Суженая с далекой Земли. Сложный случай (СИ) - Медведева Алена Викторовна - Страница 38

— Нола, — командующий гарнизоном базы выглядел усталым, — насколько я осведомлен о вашей квалификации в академии, в программе обучения была медицинская помощь?

— Скорее уход, — пояснила я. — Квалифицированным медиком я не являюсь, могу оказать лишь базовую первую помощь.

— Но с медицинским оборудованием вы в ладах?

— Конечно, — уверенно кивнула в ответ. — Нам читали управление процессами. И практика полноценная была, она после первого курса, так что я успела...

Мужчина тяжело вздохнул.

— Не могу приказать вам этого, поскольку вы не врач, но предлагаю... Сегодня в сектор Триада отправляется крейсер-разведчик. Стараемся с ними отправить максимально укомплектованную бригаду медиков, вдруг там еще есть те, кто два дня назад выжил.

Я сглотнула — этот сектор был соседним с нами. И решилась:

— Я готова, я хочу. Вдруг, в самом деле, смогу кому-то помочь...

Или тоже погибну. Уж лучше так.

О Муэне я думать себе запрещала, подавляла любые воспоминания о нем, решив, что не могу позволить себе любовь к врагу. Это же слабость? Больше того, подлость и предательство в отношении тех людей, чьи близкие уже погибли в космических сражениях.

А слезы в ночи? В их причине я никому не признаюсь, как и в том, что любовь сделала меня жестокой. Только расставшись с мараном, поняла, что влюбилась. Полюбила его так, как можно любить только по-настоящему, на всю жизнь.

Но очень быстро пришло осознание, что это невозможно, что я предам своих — свой мир, человечество, близких... Еще в начале войны, много общаясь с родными погибших, помогая им, осознала, что начинаю ненавидеть карангарцев, что вижу в них врагов!

И в Муэне тоже, в нем особенно. За то, что оказался так двуличен, за то, что причинил такой вред, за то, что руководил передовыми силами противника. И заставил меня чувствовать себя предательницей, ощущать вину перед теми людьми, что уже лишились близких, и лишатся еще...

Себе страшилась признаться в сокровенном: больше всего ужасала возможность однажды получить сообщение о гибели… его.

Можно ли быть более жалкой? Глупой и неверящей? Почему сердце не принимает то, в чем уверили разум: его вину? Его причастность? Почему душа протестует, изводя мукой?

Чем так страдать, неизбежно сходя с ума… Да! Я приветствовала любой шанс оказать помощь, оказаться на передовой. Сейчас же... мгновенно поняла, что давно искала способ внести свою лепту. Сделать что-то более значимое, чем бестолковое ожидание смерти, омраченное ожесточением и разочарованием в себе и в нем. Я была готова ко всему, я даже смогла бы убить Муэна, окажись он рядом. Только бы больше не видеть его ежедневно в сводках, и не слышать криков проклинавших его матерей!

Это означало бы убить собственное сердце. Или он уже убил его за меня?

— Собирайтесь, крейсер стартует через пару часов. – вздохнул начальник гарнизона. — И... будьте готовы ко всему, мы засекли присутствие карангарских звездолетов совсем близко от нашей базы. Так что живем одним днем и готовимся к обороне.

Поднявшись, по давно возникшей привычке на удачу коснулась рукой скрытого под одеждой камешка — подарка бабушки. Этот жест приносил успокоение.

И почему-то напоминал о Муэне…

***

Крейсер оказался юрким, скоростным, маневренным и оснащенным последними боевыми системами звездолетом. Команда была разношерстой, но в основном состояла из матерых вояк и всех, кто обладал хоть каким-то опытом в медицине.

— Поступим непредсказуемо, — предупредил наш временный капитан. — В лоб не попрем, а обогнем по краю орбиты, вдруг да подкрадемся незаметно... Хотя и крюк сделаем.

Мы не спорили, мужчина успел доказать свой профессионализм, выведя эскадру, которой командовал, из-под удара противника. Хотелось верить, что и сейчас нам будет сопутствовать удача и кого-то из своих мы найдем, и поможем.

Увы, полет прошел неудачно. К территории бывших земных колоний мы не смогли приблизиться — там явно присутствовали чужие военные космолеты. Возвращались удрученные: карангарцы однозначно напали, и наши базы были оккупированы ими.

Выходило, что мы напрасно потеряли время.

На подлете к нашей базе на Зондере, все поняли, произошло что-то чрезвычайное – на сигналы и запросы звездолета не отвечали. При этом никаких видимых повреждении станции не было и судов противника рядом не фиксировалось. Что стряслось?..

— Сами не поняли, как все произошло, — едва ли не шепотом пояснял мой коллега, спустя несколько часов, когда мы все же решились сесть на поверхность планеты и вышли из корабля. — Они появились внезапно, нас всех разом накрыло — с места двинуться не могли, не то, что сопротивляться. Я сразу подумал — все, последние мгновения жизни. А карангарцы покружили вокруг и... улетели. Исчезли так же внезапно, как возникли. И отпустило нас вот только сейчас, вам ответить даже не могли. Так что вы удачно улетели, могло так получиться, что только вы бы и выжили...

Сердце дрогнуло, пропуская удар. Гибель других отзывалась болью в душе, но все же эти люди были мне незнакомы, жили где-то далеко, здесь же... Беда пришла прямо на мой порог. И как знать — каким станет будущее. Возможно, оно сократится до одного завтра!

Накликала…

Ночью карангарцы появились вновь. Не сказать, что все мы спали, после того испытания, что пережили люди при их появлении накануне, нервное напряжение и страх уже не отпускали. Нет ничего ужаснее абсолютной беспомощности, когда ты не способен хоть как-то защищать себя. И Муэн преподавал у нас самооборону, прекрасно зная, что земляне в принципе не способны что-то противопоставить им.... Как чудовищно цинично!

В этот раз и мне довелось испытать ощущение парализующей неподвижности, когда ты все осознаешь, все понимаешь, но не способен шевельнуть и пальцем. Меня "появление" врага застигло в одиночестве, в темноте крошечного чулана с подкормками. Там, рухнув рядом с заваленным разными минеральными смесями столом, я так и осталась лежать беспомощная, не способная подняться. Только слезы текли из глаз, и было страшно... очень... очень.

Не знаю, сколько прошло времени, мне казалось – вечность, прежде чем рядом послышался шум. До этого стояла абсолютная тишина, даже аварийная система не сработала. Но сейчас... кто-то был рядом, я чувствовала! В следующую секунду, выхватив мое скрюченное в странной позе тело лучом света, надо мной склонился карангарец. Этот шлем, и эта форма были так хорошо знакомы мне... по, теперь уже казалось, прошлой жизни!

Инопланетник, тщательно осветив мою фигуру, неспешно склонился ближе, неожиданно подхватил на руки и куда-то понес…. Впрочем, мне и изумленный вздох издать было не под силу.

Из того, что мне удалось увидеть, а обзор без возможности повернуть голову был скверный, хорошего оказалось мало. Никого из членов команды и гарнизона базы не было на нашем пути! Меня же целенаправленно и скоро куда-то несли. На карангарский звездолет!

В его нутре было сумрачно, если не темно, что совсем лишило меня возможности ориентироваться в пространстве. Я понимала лишь, что мы движемся. И довольно долго. Под конец меня положили и оставили одну, фактически в темноте. Однако пролежала я недолго. Внезапно, словно по щелчку, оцепенение спало. Боясь поверить в это, я осторожно пошевелила рукой, когда сзади раздался шорох, и вокруг вспыхнул свет, сразу ослепив. Когда, проморгавшись, смогла что-то различать, поняла, что рядом стоит карангарец. Он вскинул руку и таким знакомым жестом снял шлем…

Муэн!

Значит, все правда…

Осознание словно тараном ударило в грудь: невыносимо!

Не отводя от мужчины взгляда, я резко поднялась и села на выдвижной корабельной кровати. Что случится дальше? Для меня он сейчас ощущался совсем не так, как полгода назад, он стал... чужим. Не дорогим, своим, в каком-то смысле близким.

Нет! Я оледенела за эти месяцы страха и разлуки. Я заставила… научила… вынудила себя считать его врагом! А сейчас получила подтверждение: ошибки нет, он реальный враг.