Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Время желаний. Другая история Жасмин - Брасвелл Лиз - Страница 10


10
Изменить размер шрифта:

Их полет поочередно прервали два тканевых навеса, которые Аладдин самым тщательным образом приладил как раз на подобный случай срочного бегства. А их падение, которое, конечно, оказалось весьма болезненным, все же изрядно смягчила куча песка, скопившегося здесь благодаря ветрам и столетиям людского небрежения.

Аладдин тут же вскочил, не выпуская руки девушки из своей. Она тоже уже стояла рядом, сообразив, что сейчас нет времени вести подсчет синякам и ссадинам. Однако дверной проем, ведущий к свободе, внезапно загородил печально знакомый силуэт.

Он появился так быстро, что Аладдин и девушка даже не успели свернуть, и с размаху врезались прямо в широкую грудь Расула.

– Мы часто встречаемся с тобой в последнее время, не так ли, "Уличная Крыса? – произнес стражник с иронией. Ухватив Аладдина за ворот рубахи, он тут же передал его второму отряду стражников, маячившему у него за спиной.

Аладдин чертыхнулся. Ему следовало догадаться, что раз капитан стражи не явился за ним в башню вместе с остальными, значит, он что-то задумал. Выходит, Расул выяснил, где находится его убежище, и устроил засаду на пути отступления. Раздражающе умная тактика.

– На этот раз ты отправишься в тюрьму, парень. Тебе не сбежать.

Но тут случилось нечто невероятное. Девушка внезапно ринулась в атаку. Аладдин и стражники, одинаково раскрыв рты от изумления, смотрели, как она колотит по груди здоровенного капитана своими крохотными кулачками.

– А ну отпустите его! – кричала она.

– Глядите-ка, кто у нас тут, – хмыкнул Расул, отталкивая ее одной рукой, как обезьянку. – Уличная Мышка.

Девушка упала на пол и покатилась. Кровь вскипела у Аладдина в жилах.

Стражники дружно расхохотались, даже Расул чуть улыбнулся, поворачиваясь к выходу.

– Отпустите его.

Девушка поднялась и отряхнула платье.

– Это приказ принцессы!

Улыбка сползла с лица Расула. Стражники затаили дыхание.

У Аладдина внутри все перевернулось.

Эта девушка – девушка, с которой он провел сегодняшний вечер, которая с поразительной ловкостью прыгала с шестом, которая очаровала Абу и разделила с ним яблоко, вовсе не была обычной богачкой, сбежавшей из- под отцовской опеки. Она была принцессой. Настоящей принцессой крови. Дочкой султана.

Жасмин.

Ее черные глаза смотрели сурово, а осанка была прямой и горделивой. Ее руки были спокойно опущены вдоль тела. Ей не было нужды упирать их в бока или скрещивать на груди – в ее голосе и без того прозвучал достаточно властно. Она сбросила платок, и драгоценная диадема открыто сверкала в ее черных волосах.

– Принцесса?.. – пробормотал Аладдин ослабшим голосом.

Он слышал о том, что принцесса красавица, слышал, что она очень умна и находчива. Все это, без сомнения, оказалось чистой правдой.

Еще он слышал, что она – колдунья и не расстается со своим ручным тигром. И что тех, кто приходит к ней свататься, она рвет на части –- по крайней мере, фигурально, а учитывая наличие тигра – вероятно, и буквально тоже.

– Принцесса Жасмин, – сказал Расул, тут же опуская глаза и низко кланяясь. – Как вы оказались за пределами дворца? Да еще в обществе этого... этой Уличной Крысы?

– Тебя это не касается, – отрезала Жасмин. Теперь она уже решительно подбоченилась и пошла прямо на Расула, как будто он был не капитаном стражи, а всего-навсего каким-нибудь вздорным верблюдом. – Делай, что я говорю. Отпусти его.

– Я бы с радостью, принцесса, – сказал Расул. Кажется, он действительно сожалел. Между делом начальник охраны бросил на Аладдина быстрый косой взгляд. Возможно, ему тоже пришло в голову, что это действительно немного чересчур для воришки, укравшего кусок хлеба? – Однако я следую приказу Джафара. Придется вам решить этот вопрос с ним.

Аладдин похолодел.

Какое может быть дело великому визирю до уличного мальчишки?

– Джафар? – Похоже, принцесса Жасмин подумала о том же самом. Однако она быстро справилась с изумлением, превратив вопрос в презрительную насмешку.

Последнее, что увидел Аладдин, когда стражники потащили его прочь, – это внезапное ожесточение в ее темных глазах.

– Уж поверьте мне, – пробормотала она. – Я непременно нанесу ему визит.

Пещера чудес

Луна ли правила сейчас на небе или ее брат солнце, – здесь это не имело никакого значения.

Внизу под высокой башней дворца находилось самое глубокое подземелье Аграбы, дно которого освещал один-единственный факел. Ни солнечный, ни лунный, ни звездный свет никогда не касались его стен. Самую нижнюю камеру этого каменного мешка строили глубокой ночью рабочие, которых потом умертвили и замуровали под теми же каменными ступенями, что они выкладывали своими руками, – все для того, чтобы никто не раскрыл тайны дворцовых казематов.

В это подземелье вела лишь одна дверь, без единого окошка, которая запиралась на тройной засов. Вдоль стен белела дюжина прикованных скелетов, которые так и оставили истлевать в полумраке и сырости. Вокруг них сновали крысы, никогда не видевшие солнечного света. Скелеты их ничуть не пугали – возможно, потому, что они сами приложили старания к их появлению.

Аладдин провел здесь всего несколько часов, поэтому ощущение безнадежности и неотвратимости конца, которое неизбежно возникало в этом месте, еще не овладело им в полной мере. Он все еще был слишком потрясен событиями, которые и привели его сюда.

– Принцесса, – пробормотал он сам себе в сороковой раз. – Поверить не могу, что она принцесса. Каким, наверное, дураком она меня считала...

Но все-таки... может быть... случайно... вдруг он все же ей понравился? Ну хотя бы чуть-чуть?

И прямо в этом промозглом, зловонном подземелье, скованный цепями, без всякой надежды на спасение, Аладдин погрузился в мечты о том, как бы сложилась его жизнь, если бы он родился принцем. Тогда они могли бы быть вместе. Он мог бы жениться на девушке своей мечты, и они жили бы безбедно и счастливо до конца своих дней.

Разумеется, тот факт, что она оказалась принцессой, и явился причиной его заточения.

Это же очевидно: его бросили в тюрьму вовсе не из-за украденного куска хлеба. Джафар каким-то образом прознал про них, выведал, что Уличная Крыса готова вот-вот обесчестить дочь самого султана... обречь ее на жизнь в нищете, убожестве и мерзости... и поспешил пресечь это преступление.

– Эх, и все-таки она того стоила, – вздохнул Аладдин, снова вспоминая ее глаза, мягкое тепло ее ладони. Пусть на мгновение, но он прикоснулся к истинной красоте и истинному величию.

Его мысли прервало тихое, приглушенное ворчание.

– Абу? – позвал он, не веря своим ушам.

В полумраке он с трудом разглядел крохотную фигурку обезьянки, перескакивавшей с балки на балку с камня на камень, пока она не оказалась в самом низу.

– Я здесь! Беги сюда! – радостно воскликнул Аладдин.

Абу запрыгнул ему на плечо, и Аладдин как сумел приласкал его, потершись лбом о мохнатое брюшко обезьянки.

– Привет, дружище, до чего же я рад тебя видеть! Ну- ка, повернись!

Выразив наконец все свое ликование от долгожданного воссоединения с хозяином, Абу сделал, как ему было сказано. Аладдин осторожно извлек зубами из маленькой жилетки Абу стальную иглу, припрятанную там как раз на подобный случай. Во время их набегов на фруктовые ряды обезьянка не только отвлекала продавцов, пока Аладдин воровал еду. Они вдвоем выработали достаточное количество уловок, которые на протяжении многих лет помогали им выпутываться из неприятностей... а также попадать в них.

Повернувшись и вытянув изо всех сил шею, Аладдин принялся орудовать иглой в замке правого наручника, действуя одними только зубами и губами. Замок оказался самым незамысловатым, действительно, стоило ли сковывать узника сверхнадежными оковами, если он и так сидит в самом глубоком подземелье, откуда ему некуда бежать?

В связи с этим перед Аладдином довольно быстро встала очередная проблема. Высвободив правую руку, он с легкостью одолел и левый наручник... вот только что ему было делать дальше?