Всюду бегут дороги...(СИ) - Болеславская Ольга "Tikkys" - Страница 3

Киат глубоко вздохнул, концентрируясь, и решительно сжал черное пламя в горсти. Жгучая боль пронзила руку, слово он и впрямь сунул ее в огонь. Кертог злобно зашипел, черные щупальца метнулись, норовя разодрать удерживающую их преграду, обвились вокруг пальцев, впиваясь в плоть. Страшная боль ослепляла, туманила разум, но Киат медленно, преодолевая сопротивление кертога, потянул черный сгусток на себя. Почувствовал, как содрогнулось тело Кайдена, когда боль пробилась даже сквозь беспамятство. Бросил навстречу черному пламени собственную силу, рывком перекрывая смертоносным завихрениям обратный путь в тело жертвы, собирая их в единый клубок, чувствуя, как ядовитые нити неумолимо вгрызаются в его собственную плоть, делая боль нестерпимой. Последним отчаянным усилием потянулся, окружая черный огонь золотистой сферой, вкладывая в нее всю силу своего дара, и, отшатнувшись от Кайдена, беззвучно свалился на пол у кровати.

***

Сознание возвращалось частями. Сначала появилось ощущение чего-то мягкого под головой, затем послышался далекий щебет какой-то пичуги и шелест листвы. Глаза открылись в последнюю очередь. Киат лежал на кровати в собственной спальне, укрытый легким шелковым покрывалом. Ткань приятно холодила обнаженную кожу.

Он выжил. Но чем закончилась смертельная схватка, в которой он не имел права на проигрыш? Киат помнил ослепляющую боль, черную злобу кертога, силящегося проникнуть в его кровь. И барьер, в последний миг воздвигнутый им в глубине собственной сущности, темницу, окружившую яд непроницаемым коконом.

Киат тщательно вслушался в свои ощущения. Несмотря на головокружение и противную слабость во всем теле, чувствовал он себя вполне сносно. Никаких следов яда обнаружить не удалось. Значит, пока он лежал в беспамятстве, его дар справился с отравой. Хотя, видят боги, столько сил он еще не тратил ни разу в жизни.

Внезапная мысль обожгла холодом. Кайден! Что, если воздействие яда необратимо искалечило его? Киат попытался встать, но сил хватило только на то, чтобы повернуть голову.

Кайден сидел в кресле, обхватив руками согнутое колено и устремив взгляд в окно, за которым неторопливо вступали в свои права прозрачные сумерки.

— Кай…

Кайден резко обернулся, глаза у него вспыхнули. Одним прыжком он оказался на кровати и сгреб Киата в охапку, прижав к себе. Киат попытался обнять его, но рука бессильно соскользнула вниз. Ему оставалось только прижиматься щекой в ответ, жмурясь от неимоверного облегчения.

— Давно я… так?

— Сегодня пятый день. Целители уже боятся попадаться Ардену на глаза. Яда в твоей крови они не чувствуют, но и в себя ты не приходил.

Кайден помолчал и продолжил чуть тише:

— Нурр предложил просить помощи в Туманном Пределе, дескать, кому, как не Йоргену, знать адские зелья и способы с ними справиться. Арден летал к нему лично, но Йорген категорически запретил привозить тебя в Туманный Предел, сказал, что там ты умрешь наверняка.

Он бережно опустил Киата на подушки и серьезно посмотрел ему в глаза.

— Ты не обязан был вмешиваться. У меня теперь долг жизни перед тобой.

Киат улыбнулся и слабо покачал головой.

— Нет. Считай, что это я выплатил тебе свой долг.

Он лукаво посмотрел на Кайдена из-под полуопущенных ресниц.

— Так что кольцо с янтарем можешь вернуть.

Кайден ухмыльнулся.

— И не подумаю даже, — он снова обнял Киата, зарывшись лицом в его волосы. — Я тебе другое подарю, не хуже.

***

Пять сотен лет мира — изрядный срок, и праздновать юбилей владыки Поземелья решили с соответствующим размахом, не ограничившись одним днем. Череду балов открыл Алан, к немалому облегчению Кайдена, получившему возможность отдохнуть в опустевшем без придворных дворце. Кертог, изгнанный из его тела сорок дней назад, все еще напоминал о себе неожиданными приступами слабости. Целители уверяли, что это пройдет и советовали больше спать. Обычно долгий сон для начальника стражи — недоступная роскошь. Однако в это утро Кайден позволил себе сладкую дрему. Короля можно было не ждать еще сутки — с праздника он наверняка отправится в Туманный Предел. Неожиданный вызов застал начальника стражи врасплох. Проклиная собственную беспечность и непредсказуемость короля, Кайден оделся за полминуты и помчался в покои Ардена.

— Ваше величество?

Король кивком подозвал его к себе.

— Ты вошел в историю, как убийца последнего из гоблинов Черной гвардии, Кай. Это определенно заслуживает награды, — изящным жестом он поставил на стол перед ним резную шкатулку из черного дерева. — Открой.

Кайден откинул крышку и замер. Каждый завиток тонкого серебряного узора был знаком ему лучше, чем собственное лицо. Изысканные ожерелья и хрупкие ажурные подвески, кольца, кулоны, тяжелые свадебные браслеты родителей… Семейные реликвии, чей блеск на грязной шкуре гоблина заставил его потерять над собой контроль. И король выкупил все это у Джарета ради него?! Кайден опустился на одно колено.

— Ваше величество…

По губам Ардена скользнула самодовольная улыбка. Отданный в откуп амулет с прядью волос Этар, разумеется, стоил куда дороже. Но возможность полюбоваться выражением лица Джарета, когда он озвучил ему цену, с лихвой компенсировала затраты.

— Встань. Рад, что ты оценил мой подарок.

Кайден поднялся, с трудом оторвав взгляд от украшений. Арден положил руку ему на плечо.

— Теперь война окончена даже для тебя.

Кайден вскинул голову, встретившись с ним глазами. Арден на миг сжал пальцы и сразу убрал руку.

— Все, иди.

Кайден поклонился и вышел, прижимая к себе шкатулку. Арден, прищурившись, смотрел ему вслед. Верность — исчезающе редкий дар среди фэйри. А беззаветная верность, что превыше жизни, — и подавно. И она точно стоит дороже любого серебра.

========== Глава 2. Дух болот ==========

В пещерах короля троллей, где веками царила мерцающая тишина, вот уже третий день все бегали и суетилась, наводя праздничный блеск на стены и выметая из коридоров тяжелую паутину с мумифицированными трупиками летучих мышей. Праздничную неделю планировалось завершить Большим подземным балом, как пятьсот лет назад, после заключения мира. Ториус согласился принять у себя гостей исключительно из интереса посмотреть, решится ли Джарет явиться в венце Оберона? Каким образом король гоблинов завладел артефактом, Ториус не знал. Но сам факт тревожил его.

Тяжелый палец короля троллей ткнулся в стену, выложенную хрусталем, отполированным до зеркального блеска.

— ПРИВЕТСТВУЮ… КОРОЛЯ… ЭЛЬФОВ.

Арден ошарашенно кивнул. Ториус крайне редко обращался к нему. Неужели опять что-то случилось?

— ТЫ ЗНАЕШЬ… ЧТО ДЖАРЕТ… С НЕДАВНИХ ПОР… НОСИТ ВЕНЕЦ… ОБЕРОНА?

— Э-м-м… — Арден замялся. — Да, знаю, конечно. Вроде бы он его выиграл у Алана. Но подробности мне не известны.

— И ТЕБЯ ЭТО… НЕ БЕСПОКОИТ?

— А почему это меня должно беспокоить? Он же не пытается оспорить завещание Оберона.

— ПОНЯТНО…

Ториус отключился как всегда, не прощаясь. Арден фыркнул и снова принялся расчесывать волосы на ночь, одновременно решая непростую задачу: какое украшение надеть на Большой бал, если в его казне слишком мало древних артефактов, а личная сокровищница Кинты зачарована и не поддается взлому?

Арден вздохнул. Неужели он не сумеет перещеголять Джарета? Как назло никаких идей в голову не приходило. Он с досадой откинул волосы за плечи, намереваясь пойти спать, когда зеркало засветилось зеленоватым светом. По ободу загорелись болотные огни, из открывшегося портала потянуло запахом болиголова. Гребень выпал из ослабевших пальцев Ардена. Каким образом дух болот сумел дотянуться до него через две границы и защитный контур дворца?! По спине пополз неприятный холодок. Поневоле задумаешься, кто на самом деле властвует в Подземелье?

«Нам не нужна ваша власть, — прозвучал в голове Ардена знакомый голос. — И не вздрагивай, я не читаю твои мысли. Это попросту невозможно. А вот страхи да, они мне доступны».