Лис, который хотел меня съесть, но... (СИ) - Камински Аделина - Страница 15

Он оторвался от шеи и вновь склонился над моим лицом. Наши взгляды встретились, и почему-то острое чувство вины кольнуло меня в самое сердце. Мне утверждали, что дикое животное невозможно приручить, но, кажется, они ошибались. И в этом я тоже сильно прогадала.

Вообще… хитрая морда Лиса очень даже ничего, если он не портит ее отталкивающей наглой ухмылкой. Был бы первым парнем на селе. Задиристым, саркастичным, немного ленивым, но с которым никогда не соскучишься. А еще ездил бы по выходным в ближайший городок продуктами закупаться, на рыбалку бы вставал в четыре утра, беззлобно чихвостил жену за то, что та закатывает на зиму слишком много варенья и не бережет себя.

Но по велению судьбы стал обладателем двух лисьих ушей и пышного хвоста. Узник, запертый в клетке под названием Дремучий мир без права жить так, как хочется.

— Поэтому… — открыл он рот, и пара удлиненных клыков блеснула в лунном свете, льющемся из окна, — …не проси, чтобы я ушел. Я не уйду. Никогда не уйду. Легче найти способ вырваться отсюда, чем отпустить тебя.

Я кивнула, всё еще находясь под впечатлением от неожиданных откровений, а Лис, часто похлопав ресницами и прикусив губу, уставился на меня, как баран на новые ворота. Затем чертыхнулся, вскочил с кровати, сделал пару кругов по комнате и выскочил за дверь, обреченно приговаривая: «Ой дура-а-ак, дура-а-ак…»

А я, прикрыв глаза и расплывшись в улыбке, почувствовала, как лихорадка отступает. Как теплеет в груди, но скорее не от нежных чувств к рыжему нахалу, а от того, как сильно он сейчас прокололся и сдал себя с потрохами. Злорадство хотя бы чуть-чуть притупило непрошенное чувство вины. Чувство вины, которое обязательно вернется ко мне, как только полегчает.

Когда к моему лицу подкрался солнечный лучик, и я открыла глаза, Лиса уже не было. Встала и на всякий случай заглянула в каждый уголок. Даже за печку и на чердак.

На охоту ушел? Или просто освежиться? Да не важно. Тем лучше для меня. Есть время учинить что-нибудь эдакое, чтобы начать перевоспитание хитреца и вправить ему мозги на место. Прах сама сказала, что следует следить за человечностью ребят, а значит максимально их социализировать. Не труд сделал из обезьяны человека, а потребность в коммуникации. Взвоешь еще по своему одиночеству, рыжее недоразумение, да поздно будет метаться.

А пока я творила необычайно ужасную и недопустимую вещь для холостяцкого жилища, то есть генеральную уборку без спроса, мысли о ночном происшествии настойчиво лезли в голову. Я помнила практически каждое слово Лиса, но никак не могла поверить в реалистичность этих слов. Будто исповедовался он не передо мной или же сильно всё приукрасил.

Так уж вышло, что с мужчинами мне не везло от слова «совсем». Стоило найти, казалось бы, того самого, но любовь моя либо не взаимна сразу, либо становится таковой спустя неопределенный срок. Одного вообще на горяченьком поймала, и после этого случая грядущее счастье в моей личной жизни оставалось под вопросом. Серенады под окнами мне никогда не пели, на цветы предпочитали не тратиться, а комплименты отвешивали настолько банальные, что анекдоты писать можно. Не нужны мне ни принцы, ни рыцари, ни принцы-рыцари, пропади они все пропадом. Дайте хотя бы без гнильцы мужика, а дальше я сама над ним поработаю, ну.

И, вероятно, судьба наконец-то услышала меня. Подбросила мне аж четырех оборотней, отрезанных от порочной цивилизации, а один из них уже заявляет на меня права. Недурно. Только вот что мне теперь с этим делать? А в частности с Лисом, невольной сожительницей которого мне пришлось стать.

Вспомнила солнце — вот и лучик зеленоглазый. Хлопнула входная дверь.

— Лисёнок! — осклабившись, обернулась я к вошедшему, который так и застыл, где стоял, с парой уток в руке. — А я тут по хозяйству уже шебуршу ни свет ни заря.

Какое растерянное выражение лица у него. Словно у меня вторая голова выросла.

— Я тут подумала, что если теперь живу с тобой в этой дыре… ой, то есть в норе, — быстро исправилась я, — то почему бы не привести ее в порядок, как думаешь? Это ты хорошо сообразил, что женщину сюда притащил. Сколько хлама я выгребла, о-о-ох…

Небрежным движением руки указала на внушительную кучу барахла перед собой. Чего там только не было. Поломанные вещи, покрытые плесенью книги, рваные… штаны.

— Да ты с ума сошла, женщина! — упали утки на пол, а гордый хозяин жилища немедля направился к вещам, над которыми я учиняла безжалостную расправу. — Это нормальные штаны!

— Они рваные, — покачала я головой. — На них дырка, видишь?

— Это дырка для хвоста! — на повышенных тонах ответили мне, вырвали предмет одежды из рук и потрясли им в воздухе.

Между нами повисло неловкое молчание. Между мной, Лисом и несчастными рваными штанами. Где-то на улице застрекотал кузнечик. Очень громко. Так громко, чтобы тишина давила на нас еще сильнее.

— Для хвоста? — первая открыла я рот, с интересом изучая штаны, которые в данный момент находились на оборотне, пусть и стоял он ко мне передом.

— Естественно! — с энтузиазмом ответили мне. — Не с голой же задницей мне ходить и в штаны его не всунешь!

Кузнечик за окном застрекотал еще громче, пока я собиралась с мыслями. Вернее, переваривала только что сказанное. Но недолго, потому что очень скоро меня накрыло неконтролируемым хохотом, а непрошенные слезы смеха брызнули из глаз.

— Ты чего… ты чего ржешь?! — зажглись искорки праведного гнева у рыжика в глазах, но от этого меня накрыло еще сильнее.

А пока я, осев на пол, пыталась успокоиться, Лис сидел за столом, ощипывал пойманных уток и играл желваками. Кажется, я начинаю привыкать к этому месту. Специфично, конечно, но и место нестандартное.

— Послушай, — обратилась я к раздраженному мужчине, как только истерика моя сошла на нет. — Часть одежды мне всё-таки придется у тебя позаимствовать, чтобы постирать платье.

Нехотя оборотень оторвался от своего «увлекательного» занятия и устремил на меня непроницаемый взгляд.

— Если только шубу. Там, — кивнул он в сторону двери.

Присмотрелась к двери получше. Странно. Прежде и не заметила криво прибитую рядом с ней вешалку. И шубейку рыжую, висевшую на крючке. Да ла-а-адно… натуральная шуба на лисьем меху?

Поднялась с пола и короткими шажками сократила расстояние между печкой и вешалкой. Провела по мягкому меху пальцами, пощупала, как следует. Надела. Ох, какая же теплая! Не просто так Лис с голым торсом по лесу бегает, но такая приятная к телу…

— Девки в редакции обзавидовались бы… — прошептала я, зарываясь в мех по самый подбородок.

— Кастрюля на печке, — не разделил моих чувств мужчина. — Вода в баках в сарае. Угли еще тлеют. Закинешь дрова, огонь раздуешь, подождешь, пока вода закипит…

— Ну ё-моё…

— А вместо того, чтобы выбрасывать штаны с дыркой, — припомнил мне оборотень про недавний инцидент, — нормальная баба бы их зашила!

Со стиркой я справилась вполне успешно, хоть и стиральной машинки в этом мире не хватало. Что имеем — не храним, а потерявши — плачем. Как раз про такой случай.

Стирала я на улице в тазу, щеголяя в теплой лисьей шубе на солнце, а потому испытание отсутствием цивилизации было вдвойне тяжелым. Зато с Зайцем поздоровалась. Нутром чуяла, что где-то рядом в кустах сидит. Правда, ко мне он так и не вышел. Слишком сильный лисий запах врубал его проклятые инстинкты и не позволял ко мне приблизиться.

Да, миру-пожирателю тоже добрейшего утречка. Жри и не подавись, ублюдок. Как тебе мистическая журналистка на вкус? Уже сегодня отправлюсь на поиски сумки, а как только найду, никого ты больше на зубок не попробуешь. По крайней мере, меня. И ребят отсюда вытащу, почему бы нет, если появится такая возможность? После стольких лет заточения они заслужили нормальную жизнь. Вот насчет Лиса противного подумаю… а другие точно не заслужили.

Лис противный…

Провела кончиками пальцев по мягкому рыжему меху шубейки и растянула губы в довольной улыбке.