Адекватность - Маркелов Олег Владимирович - Страница 27

– Бои на поверхности? – удивился Пип.

– Точно. Такого расхода пилотов никогда не было, – ответил сержант, но сразу спохватился. – Конечно, не только пилотам достается. Тут мощные артиллерийские рубежи. Да и опять же корабли. Но каждый день в воздухе бывает хотя бы один бой.

– Значит, скучать не придется, – улыбнулся пилот, чувствуя браваду, словно у зеленого новичка.

– Уж это как пить дать, – кивнул сержант, заруливая на небольшую парковку возле входа в казарму летного отряда. – Ну, вот и приехали. Дальше вам дежурный все покажет. А я помчался, мне еще из прачечной кое-что забрать надо.

Завывая двигателями, электромобиль скрылся за поворотом – сержант хозяйственной службы спешил по своим делам. Ленокс мог теперь позволить себе осмотреться. Но долго расслабляться ему не дали. Откуда-то, словно чертик из табакерки, выскочил дежурный. Это был капрал-тьяйерец из роты обеспечения.

– Добро пожаловать домой, сэр! – кивнул тьяйерец так же радушно, как и встречавший Пипа сержант. – Если не возражаете, я сразу покажу вам ваше место.

– Конечно.

Пилот пошел следом за капралом, попутно с любопытством осматривая внутренности казармы. Вокруг царила чистота и порядок, хотя Ленокс еще у входа заметил следы ведения боевых действий. Даже на стене казармы осталось несколько оплавленных следов от попадания шальных выстрелов. Видимо, прямо над расположением имперцев не так давно разгорелся бой.

– Вот тут вы будете жить, – вновь улыбнулся тьяйерец, распахивая перед пилотом дверь небольшой комнатки. – Наши пилоты живут по двое в комнатах. Но в настоящий момент мы испытываем некоторый дефицит личного состава. Пока вы будете жить без соседа. Так что располагайтесь с максимальным комфортом.

– Спасибо, – поблагодарил Ленокс, осматривая аккуратную и такую же чистую, как остальные помещения казармы, комнату.

– Вам необходимо сегодня посетить блок Сигма, где расположены все хозяйственные службы. Там вас поставят на довольствие и выдадут все необходимое. После этого вы пойдете в блок Ипсилон, где вас припишут к конкретному боевому звену.

– Спасибо, у меня все это расписано в примечаниях к предписанию, – ответил Пип, бросая свою сумку возле дальней койки. – Я выбираю это место. Скажи, а как я могу получить данные о персонале? Я хотел бы тут кое-кого разыскать.

– Это не очень сложно, – закивал тьяйерец. – Вы можете дать мне данные этого разумянина. И если он не имеет защиты секретных доступов, я сброшу информацию о нем на ваш коммуникатор.

– Буду вам признателен. – Ленокс черкнул несколько строк на одном из маленьких отрывных листочков, кубик которых лежал на столе. – Вот. Уверен, что защиты ее информация еще не заслужила.

– Черт! Где этот Мердок?! – не выдержал первым один из прилетевших от Агардга гурян. – И где этот слуга? Пусть хоть текилы еще принесет.

– Тихо! – шикнул на него серый человек, прислушиваясь к чему-то происходящему вне их комнаты. – Странно как-то.

Он рывком поднялся из глубокого кресла и медленно пошел к внутренней двери, за которой скрылся встретивший их широкоплечий человек. Осторожно приблизившись, он прислушивался несколько мгновений, а потом так же осторожно толкнул массивную створку. Дверь не поддалась.

– Это он! – выдохнул серый человек. – Мы идиоты. Надо было найти фото этого Мердока. Это он. Сто процентов, он.

Все немедленно повскакивали со своих мест, хватаясь за оружие.

– Выбить дверь! – рявкнул один из гурян. – Расступись!

Он широко шагнул к двери и, продолжая движение, ударил чуть ниже замка ногой. Что-то хрустнуло, но дверь выдержала.

– Уйдет! – подал голос второй гурянин.

– Времени у него было достаточно, – не согласился серый человек. – Если не ушел, то уже не скроется. Давайте вместе!

Гуряне схватили друг друга за руки и единым живым тараном вломились в дверь плечами. На этот раз преграда не выдержала, поддалась, не распахнувшись, но надломившись.

– Еще раз! – скомандовал серый человек.

В этот миг со стороны входной двери послышался тихий звук. Секунду назад за общим шумом его не расслышал бы никто, но сейчас он прозвучал совершенно отчетливо. И не распознать этот короткий лязгающий звук разумянину, имеющему опыт общения с оружием, было невозможно.

– К бою! – рыкнул гурянин, первым пытавшийся открыть дверь.

Сам он рухнул на пол, разворачиваясь в сторону входной двери. Но остальные оказались не столь проворны. Они даже не успели полностью понять происходящее, – когда в помещении разверзся ад. Рев многоствольного тяжелого пулемета, тоскливое завывание электроприводов системы охлаждения стволов, сочный, словно у легкого пресса, стук безумствующего затвора. Эти звуки начали какофонию, но вели основную партию недолго и вскоре растворились в яростном визге взбесившихся двенадцатимиллиметровых стальных ос, мечущихся между стенами и разбивающих все на своем пути. Клубящаяся пыль, щепки и осколки бетона, невообразимые обломки мебели и предметов, которые ее недавно украшали… И в этом аду почти не слышно было криков ужаса и боли, предсмертных хрипов и тех сочных, хлестких звуков, с которыми стальные осы впивались в свои жертвы. Стрелок не стал открывать дверь. Отлично зная возможности своего оружия, он просто открыл огонь сквозь дверь и стены.

Все было кончено за считанные секунды, и затрачено на это было три сотни патронов. Тишина, сменившая какофонию боя, казалась звенящей. Пыль густой взвесью надолго обосновалась в воздухе. От входной двери не осталось ничего. Поэтому появившийся в развороченном проеме разумянин лишь немного пригнулся, заходя в комнату. Этот человек огромного роста и мощного телосложения был одет сейчас в лишенную знаков различия полевую форму мобильной пехоты. Поверх рубашки был наброшен бронежилет, небрежно расстегнутый по бокам и висящий сейчас, как мексиканское пончо. Коротко остриженные волосы, вернее почти полное отсутствие таковых, делали верзилу еще более похожим на головореза, ворвавшегося в гражданское жилище. Прекратив стрельбу, человек не стал опускать стволов тяжелого пулемета, болтавшегося на растяжках. Медленно водя раструбом из стороны в сторону, солдат не спеша осматривал через прицелы помещение. Возле одного их тел задержался, присел на корточки и наконец убрал палец с курка.

– А тебе не повезло, коллега, – негромко буркнул он, откидывая валяющееся возле тела оружие и хлопая ладонью по лицу лежащего. – Ты меня слышишь?

Лежащий на полу гурянин застонал и открыл глаза.

– Вот и славно, значит, слышишь, – продолжил стрелок. – Кто вас сюда прислал и что вам надо? Не усложняй все. Мы ведь не идейные враги. Не заставляй меня делать то, чего я не хочу. Ты ведь понимаешь, что я буду вынужден узнать у тебя все любыми методами.

– Мы пришли за Мердоком… – кое-как выдавил гурянин, чувствуя, что умирает. Он был всего лишь наемником и не собирался ради идеи верности заканчивать жизнь в страшных мучениях. А в том, что этот новый гость исполнит свою угрозу, умирающий нисколько не сомневался. – Нам нужен был он и его друзья.

– А кому они понадобились?

– Я не знаю. Я только исполнитель. Но меня послал Агардг, – ответил гурянин, начиная задыхаться от пули, пробившей легкое.

– А что за друзья Мердока вам нужны? – торопливо спросил человек, боясь, что раненый потеряет сознание.

– Не знаю, но нужно все, что он знает про Дикаева… и все…

– Хорошо, – кивнул человек, выдергивая из ножен массивный диверсионный нож. – Ты заслуживаешь милосердия.

Коротким движением солдат всадил острое лезвие в грудь гурянина, рассек его сердце пополам и мгновенно оборвал предсмертные мучения.

– Амос!.. – У остальных тел, валяющихся по комнате, не было ни одного шанса остаться живыми, поэтому человек уверенно шагнул к двери, наполовину сломанной и превращенной в дуршлаг. – Эй, Амос, ты цел?

– Черт бы тебя побрал, Фил, – отозвался наконец Мердок, – Ты что, белены объелся? Как дом-то не рухнул?