят открытым.

— Мсти сколько хочешь, я не против. А повязку с правого скоро снимут. Это для того, чтобы по привычке ты и левый не открыла, — ну ладно хоть так.

— Расскажи, как там Илья?

— Короче, на машину, в которой везли Марселя, три раза совершили нападение. Его пытались убить. Первые два раза неудачно, а во время третьей у нападавших все-таки получилось, — начал с этого.

— То есть, Марсель умер? Надеюсь, ты к этому не причастен? — спросила я.

— Я и понятия не имею, кто это сделал. Честно говоря, после твоих вчерашних слов, я даже подумал, что и ты замешана в этом. Но сегодня ты развеяла мои подозрения. Когда ты бредила, я первым делом спросил про это.

— За кого ты меня принимаешь? Да я святая женщина, конечно я не стала бы устраивать нечто подобное, — возмутилась я.

— Я пришел к таким выводам только потому, что кое- кто раскатывал с пистолетом по городу и разыскивал его с целью отомстить!

— Тогда я была под воздействием эмоций, вообще-то! Ты же сказал, что сам все сделаешь. Зачем мне вмешиваться? Я тебе доверяю! — все-таки я лиса, знаю чем разжалобить.

— Ну, допустим убедила. Тогда кто это мог быть? Папа тоже как-то странно себя вел, когда Марселя арестовали. Но отрицает свою причастность категорически. Остается только гадать, кто же его все-таки убрал.

— А он точно…Ну точно его больше нет?

— Сто процентов! Семь огнестрельных ранений! Там шансов даже не было. Стреляли в упор, чтоб наверняка. Да его сегодня уже похоронили. Папа съездил, — я все равно до конца не верила, что все закончилось. Двойственное чувство было внутри.

— Не думала, что скажу такое, но я рада. Такой человек не должен жить. А про Илью ты так и не рассказал, — решила все же напомнить.

— Илья до больницы не доехал.

— В смысле умер?

— Нет, сбежал. Как умудрился- не знаю. Скорая прибыла в больницу без него. А санитара нашли рядом без сознания. Он тоже не знает, кто его вырубил. Вот как-то так. Кругом одни непонятки, — не успел он закончить, в палату зашел врач и переводчик: