Уровень ненависти: Сосед (СИ) - Краева Ирина Олеговна "kozyulya" - Страница 46

— Мамулечка, давай я лучше приеду к вам сегодня в гости и все расскажу по-человечески, ладно? Мне сейчас честно-честно не очень удобно говорить, все ждут, когда я закончу разговор.

— У тебя во сколько обед?

— Уже кончился, — стараясь не выдавать радость по этому поводу, ответила маме.

— Я надеюсь, ты можешь отпроситься пораньше и приехать в отчий дом, допустим, к пяти? Мы сегодня идем в театр. Нам, конечно, лишь дорогу перейти, но в половину седьмого уже нужно выйти из дома в любом случае.

Ох, когда мамуля начинала вставлять пафосные словечки, дело пахло керосином. Полтора часа мучений — это лучше, чем не ясно, какое количество в другой день. А если еще и немного задержаться…

— Мам, я в пять выеду и, надеюсь, доберусь без пробок.

— И будь одна. Я сегодня морально не готова знакомиться с… Господи, кто это он нам? Зять?

— Хорошо, мамуль. Все, до встречи, я убежала.

Отключила звонок и выдохнула. Ладно, ничего страшного не произошло. Расскажу все как есть, мне скрывать-то особо и нечего. А на вопрос, почему не сказала раньше, так и отвечу: сомневалась, на каком уровне наши отношения на самом деле.

Ох уж эта Лидия Ивановна!

И бабуля тоже хороша. Мне ни слова не сказала. Зато маме, небось, учинила допрос. Будто не знала, что если я кому первому и сообщу, так это ей.

Вспомнила разбитый телефон. А ведь хотела бабуле позвонить тогда, а вот судьба уберегла. Или подставила самым наглым образом?

Не буду дергаться. Буду решать проблемы по мере поступления. Может, еще не все так страшно.

С работы пришлось отпроситься, притом и у Гоши и у Андрея. И сбежать на такси, так как мой драгоценный мужчина был занят, да и не хотелось создавать ситуацию, когда незапланированная встреча может все же состояться. Мало ли. Папа за хлебом выйдет, увидит нас целующимися у подъезда. Или еще как.

Заскочила в магазинчик у дома, поулыбалась продавцам, которые знали меня еще ребенком и теперь искренне были рады видеть. Так что без пары совсем не дежурных фраз не обошлось и задержалась я минут на двадцать, а не на пятнадцать, как думала.

— Привет, ма, привет, па, — ворвалась в квартиру, шурша пакетами и здороваясь на ходу. — О, и тебе, бабулечка, привет, — углядела старшую родственницу. А вот, кто в театр, небось, не собирается. Все, Катька, попала под перекрестный огонь родни, а следом — на допрос к бабулечке.

— Привет, партизанка, — дружно поприветствовала семья.

— Ну что, садись за стол, ешь, пей, да рассказывай, — велела бабуля.

Почувствовала себя немножко Иваном из русской народной сказки. Меня разве что в баньке не попарили, а так, можно сказать, тоже в печь почти сразу.

— А я здесь всяких вкусняшек купила, — непонятно зачем попыталась перевести разговор в другое русло. Будто не знала свою семью!

— Молодец. А теперь живо за стол, — скомандовала мама. И я, разумеется, тут же послушно плюхнулась на табурет.

Мамино коронное блюдо — фаршированные перцы — сегодня откровенно не лезли. Казалось бы, ну ничего ведь страшного не произошло. Но настрой родни держал в тонусе. Даже если ты ни в чем не виноват, ощущать себя на все сто не выйдет, сиди и страдай!

Бабушка на минуту вышла в коридор, зашуршала пакетами, чем-то загромыхала, вернулась с очками и тонкой папочкой вырвиглазно-розового цвета. Открыла, принялась читать внимательно, поджимая губы и периодически качая головой.

— Допрашивайте, — решила не тянуть кота за хвост я и отодвинула тарелку. — Все равно под вашими взглядами и демонстративными чтениями досье на Андрея кусок в горло не лезет.

Очень хотелось ввернуть еще и про поданный ребенку плохой пример, но сдержалась. Не мне их учить.

— Чего ты сразу так… допрашивайте… — возмутилась мама.

Но встала, чтобы налить всем чай. Традиционно в нашей семье разговоры велись после еды — за чаем. К нему у мамули была особая страсть, поэтому все друзья, знакомые, родственники, да и сами родители везли из путешествий не магнитики на холодильник, а пакетик настоящего местного чая, если вдруг он рос в той стране или регионе. Про поездки в Китай вообще молчу. Пограничники не раз останавливали и допрашивали, не верили, что везем себе, а не на продажу, уж больно партии были… промышленные.

— По бумагам все хорошо, я одобряю. Но как человек он какой? Рассказывай давай, не молчи, — приступила бабуля к допросу.

— И почему нам не сказала, — потребовала отчета мама. — Узнаем все от чужих людей. Даже как-то неудобно.

— Вы сами мне сказали, чтобы знакомила вас только с женихом, а не водила всех подряд парней, — напомнила я им их же слова.

— Так нам и сказали, что жених уже. А мы не в курсе, — обиженно заметила мама.

— Ма, это я соседкам сказала, чтобы не лезли в мою жизнь. Кольца нет. О чем говорить?

Папа сидел молча и сурово хмурил брови. По всей вероятности, не особо был рад ни моему допросу, ни визиту бабули. Не то, чтобы они не ладили, нет. Бабуля просто… тяжеловата для восприятия. А папа у меня очень деликатный и тактичный. Я обычно в него, но иногда включаются подарочки генетики и от бабушки с мамой, конечно.

— Но ты у него работаешь, — не сдавалась мама.

— Я работаю не у него лично, а в его компании. И она не чисто Андрею принадлежит, а еще его соучредителю и партнеру — Гоше. Вот, я работаю с Гошей, он меня нанял.

— Но все равно, столько времени молчать…

— Ма, сколько времени? Не год и не два. Не смотри на меня как на врага народа. Я бы вам все рассказала, когда пришло время. Собственно, уже и собиралась, только хотела колечко подождать, чтобы вы не смотрели косо и не расспрашивали вот так… неприятно, а только радовались.

— Наивная, — хмыкнула бабуля, не отрываясь от текста. И что она там нашла?

Странно. Откуда-то пришли спокойствие и уверенность. Я ничего плохого не сделала. Имею полное право не рассказывать родне о романе до поры до времени. В конце концов, личная жизнь — это личная жизнь, не общественная. И не испытываю никакой вины — вот, что самое удивительное.

В конце концов, причина «узнаем от чужих людей» — полнейший абсурд. Люди могут наговорить что угодно. Я сказала, что Андрей — мой жених, они и поверили. А ведь на тот момент ничего такого оговорено между нами не было.

— Мы — твои родители, — продолжала настаивать мама на своем.

— Мама, мы только начали встречаться. Вы сами сказали, не тревожить вас моими бойфрендами. Я и не тревожила. Следовала вашим целеуказаниям, так сказать. Не обижайся, пожалуйста. Если бы я была изначально уверена в характере наших отношений, конечно, сразу бы вам сказала.

— То есть он водил тебя за нос? — уточнил папа зло.

— Нет. Он как раз сразу сказал, что все серьезно. Но мне сложно было в это поверить, — откровенно призналась семье. — Вы же меня знаете.

— Как нам ничего не говорить, так она взрослая, — пробубнила мамуля под нос.

— В общем, у меня есть молодой человек, его зовут Андрей, ему тридцать два года и я не знаю, что там у бабули написано в ее НКВД-ной папочке, поэтому просто скажу, что мы любим друг друга и вам рано или поздно придется с ним познакомиться. Скорее, рано. Мы сегодня утром в кафе у Машки как раз это обсуждали, вы совсем немного не дотерпели до нормальной презентации моего мужчины, так сказать.

Посмотрела на родных. Неужели нельзя было поговорить по-человечески? Безо всяких папочек с данными на Андрея, без поджатых губ, без обид? Я бы и сама с радостью им все рассказала, когда готова была бы поделиться этой радостью.

— Удовлетворяет хоть тебя? — спросила бабуля.

— Мама! — шокировано воскликнули родители.

— Бабуля!

— Что мама? Что бабуля? Мужик нынче хилый пошел. А секс — это пятьдесят процентов отношений, — назидательно заявила бабуля. — Если он задохлик по этой части, то я против.

— Ты бы еще про сантиметры спросила, — в сердцах попеняла ей мама.

Отец закашлялся. Я поперхнулась. Бабушка ничуть не смутилась.

— И что? И спросила бы? Это вам важно все первыми узнавать, мне главное, чтобы Катюшенька наша была счастливой женщиной. И если ей важен размер, он должен быть…