Ученик мракоборца (СИ) - "chandei" - Страница 27

— В чем дело? Вы меня искали?

— Оскар, — вместо ответа задушено просипел Снейп, — иди в свою комнату.

— Папа, — мальчик вывернулся из захвата и, заподозрив неладное, нервно перевел взгляд с отца на ассистента, — посмотри, Гарри нарисовал мне фестрала.

Снейп даже не взглянул на рисунок.

— Хорошо, хорошо… А теперь иди. Иди, ну же!

Оскар испуганно посмотрел на мужчин и поспешно вышел прочь. Снейп встал и, подойдя к двери, медленно закрыл ее. Он обернулся к Гарри и поднял на него взгляд, полный мольбы и боли.

— Не делай этого, умоляю…

— Вы о чем вообще? — вскинулся Гарри. Причина трагедии до сих пор была ему неясна.

— Он же ребенок, он ни в чем не виноват, — продолжал свой бредовый монолог Снейп. — Я знаю, как ты относишься ко мне, но прошу, не причиняй Оскару зла! Он ничего тебе не сделал!

— Да в своем ли вы уме?! У меня даже в мыслях…

— Умоляю, не рассказывай ему ничего! Не настраивай его против меня! Я вижу, какими злыми глазами ты на него смотришь. Я не удивлюсь, если узнаю, что ты хочешь причинить ему вред и тем самым наказать меня. Гарри, умоляю, не делай этого!

Снейп подошел совсем близко. В его красных влажных глазах читалось пронзительное отчаяние.

— Я люблю его больше всех на свете, — прошептал он, наклонившись к лицу Гарри. Тот ощутил его теплое дыхание. — Если с моим мальчиком что-то случится, мне будет незачем жить. Согласись, я не заслужил этого.

— Вы заслужили и похуже, — не подумав, неприязненно ляпнул Гарри.

На его удивление Снейп слабо и грустно улыбнулся.

— Не может быть ничего хуже, Гарри, — сказал он еле слышно, — чем потерять единственного сына.

*

Судя по всему, Снейпу было мало лишений, которые Гарри предстояло вынести. Он решил ломать его по-другому: внушать Гарри гадости о нем самом и взращивать ненависть к себе.

Тот был и так совершенно потерян. Жизнь с мужеложцем выбила его из колеи и пошатнула жизненные устои. Гарри старался всеми силами задавить зачатки греха, но не мог затушить пламя разгорающегося пожара.

А Снейп, словно ему назло, лишь подливал масла в огонь.

— Ты когда-нибудь влюблялся? — как-то раз спросил он после очередного соития, когда Гарри еще лежал в его постели и приходил в себя.

— Нет, — буркнул юноша и, желая отгородиться от голого наставника, еще больше закутался в одеяло.

— Что, правда? Никогда не было ни симпатий, ни привязанностей?

Снейп, похоже, как никогда блаженствовал после близости, чем безмерно раздражал Гарри. Он не имел права лезть к юноше в душу. Тот собирался осадить его неуместное любопытство очередным отрицательным ответом. Но при слове “привязанность” в памяти невольно всплыло красивое лицо Седрика. Душу потянуло нежностью и болью. Смутившись, Гарри вспомнил постыдное дело, которое совершал по ночам с именем мертвого друга на губах перед тем, как непристойно и восторженно вскрикнуть.

Он молчал. Снейп прочел ответ по его лицу.

— Так и знал, — он обнажил в улыбке неровные зубы. — Я с самого начала чувствовал это. Ты такой же, как и я. Я узнаю таких мужчин с первого взгляда. Потому что ты выглядишь, как они. Ты даже пахнешь, как они.

Эти слова прозвучали, как приговор.

В одно мгновение Гарри увидел себя ущербным и увечным. Он ощутил себя существом, которое было навеки обречено ползать по плевкам и нечистотам и прятаться от солнца и людских глаз. Значит, восхищение Седриком было всего лишь низменным стремлением его порочной души. А может все дело просто в том, что за свою жизнь он практически не общался с противоположным полом?

Был только один способ это выяснить. Гарри решил, что он достаточно зрел, чтобы посещать определенные заведения и пользоваться услугами женщин, которые согласны любить его за деньги. Если Гарри распробует ласку женщины и станет зависим от нее, поганые теории Снейпа на его счет развеятся, как дым. Он просто высмеет их, плюнув совратителю в глаза. И между ними не будет ничего общего — останется только безнравственный Снейп в одиночестве своего порока.

Чтобы проверить свою мысль, Гарри решил отправиться в одну из окрестных деревень. Выбор пал на Патриджфилд — большое село в двадцати милях от Стэмпхолла. Там располагался придорожный трактир “Ночной рыцарь”, который пользовался большой популярностью у охочих до грубых развлечений путников и местных пьяных забулдыг. Гарри никогда не посещал подобных мест, но теперь ему казалось, что он просто обязан это сделать.

Надо было как-то незаметно улизнуть у Снейпа из-под носа, чтобы тот не смог помешать Гарри покинуть дом. Мракоборец навряд ли отпустил бы его к жрицам любви, ревниво полагая, что его ласки должны дарить Гарри большую усладу, чем старания каких-то доступных женщин. Наивный старый глупец. Снейп всегда брал Гарри слащаво и пылко, как податливую девицу, и тому каждый раз было невыносимо мерзко от этого. Гарри хотел сам иметь кого-то, а не позволять делать это с собой.

Для своей вылазки он выбрал сырой промозглый день. Снейп к вечеру выглядел уставшим: он посвятил много часов новому опасному эксперименту, при котором Гарри не присутствовал, и к ужину совсем выбился из сил. Мракоборец сидел в кресле, откинувшись на спинку и расслабленно положив руки на подлокотники. Его глаза были безмятежно закрыты, лишь тонкие веки слегка подрагивали. Гарри дождался, пока стрелки часов доползут до римской цифры “десять”. Он с громким стуком поставил чашку на кофейный столик. Снейп вздрогнул и открыл глаза.

— Я иду спать, — четко произнес Гарри, — спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — утомленно отозвался наставник и вновь прикрыл глаза рукой.

Гарри ушел в свою комнату, нарочито шумно хлопнув дверью и, не зажигая света, сел на стул. Он принялся ждать. Как он и предполагал, вымотанный за день Снейп отправился спать за ним следом. Гарри услышал его медленные сонные шаги на лестнице, а затем на этаже выше. Наверху несколько раз жалобно простонали старые половицы, потом раздался скрип кровати, будто на нее упало что-то тяжелое, и все смолкло. Гарри подождал еще полчаса. В доме стояла тишина. Снейп никогда не храпел, но сейчас не было никаких сомнений в том, что он спит.

Гарри встал и оделся. Помня, что на дверь наложены следящие чары, он, стараясь не шуметь, поднял окно и вылез через него во двор.

Стояла холодная мартовская ночь, сырость забиралась под одежду и вызывала противные мурашки. Гарри поднял голову. Ни в одном окне не горел свет. Все спали.

Он отошел от дома ярдов на тридцать, чтобы хлопок аппарации не потревожил чей-нибудь чуткий сон, и трансгрессировал в Патриджфилд.

Если бы кто-нибудь сказал Гарри, что однажды он придет в грязный трактир, чтобы избавиться от скверны, он сильно удивился. Но именно так все и получалось.

“Ночной рыцарь” был полон полуночных гостей. В зале громко играла музыка, которая перемежалась грубыми ругательствами и смехом. Едва Гарри зашел внутрь, в нос сразу же ударил запах табака, пота, дешевого виски и конского навоза. За столами и у стойки сидели, стояли и расхаживали мужчины разного возраста: конюхи с пропитыми красными лицами, плохо одетые фермеры, молодые пройдохи чахоточного вида и прочий разномастный сброд, пришедший сюда, чтобы спустить последние гроши на вино и женщин. В воздухе витал крепкий дух пьяного разнузданного веселья, которое подхватывало и объединяло всех присутствующих. При виде этих скотских сальных лиц Гарри почему-то совсем не было весело. Он не стал подзывать мальчика, чтобы заказать себе выпить, не желая светить магическими деньгами равно, как и уподобляться одурманенным посетителям “Ночного рыцаря”. Он пришел сюда не за этим. Он сразу заметил, как между столами неспешно ходят приветливые, вызывающе одетые и разукрашенные девицы. Они смеялись гнусным шуткам и ласково льнули к нетрезвым джентльменам, заигрывая с ними и неприкрыто предлагая себя.

Гарри скромно присел за свободный столик и принялся ждать, пока кто-то из девушек обратит на него внимание. Ждать пришлось недолго. К нему подошла белокурая смазливая девица с пышными грудями и приветливо улыбнулась ему.