Держу тебя (СИ) - Романова Наталия - Страница 14

Всё это — далёкие планы, сейчас нужно выкупить очки. Оптику заказывали в Германии, изготавливали почти три недели, зато оправа сидела как влитая, не слетала, и линзы не искажали глаза, делая их маленькими, «мышиными». При астигматизме не так-то просто подобрать корректирующие очки, первые, сделанные по рецепту врача из районной поликлиники, Маша носить не смогла: головокружение и резь в глазах. С торическими линзами у Маши сложилось ещё хуже, чем с очками.

Те очки, что были на ней сейчас, уже вторые, с хорошей оптикой, а на оправе Маша сэкономила, взяла симпатичную, пластиковую, «актуальную в этом сезоне», с толстыми дужками, позже Маша поняла, что эту самую «актуальную» оправу даже на цепочку не повесить. В итоге очки постоянно слетали, ещё и дужка откручивалась. В городе, можно зайти в ближайшую оптику, там быстро отремонтируют, пока стоишь в позе перепуганного крота, а когда маленький болтик вылетел в лагере, Машу спасли Лиса и Лина, найдя в её вещах специальную отвёртку и попросив «самого лучшего тренера на свете» починить очки. А если это случится в поезде, метро, дома, в конце концов? Она не могла перестать думать об этом и страшиться слепоты.

Игорь покорно остановил машину, привычно подал руку Маше, та ещё раз обругала себя последними словами за отказ выйти за него замуж, подхватила рюкзак и двинулась в оптику, на ходу представляя, какими словами она будет себя чихвостить, ослепнув, когда могла жить в пентхаусе, обеспеченная всем и главное — зрячая. У несбывшегося мужа точно нашлись бы средства и возможности помочь Маше, а она ему даже не сказала о своей проблеме. Очки и очки, простенькая миопия, поможет стандартная лазерная коррекция зрения.

Маша довольно покрутила очки, примерила. Красота! Намного удобней, красивей и главное — лучше видно. Протянула карточку кассиру, мысленно прощаясь со всеми скромными накоплениями, включая оплату за сестричек, вздохнула, но всё равно была несказанно довольна. Эти очки стоили тех денег, что с неё сдерут.

— Девушка, возьмите, пожалуйста, — Маша вздрогнула, услышав голос Игоря.

Почему-то она не заметила его, тогда как он стоял совсем рядом, или он только подошёл? Колокольчика на двери она не слышала… Чертовщина какая-то. Игорь протянул свою карточку уверенным жестом, кассирша не стала спорить, приложила карточку. Игорь ввёл пин-код, поблагодарил, внимательно проследил за тем, чтобы упаковали всё, включая футляр, салфетки из фибры и шаблоны линз, и только потом посмотрел на опешившую Машу.

— Зачем? — выйдя на улицу, Маша в упор посмотрела на Игоря. — Зачем? Тебе деньги некуда девать?

— Считай это подарком на новый год, — он равнодушно пожал плечами, не особо смотря на Машу, пробегая взглядом по крышам машин, спешащих куда-то под мелким, мокрым снегом.

— Я не нуждаюсь в таких подарках.

— Ты нуждаешься, — произнёс он с нажимом на последнем слове. — А я могу его сделать, поверь, мне это ничего не стоит.

— Да почему? Зачем тебе это?

— Ты хорошая девушка, Маша, хорошая, добрая и простая, — говорил Игорь пугающе буднично, отстранённо, в приюте домашних животных с большим теплом дают характеристики питомцам.

— Я не вернусь к тебе, — Маша покачала головой. — Не вернусь, — она твёрдо посмотрела на Игоря. В самом глупом решении своей жизни она была уверена, как ни в чём и никогда. — У тебя жена, и, судя по тому, что ты отправил девочек домой, к ней, она решила свою проблему.

— Решила, до девяти вечера, — Игорь кивнул, судорожно вздохнул, Маша наблюдала, как напряглись желваки на лице и нервно дёрнулся кадык. — Это не изменится.

Маша не решилась уточнять: под словом «это» имелась в виду жена или ситуация?..

— Ты обязательно найдёшь себе женщину! — Маша сама понимала, как глупо прозвучали слова, естественно, Игорь найдёт себе женщину, наверняка уже нашёл, но зачем-то продолжила: — Найдёшь… женщину…

— Я не ищу себе женщину, я ищу девочкам мать, — взгляд Игоря медленно скользил по Маше от лица вниз и обратно, не задерживаясь ни на чём. — Я бы смог жить с тобой, быть верным, приходить вовремя домой, ездить с тобой в отпуск… Ты ведь не можешь по-другому. Я бы смог, — взгляд наконец остановился на Машином лице, усталый и какой-то отрешённый.

Вот так вот. Принц. Конь. Сундуки с золотом.

Никогда ещё Маша не чувствовала себя настолько разбитой и униженной, чем сейчас. Когда её вышвырнули на улицу, как бесхозного котёнка, после нескольких лет жизни, и когда она раздвинула ноги перед красавчиком-тренером лишь потому, что он сказал «хочешь», воспользовавшись ею, как одноразовым стаканчиком, даже без особого удовольствия с его стороны, она не ощущала себя настолько ущербной.

Он бы смог жить с ней… Смог… Ему нужна мать для девочек, ему не нужна женщина, но он бы смог.

В парадной Маша судорожно схватила телефон, ей было необходимо сохранить остатки гордости, будто она у неё ещё оставалась. Она ткнула в онлайн-приложение сбербанка и перевела Игорю деньги за свои очки, копейка в копейку, почувствовав при этом иррациональное облегчение. Лифт не работал, пришлось поднимать по лестнице, волоча за собой как никогда тяжёлый рюкзак, вспоминая, что тяжести ей поднимать нельзя. Не дойдя до своего четвёртого этажа, она получила деньги обратно, с припиской: «Сделаешь так ещё раз — я сделаю всё для твоей дисквалификации. Всё».

На негнущихся ногах Маша поднялась домой, открыла комнату и упала на диван. Стало холодно даже в уютном большом свитере, она носила кинг-сайз, потому что часто мёрзла, ей казалось — так теплее.

Говорят, женщины боятся встретить старость, живя в квартире с тремя кошками. Глупость! Женщины боятся встретить старость, не имея хотя бы комнаты и возможности видеть сраных кошек.

10

Оленька начинала наседать, да так активно, что Сергей с трудом сдерживался, чтобы не отправить её в пешее эротическое путешествие. Он, чёрт возьми, ничего не обещал, более того, вёл себя как потребитель, а женщина прямо воспылала страстью… Страстью поставить штамп в паспорте.

Тот факт, что у объекта вожделения в паспорте всё ещё красовалась отметка о браке с Маргаритой, ничуть Оленьку не смущал. Она безапелляционно давила на то, что нужно съезжаться, естественно, в её квартире, и начинать ведение совместного хозяйства. В общем-то, Серёга прекрасно понимал Оленьку, однако, стремления съезжаться от этого напора не прибавлялось, в геометрической прогрессии росло только желание отделаться от женщины, она же делала вид, что намёков не понимает, и следов пребывания других баб в Серёгиной квартире в упор не замечала. Последнее, к слову, бесило сильнее, чем липкий, навязчивый напор.

Оставалось одно — бросать эти недоотношения, не устраивавшие, по большому счёту, ни одну из сторон. В то, что можно смотреть сквозь пальцы на измены, Сергей поверить не мог, а если и были такие люди — каких только чудиков не создаёт природа и разум человеческий, — к нему это отношения не имело. Накануне восьмого марта рвать с Оленькой казалось жестоким, а ждать дольше не хотелось.

— Алёшина Лиса, Ермолаев Тёма, — объявили следующих борцов привычными для них именами. Полное имя Тёмки — Артемий.

Межклубные соревнования среди младших и средних групп подходили к концу, осталось несколько боёв малышни, поголовная раздача медалей и грамот среди гавриков, подписание протоколов, и можно будет идти домой.

Сергей посмотрел на готовившихся спортсменов. Сто к одному, что победительницей выйдет Лиса — боевая девчушка, в отличие от своей серьёзной, даже степенной сестры. Тёмка же проболел весь февраль, стал ещё бледнее обычного, отец же настаивал на его участии в соревновании. Вреда от них не было, но и пользы для часто болеющего ребёнка немного. Лиса выйдет победительницей, а уставший от сутолоки и духоты Тёмыч будет выслушивать претензии отца.

Так всё и получилось. Пришлось выбрать минутку и идти на помощь воспитаннику, хвалить его всячески, а то недалёкий папаша с пацана живого не слезет, тогда как с мальчишкой надо больше на свежем воздухе бывать, методично проводить закаливающие процедуры, а не пытаться «вырастить мужика», самому просиживая выходные на диване, уставившись в телевизор.