Попаданец от них к нам (СИ) - "Setroi" - Страница 67

— Хэ-хэ, — по старчески закряхтел старый дух местности. Видно, ему приятно слышать такие слова. — Что бы ты делал, сопля зелёная, без старика.

— Это уже слишком, — возмутился я.

— Иди уже поспи пару часов. А с тобой, думаю, надо поговорить на тему, что можно говорить Яге, а что — нельзя. Думаю, ты не хочешь проснуться с прыщами по всему телу? — обратился он к Кате.

— Нет, — испуганно сказала моя ученица.

— Тогда слушай простые и понятные правила. И другим передашь их, — произнёс Леший.

Рассказ Лешего я слушать не стал и отправился спать. Сон мне действительно сейчас нужен.

Проснувшись на рассвете, в гостиной на столе увидел готовый завтрак. Судя по тому, что он состоял из десятка полностью неизвестных блюд, его готовила явно не Катя. Просканировав еду, я удивился тому, что оказалось, еда полна зелий. Зелий с положительным эффектом. Каждый эффект незначителен, но если съесть всё, то я стану немного быстрее, сильнее, крепче, умнее. Это восхитительная еда.

— Чего стоишь, вояка недоделанный? — услышал я знакомый голос Яги и увидел её, сидящую за столом. Мгновение назад её не было, и вот она за столом.

— Спасибо за завтрак, — произнёс я и сел, не видя смысла ругаться с ней. Еда и на вкус восхитительна.

— Ты чего девчонок обижаешь? — спросила внезапно у меня Яга. — О, да ты и понятия об этом не имеешь. Ну, типичный мужлан, — констатировала она. — Ладно, сами разберётесь. Ты мне лучше скажи, можешь снять проклятие? Ты ведь эльф как тот, кто меня проклял. Не делай вид, что не знаешь о нём. Старый не мог не рассказать о том, кто я такая.

— Я не вижу проклятия на вас, — произнёс я, всматриваясь в её ауру.

— Не сильно-то и надеялась на недоучку, — сказала расстроенно Яга. — Хорошо, теперь по поводу моего пребывания тут. Это твой дом, и ты тут хозяин. Я даже буду тебе помогать, иногда. Но помни: если ты пойдёшь против мира, то я вспомню всё, чему научилась за свою долгую жизнь.

— Я не настолько сумасшедший, чтобы идти против целого мира. — Должен признать, её угрозы не просто слова, и они немного напрягали. Хорошо, что я не собирался идти против мира.

— Ну мало ли, кто вас, умалишённых перворождённых, знает. — Видно, что она эльфов также не любит. — Значит, ты отправляешься на войну, — сказала Яга. — Если хочешь, я могу дать тебе свою ступу. В ней ты можешь ничего не бояться. Да ещё и летает.

— Спасибо, но непроверенными артефактами не пользуюсь.

— Правильно. Тогда, пожалуй, стоит проклясть, — начала она говорить. Я только собрался возмутиться, но понял, что уже поздно.

— Что оно делает? — спросил я у Карги, рассматривая проклятие, которое начало разрастаться по всей ауре.

— Получишь смертельную рану — тебя перенесёт ко мне в избушку, вытянет из-под любой защиты. Одноразовое проклятье. Гордись, ты всего четвёртый, на ком я его использую. Пока ты в солдатиков играешь, я возьму твоих учениц на себя. Им пора узнать что-то из женской магии, а то дожили до таких лет и ничего не умеют.

— Наверное, спасибо, — произнёс я уже пустому месту. Вот честно, чувствовать себя дома не хозяином, а гостем, неприятно. Несмотря на её слова, я именно гостем и чувствовал себя в присутствии Яги.

Сразу после завтрака ко мне пришёл Леший и пожелал удачи. У него же сегодня в планах посещение Варшавы вместе с Ягой. Даже интересно, что на подобных гостей скажет отец Илия. Одно дело я, а другое — могущественный дух местности, который отвязал себя от местности, и архимаг-малефик. Хотя, скорее всего, никто и не заметит таких гостей города. Думаю, если они захотят, то могут стать невидимыми для всех.

Сразу после возвращения в собирающийся выступать в дорогу лагерь гвардейского полка Великого князя, ко мне явился фельдфебель. Как оказалось, его приставили в качестве адъютанта и мальчика на побегушках. Обычного рядового постеснялись — всё-таки я целый магистр — вот и прислали хозяйственника одной из рот. Он не рад такому назначению, так как посчитал, что придётся прислуживать очередному высокородному уроду, как большинство гвардейцев, но я его удивил и отправил заниматься своими делами, сказав, что если надо, найду его.

— К полудню мы встретимся с основной армией и будем занимать места, — недовольно произнёс вампир, когда колонны уже тронулись в дорогу.

— Тебе что-то не нравится? — спросил я у него.

— К нам курьер прибыл с этим планом. Командующий битвой фельдмаршал Вейротер пустозвон, но пустозвон красногололосый. Ни я, ни Костя не смогли переубедить Александра действовать по старым планам. Этот генералишка утверждает, что французы

испугались. Ты представь, только французы испугались, нас оставляют в резерве в самом стратегически удобном месте для атаки. Тут я мало что мог сказать и просто выслушал жалобы вампира на австрийского генерала.

Ближе к обеду мы действительно добрались до места, и вот тут я решил особо не отсвечивать и накинул на себя отвод глаз. Погода, несмотря на полдень, отвратительная: слегка подтаявший выпавший ночью снег превратил всё в грязевое болото. Хотелось просто плюнуть и вернуться домой, но я всё же решил придерживаться своего плана. Однако и сидеть на одном месте скучно, а потому, усилив отвод глаз и создав иллюзию того, что я невидимый, отправился прогуляться к французам, стоящим не так уж и далеко от позиций объединённой армии Австрии и России. И каково же было моё удивление, когда я практически сразу наткнулся на проводимый митинг. На возвышенности стоял окружённый своей армией невысокий человек и громко рассказывал что-то толпе. В «Магическом зрении» этот человек весь увешан артефактами, особенно много их в его непривычной для меня треугольной шляпе. Мне даже стало интересно, о чём он вещает.

— ... разбили при Голлабрунне и которые вы с тех пор преследовали постоянно до этого места. Позиции, которые мы занимаем, — могущественны, и пока они будут идти, чтоб обойти меня справа, выставят мне фланг! Солдаты! Я сам буду руководить вашими батальонами. Я буду держаться далеко от огня, если вы с вашей обычной храбростью внесёте в ряды неприятельские беспорядок и смятение. — Тут этот человек сделал паузу и осмотрел внимательно слушающих его людей. — Но если победа будет хоть на одну минуту сомнительна, вы увидите вашего императора, подвергающегося первым ударам неприятеля, потому что не может быть колебания в победе, особенно в тот день, в который идёт речь о чести французской пехоты, которая так необходима для чести своей нации. — Вот теперь мне стало понятно, что именно этот человек тот самый император Франции Наполеоном. Но на этом французский император не остановился и продолжил свою речь: — Под предлогом увода раненых не расстраивать ряды! Каждый да будет вполне проникнут мыслию, что надо победить этих наёмников Англии, воодушевлённых такою ненавистью против нашей нации. Эта победа окончит наш поход, и мы можем возвратиться на зимние квартиры, где застанут нас новые французские войска, которые формируются во Франции; и тогда мир, который я заключу, будет достоин моего народа, вас и меня.

Наполеон оказался очень хорошим оратором и сам по себе, но в его шляпе установлены артефакты ментального направления. Как именно они работают с такого расстояния, определить невозможно, но слабое поле, окутывающее тысячи человек, исходило как раз таки из шляпы императора. Должен признать, в отличие от наследника трона Российской империи французский император меня впечатлил. Он выглядел именно тем, кем должен быть правитель.

Приближаться к Наполеону я не стал — уверен, вокруг него есть маги и другие телохранители — а потому и держал большое расстояние до него. Скорее всего, где-то там и Густав, но лезть и искать его я не стал. Войска французов в отличие от русских сильно дисциплинированы. Не знаю, норма это или нет, но в целом всё это весьма приятно смотрелось на фоне русских и австрийцев.

Чтобы не рисковать попасться, ещё немного побродив среди французских солдат, я вернулся обратно к месту базирования войск гвардейского полка Константина. Долго в одиночестве посидеть мне не удалось, и вскоре меня пригласили на ужин в замке, недалеко от места базирования войск. Меня как магистра на ужин пригласил ещё один магистр, только австрийский князь Лихтенштейн. Он — генерал и командующий немалого числа солдат. Но он прекрасно понимал свои навыки в военном деле и передал управление Багратиону, оставив себя только в виде формального командира.