Песочный трон (СИ) - Гуйда Елена Владимировна - Страница 7

Эрвианна молчала. Слова матери, письмо Дэнни… всё это пошатнуло её хрупкое равновесие. Смешало чувства. Спутало мысли…

— Я не справилась, Эрри. И в результате ты и Дэнни оказались в таком положении, — тихо сказала Валения. — Но у меня ещё есть время всё исправить. Не волнуйся, милая.

Эрри, сама не понимая, зачем, осторожно коснулась её плеча…

— Я сделаю всё, что будет в моих силах, чтобы тебе… нам помочь, — приняла она решение.

Но на этот раз Валения не радовалась победе. Она лишь криво улыбнулась. Прорвавшиеся эмоции, которые она тщательно скрывала столько лет, что уже и не думала, будто способна их выражать — это роскошь, которая не доступна даже королям. А уж для таких, как она, и вовсе смертельны.

— Мы справимся вместе, моя Эрри. Я обещаю.

Лунный свет скользил по парку близ замка Байе. Придавал жутковатое величие двухсотлетним деревьям. Вырывал неясные пугающие тени. Исписывал мощёные дорожки светлыми письменами. Рассыпал жемчуг в круглом фонтане.

Он и заметил первым закутанную в серый плащ фигуру, что как тать выскользнула из чёрного ходы, прошла через хозяйственный двор, шикнула на буркнувшего пса и миновала коровник. Она шла быстро, боясь быть замеченной. Время от времени оглядывалась по сторонам, страшась случайных свидетелей. И только впорхнув, подобно серой птице, в конюшню, она остановилась столь резко, что качнулись полы длинного плаща. Тусклый свет масляного светильника обнял фигуру, силясь заглянуть под широкий капюшон, узнать, кто под ним, но даже ему не удалось раскрыть эту тайну. Может, одна из служанок. Может, горничная. Может, одна из тех, кто грели постель сен Фольи. Она могла быть кем угодно. Кем-то, на кого не обращают внимания. О присутствии таких как она вспоминают только тогда, когда что-то понадобится господам. И всё же она не стала откидывать капюшон, что прятал лицо чуть не до самого подбородка. Сделала несколько шагов внутрь помещения.

— Кверт, — тихо позвала она.

Голос её был тонок, мягок и мелодичен, он чудесно лёг бы на ноты древней грустной баллады о несчастной любви.

Всхрапнула испуганно лошадь. Хлопнула дверь за спиной. Дрогнул огонь в светильнике, склонился и тут же выровнялся, словно устыдился собственной слабости.

Девушка переступила с ноги на ногу, то ли нервничая, то ли злясь.

— Не стоит меня пугать. Это может не понравиться человеку, который меня послал сюда.

— И откуда он узнает об этом, если с тобой вдруг что-то случится? — насмешливо спросил за её спиной голос, охрипший от таливийского табака.

Девушка резко повернулась к двери. Она казалась жуткой, словно демон, только вырвавшийся с самого дна Преисподней. Не хватало только горящих подземным пламенем глаз, глядящих на старого солдата из глубины капюшона.

Но старика Кверта не так легко было пронять. Он видел смерть слишком часто, чтобы перестать её бояться, но настолько близко, чтобы ценить жизнь.

— У каждой стены есть глаза и уши, — сказала она. — И мы можем только надеяться, что они смотрят и слушают не для недруга, — эти слова диссонировали с её тонким красивым голоском настолько, что сложно было воспринимать их серьёзно. И всё же Кверт уже усвоил, как обманчиво может быть производимое ею впечатление. — Конюх?

— Спит беспробудным сном. Бедняга не знал, что таливийское пойло столь коварно. Особенно если в него случайно попал настой берилисы.

— Как надолго?

— До обеда.

Девушка хмыкнула.

— Приведёшь его в чувство, когда я уйду. Никто не должен заподозрить неладное.

Кверт поморщился, но кивнул.

— Теперь о деле… Слушаю, — сказала девушка, присаживаясь на тюк сена.

Старый вояка не стал тянуть и выложил всё, как привык делать за годы военной службы — коротко и по существу.

— Народ начинает роптать. В Байе, да и во многих других герцогствах, нищета и голод. Зерна не хватает даже на посевы, а домашний скот выкошен мором. Люди умирают и винят в этом…

— Власть, — закончила она и улыбнулась. — Прекрасно. Я передам твои слова. И продолжай в том же духе. Люди должны не просто роптать, а быть готовыми к решительным действиям. И ещё… стоит напомнить народу, что на трон Арнгвирии есть законный претендент, — и, вытащив из кармана мешочек, протянула Кверту. — Этого должно хватить надолго. Слезы Луйвы, чистые и огранёные. Если через два месяца я не смогу с тобой встретится, ещё часть получишь от другого человека.

Кверт развязал завязки на мешке и высыпал на ладонь несколько камней размером с ноготь. Они были поистине прекрасны. Глубокого голубого цвета с едва заметным светом внутри. За этот мешочек можно было купить титул герцога и земли… и жить безбедно ещё трём, а то и четырём поколениям после его смерти.

— Что мне мешает сбежать с этим сокровищем? — трескуче спросил вояка.

Девушка пожала плечами.

— Никто не запретит тебе попробовать, Кверт. Но едва твою голову посетит эта глупая мысль, как все, кто тебе хоть немного дорог — встретятся с Великими лицом к лицу.

— И я должен в это поверить?

— Верить или нет — решать тебе. Но на твоём месте я не стала бы проверять, — сказала она.

Кверт нахмурился. Влезая в это дело, поначалу он и подумать не мог, что подработка обернётся таким серьёзным делом. Теперь же… сложно представить, какие цели преследовал тот, кто стоял за девушкой с голосом морской наяды и вечно спрятанным лицом. И для чего разжигать ненависть в сердцах простолюдинов. Но он не привык задавать вопросы. Его учили слепо исполнять приказы. И в этот раз он не стал делать исключения.

— Через два месяца здесь же, — сказал он, когда она проскользнула мимо и уже открыла жалобно скрипнувшую дверь.

— Не волнуйся, Кверт. Я всегда держу слово.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Крытая пологом из плотной ткани повозка подпрыгивала на ухабах старого тракта, давно засыпанного песком и суевериями.

Поговаривали, что некогда разбойники убили здесь мага, прикопав труп у края дороги и не позволив его душе отправиться на суд Великих, и с тех пор этот дух не знал покоя, выпивая силы из самой земли. Только так крестьяне могли объяснить, почему когда-то цветущие сады засохли, а там где зеленели луга, теперь были Бескрайние пески. Будь они хоть, сколько сведущи в магии, знали бы, что причиной тому Живительные источники, что протекали глубоко под землей.

Никто не знал, когда точно появился первый источник, и что стало причиной его появления. Они просто прорвались в недрах действующих шахт. Став причиной смерти многих, кто добывал руду в шахтах. Нет, не потому, что их забрала вода, а потому, что прапрадед Федерика Второго слишком сильно боялся разглашения, едва понял какой силой обладают воды Живительных источников. А потому почти все, кто хоть что-то о них знал — отправились в на тот свет. И только во времена правления Федерика Первого, источники стала посещать высшая знать. Тогда это было довольно дорогое удовольствие. Хотя, справедливости ради стоит сказать, что со временем цена на красоту и молодость не стала меньше. Но, как оказалось, женщина, жаждущая прогнать старость и дряхлость, готова платить за это столько, сколько от нее потребуют. Да и мужчины часто этим грешат.

Герцогиня де Байе отодвинула плотный светлый полог и выглянула наружу. Сухой горячий ветер тут же бросил в узкую щель горсть сухого песка, и она снова поспешила спрятаться за занавеской.

Женщины за всю дорогу не проронили ни слова. Мать пребывала в задумчивости, барабаня пальцами по обивке сиденья, дочь — просто была немногословна.

Герцогиня де Саменти запретила ей впадать в отчаянье, и приказным тоном велела не думать о том, что Дэнни может что-то угрожать, уверив, будто тот, кто прислал ей послание, не желает им зла. Но легко сказать… Мысли Эрри мешались и вертелись вокруг согнутого над письмом сына. Не давали покоя всю ночь. Стоило закрыть глаза и воображение рисовало наихудшие картины, что могла представить себе женщина, видевшая смерть в шаге от себя.