Загадки Хаирхана
(Научно-фантастические повести) - Забелин Игорь Михайлович - Страница 15

— То-то! — торжествуя, сказал радист. — Больно уж быстро вы мне объяснять начали!

Я не возразил, и он продолжал свой рассказ.

— На лебедей мы никогда не охотились, привычки такой не имели. Очень уж птица благородная. А только на следующий год не удержался я и пальнул по этой стае. Сбил одного красавца. — Радист погладил лебедя по спине. — Зоб прострелил ему, камнем свалился. И надо же такому случиться, что как раз у этого лебедя кольцо на ноге оказалось. Написали мы, значит, куда следует, и отвечают нам, что окольцован лебедь был в Северной Америке, на Аляске. Тут уж и сомнения все кончились. Стало быть, действительно летят они сперва прямо в океан, по сто восьмидесятому меридиану, а потом в Америку поворачивают и гнездуются на Аляске. А нынешним летом с Врангеля радировали мне, что от стаи табунок отделился штучек в двадцать и на нашем острове летовать остался. Только стая не та уже была, что раньше, числом поменьше. Говорят, лебедей прошлой весной буря надо льдами настигла. Сами, можно сказать, смерть свою искали…

— Н-да, — сочувственно вздохнул Березкин. — Непонятная история.

— В том-то и дело, — тотчас откликнулся радист. — Я и подумал: может, хроноскоп ваш разберется?

Но хроноскоп при всех его достоинствах не мог претендовать на роль ученого-исследователя.

— Жаль, — сказал радист. — Жаль. Зря побеспокоил, значит…

Он ушел от нас разочарованный, а мы, как это обычно бывает в таких случаях, почувствовали себя без вины виноватыми: и невозможно все на свете знать, и стыдно, когда чего-нибудь не знаешь…

— И что этим птицам на месте не сидится? — мрачно спросил Березкин. — Летают же!

— Летают, — отозвался я.

— Почему все эти водоплавающие птицы осенью из Арктики бегут — понятно, — сказал Березкин. — Жрать им нечего, замерзают все. Но почему вообще эти перелеты существуют?

Специально этим вопросом я никогда раньше не занимался и лишь смутно припомнил, что возникновение миграций у птиц ученые связывают с ледниковым периодом: наступающие льды отогнали птиц на юг, а потом, когда льды растаяли, птицы вернулись на прежние гнездовья. Этот навык у них закрепился, перешел в этакую привычку, и впоследствии птицы каждый год стали повторять путь, однажды совершенный их предками.

ГЛАВА ВТОРАЯ,

в которой археолог Дягилев рассказывает весьма любопытную легенду о «земляных людях» и просит принять участие в работе экспедиции, совершившей неожиданное открытие

Дягилев появился у нас на следующий день после нашего доклада на районном активе. Мы решили, что именно доклад побудил его прийти, и отнеслись к визиту настороженно: предложений расследовать загадочные происшествия и события поступило к нам уже немало, и каждому предлагавшему казалось, что его история заслуживает особого, исключительного внимания.

Но выяснилось, что Дягилев только что прилетел в Анадырь и доклада нашего не слышал.

— Я приехал к вам с большой просьбой, — сказал Дягилев. — Не смогли бы вы принять участие в археологической экспедиции? Она работает в нескольких местах, а мой отряд… Видите ли, моему отряду посчастливилось сделать любопытнейшее открытие. Вы слышали что-нибудь о «земляных людях»?

— Мы ничего не слышали о «земляных людях», — сказал я, — и мы очень рады, что вы совершили открытие. Но мой друг Березкин — математик и изобретатель, а я — географ и писатель. К археологии никто из нас не имеет отношения.

— Хроноскоп, — почти простонал Дягилев. — Товарищ Вербинин, нам хроноскоп нужен! Если этот аппарат действительно творит чудеса, он так нам поможет!

— Никаких чудес он не творит, — хмуро возразил Березкин. — Обыкновенная электронная машина…

— И потом, — сказал я, — нас командировал на Чукотку Президиум Академии наук. Срок командировки…

— Все уже согласовано! — воскликнул Дягилев. — Президиум не возражает. Если б вы согласились! — Дягилев молитвенно сложил руки.

И Березкин и я в это время прикидывали все «за» и «против», и доводы «против» явно перетягивали. Сразу, без передышки браться за новое расследование нам не хотелось. Кроме того, Березкин намеревался внести кое-какие усовершенствования в хроноскоп и мечтал как можно быстрее приступить к работе.

Дягилев, внимательно следивший за выражением наших физиономий, вовремя понял, что чаша весов склоняется не в его пользу, и взмолился:

— Выслушайте сначала меня. Вы ж ничего не знаете о «земляных людях»! — Он произнес это с нескрываемым сожалением в голосе: очевидно, все, кто ничего не знал о «земляных людях», казались ему несчастными, обойденными судьбой.

Этот энтузиаст был невелик ростом, рыжеват, одет в потертую телогрейку, в стоптанные сапоги, и, глядя на него, невольно хотелось улыбнуться. Но в то же время он вызывал симпатию, как все люди, живущие большой мечтой или большим делом, парящие над мелочами жизни.

— Хорошо, — сказал я, предварительно переглянувшись с Березкиным. — Мы вас слушаем. Но имейте в виду, что хроноскоп создан не для того, чтобы пускаться с ним в авантюры. Лишь большим целям может служить хроноскоп!

Я полагал, что мое предупреждение озадачит и смутит Дягилева, но он, к некоторому нашему удивлению, мгновенно успокоился.

— В таком случае вы сегодня же улетите со мной, — заявил он.

Мы не сказали в ответ ни слова. Мы решили сначала послушать.

— Значит, вы ничего не знаете о «земляных людях»? — еще раз переспросил Дягилев. Видимо, ему трудно было освоиться с этой мыслью. — А между тем это одна из любопытнейших страниц в истории северо-востока Азии.

— Либо вы преувеличиваете, — не выдержал я, — либо сами только что узнали об этих «земляных людях». Историей Севера я занимался не один год.

Дягилев улыбнулся.

— Я лично давно верил в «земляных людей», но открыли их совсем недавно. Вот только что открыли.

— Не понимаю. На чем же основывалась ваша вера?

— На легенде. Еще на заре нашей истории китайцы сложили легенду о «земляных людях», якобы живущих на Севере. Разные варианты этой легенды хорошо известны этнографам, но никто не придавал им серьезного значения.

— Почему?

— Вы знаете, объяснить это можно только курьезом. — Дягилев застенчиво улыбнулся. — В истории науки это не единственный случай, но все-таки… Видите ли, ученые решили, что легенды о «земляных людях» связаны с легендами о мамонтах, и на этом успокоились…

— О мамонтах? — удивился Березкин.

— Да. Об этаких вымерших слонах, — пояснил Дягилев. (Раз мы не слышали ничего о «земляных людях», то и о мамонтах могли ничего не слышать, — наверное, так рассудил он).

— Я отлично знаю, что такое мамонты. — Березкин сказал это таким тоном, как будто был лично знаком с одним из них. — Но мамонты — не кроты, они не под землей жили, а на земле!

Во взоре Дягилева вновь отразилось сожаление.

— Да, мамонты не кроты, — мягко сказал он. — Они действительно жили на земле, питались травой, раскапывали бивнями снег. Но все-таки слово «мамонт» в переводе на русский язык означает «земляной крот».

— В переводе с какого языка?

— С эстонского, как ни странно, а к ним это слово попало от каких-то древних племен. Но не только у эстонцев мамонты считались земляными животными. Древние китайцы по-разному называли мамонтов, но некоторые названия, например фин-шу или ун-шу, переводятся как «мышь, зарывающаяся в землю». Ненцы называют мамонта «яхора», что означает «земляной зверь». Земляным зверем считали мамонта и почти все сибирские народы. Они думали, что мамонты бродят под землей, прокладывая себе путь бивнями, и гибнут сразу же, как только попадают на свежий воздух или дневной свет. Поэтому — так утверждают легенды — никто и никогда не видел живого мамонта. На самом деле мамонты были современниками доисторического человека, и нам известно много их наскальных изображений. Но в более поздние легенды попали вымершие мамонты, ископаемые. Вы, конечно, знаете, что мамонты жили в зоне вечной мерзлоты, а в вечномерзлых грунтах сохраняются нетленными и трупы животных, и трупы людей. В прошлом веке нетленным извлекли из могилы труп «грешного» Александра Меншикова, сподвижника Петра Первого, и среди церковников это вызвало переполох.