Охотники каменного века
(В дали времен. Т. VII ) - Андреев Леонид Николаевич - Страница 37

— Следы людей! — сказал Нао, указывая на отпечатки человеческих ног.

Следов было много больше, чем пальцев на обеих руках. Судя по отпечаткам ног, здесь не было ни женщин, ни детей.

Охотники решили, что это был разведочный отряд, который какое-то племя выслало вперед. Неподалеку от остатков золы были разбросаны кости и жилы. Нао поднял одну кость и вскричал, осмотрев ее:

— Это кость от ноги человека, это страшные людоеды.

Старый Гун много рассказывал ему о свирепых кламах, любивших лакомиться человеческим мясом. Встреча с людоедами была, конечно, очень опасна, но ведь зато они владели огнем! Улы решили, несмотря на опасность, идти по следам, догнать отряд кламов и ночью похитить у них огонь.

Не мешкая долго, они опять зашагали вперед. Сначала шли по берегу озера, потом по равнине, где перелески чередовались с лугами. На пути часто встречались следы костров и разбросанные кости животных.

Человеческих костей больше не попадалось; как видно, кламы съели уже всех своих пленников.

К концу третьего дня Нао сказал товарищам:

— Приготовьте оружие и будьте смелы, как львы, сегодня вечером мы увидим огонь!

Нам и Гав задрожали: им радостно было снова увидеть огонь, но при мысли о страшных врагах сердца их невольно замирали от ужаса. Старый Гун много видел на своем веку, знавал много охотничьих племен, но не было племени страшнее людоедов. Они были очень сильны, смелы и жестоки, а хуже всего то, что кламы ели человеческое мясо. Молодые охотники вспоминали рассказы о них, и их пробирала невольная дрожь; кому же приятно быть съеденным! Улы остановились немного отдохнуть, им хотелось дождаться темноты и тогда незаметно подкрасться поближе к людоедам.

Поднялись они раньше, чем взошла луна; Нао уже раньше осмотрел дорогу, и можно было спокойно идти, несмотря на полную тьму. Улы тихонько пробирались через кусты, опасаясь, чтоб как-нибудь не треснула ветка и не зашуршала трава. Враг был совсем уже близко. Они поднялись на холм и притаились в высокой траве. Все трое замерли от волнения — на лугу, неподалеку от высоких тополей, горел веселый костер. Языки пламени лизали поленья, искры с треском взлетали вверх, трепетали от ветра и гасли. Родная, давно не виданная картина!

Вокруг костра спали люди, укрывшись шкурами волков и оленей. Топоры, палицы, ножи были разбросаны по траве.

Двое сторожей караулили костер. Один из них, в козьей шкуре, сидел на куче хвороста и держал руку на деревянной рогатине, другой ходил вокруг костра. Пламя освещало их лица, заросшие до бровей волосами. Пожалуй, между улами и ими было большое сходство. Улы и сами не отличались красотой, но кламы казались еще страшней. У них были сильно откинутые назад лбы, совершенно плоские широкие носы, толстые губы и выдающиеся вперед челюсти. Кожа у них была бурого цвета и вся покрыта густой шерстью. Хотя ростом кламы были ниже Нао и его товарищей, но зато коренастей их, с выпуклой грудью, втянутым животом и немного согнутыми в коленях ногами.

Они, должно быть, были очень сильны, но вряд ли могли так быстро бегать, как улы, — короткие, согнутые в коленях ноги должны были сильно мешать.

Вдруг один из сторожей поднял голову и потянул носом воздух. До него донесся какой-то чужой запах, не похожий на запах зверей и людей его племени.

— Кламы услышали запах улов, — заметил Нам, — нужно идти так, чтоб ветер дул от них к нам.

Между тем, один и сторожей встал и что-то сказал другому, потом повернулся и пошел к холму.

— Надо податься назад, — прошептал Нао, и все трое неслышно поползли и спрятались за большим ивовым кустом. Ветер понемногу утих; караульный остановился, снова понюхал воздух и вернулся к костру. Охотники долго сидели, боясь шелохнуться. Подойти ближе они боялись, запах выдал бы их. В эту минуту неподалеку послышался вой шакалов. Нао поднял голову, прислушался и тихо засмеялся.

— Мы в стране шакалов, — проговорил он. — Пусть Нам и Гав постараются убить одного шакала, а я останусь сторожить здесь.

Нам и Гав пошли в сторону, откуда доносился вой. Скоро они увидали четырех шакалов, глодавших кости дикого осла. Заметив охотников, они не бросились бежать, а посмотрели на них и заворчали. Слишком жалко было расставаться с добычей. Охотники бросили на землю кусок оленьего мяса, а сами стали рядом с большими деревьями. Вкусный запах привлекал зверей, но они почуяли человека. Шакалы осторожно подходили к мясу. Нам и Гав не шевелились, их трудно было отличить от неподвижных стволов деревьев. Звери долго рыскали вокруг улов, подходили к мясу, опять убегали, все еще боясь дотронуться до него.

Наконец жадность взяла свое: они все разом бросились на приманку. В ту же минуту Гав и Нам ловкими ударами ножей пронзили двух шакалов; остальные, схватив добычу, убежали в чащу леса. Добив раненых зверей, охотники принесли их к Нао. Он содрал шкуру с одного из шакалов и сказал:

— Запах шакала сильнее запаха улов, теперь мы обманем людоедов.

Он взял шкуру животного, накинул ее на себя, спустился с холма и исчез в темноте.

Выйдя из кустарников, Нао осторожно полз по высокой траве и наконец очутился совсем близко от костра.

Сторожа не шелохнулись, они слышали запах шакала, но это их совсем не беспокоило. Подняв голову из высокой травы, Нао пересчитал спящих кламов. Да, их было много, очень много, даже больше, чем пальцев на обеих руках! Все они были сильные, широкогрудые, с длинными руками и короткими ногами. Нао решил, что ни один из них не сможет перегнать ула. Затем он осмотрелся кругом. Направо ровная полоса земли отделяла его от холма, налево же шли кусты вперемежку с густой высокой травой. Охотник осторожно полз по траве все ближе и ближе; при каждом движении сторожей, он останавливался и вытягивался на земле, как змея. Сторожа сидели к нему спиной и не могли ничего заметить. Пробравшись через полосу кустов и травы, он очутился посреди спящих кламов.

Костер был совсем близко, Нао уже чувствовал тепло огня и знакомый едкий запах дыма. Стоило одному из сторожей обернуться — и все пропало! Но на счастье, ветер дул на ула и уносил запах шакала в обратную сторону. Одним прыжком Нао очутился у костра и схватил горящую головню. Он уже добрался до травы, когда раздался рев кламов. Один из сторожей бежал к нему с поднятой палицей, а другой с топором в руках старался перерезать ему путь. Спящие людоеды поднялись с земли и, схватив оружие, бросились в погоню. Но Нао бегал быстро, врагам не удалось отрезать ему путь. С боевым криком улов, он несся к холму, где ждали Нам и Гав. Кламы, ворча, как кабаны, врассыпную бежали за ними. С торжеством потрясая горящей головней, ул добежал до холма и крикнул товарищам:

— Бегите вперед!

Нам и Гав бросились за ним. Нао не ошибся, взяв с собой молодых и легких товарищей, — в десять скачков они сильно опередили кламов.

Во время бега приходилось заслонять огонь рукой; от быстрого движения и ветра пламя потухло, остался один горящий уголь. Нао остановился на минуту, поднял с земли сухую длинную ветку, зажег ее об уголь и снова помчался вперед. Огонь, добытый с такой опасностью, не должен потухнуть. Улы получат его, веселое пламя костра опять будет ярко гореть на стоянке улов. Луна зашла за облака, кругом была полная тьма, только огонь освещал им путь.

Вот наконец и болото: охотники помнили, что проходили здесь, идя по следам людоедов. Узкая, извилистая, но не топкая тропа вела через болото. Приходилось идти осторожно, чтобы не провалиться в трясину.

Погоня была далеко, враги не могли бежать по болоту так быстро, как улы. Нао заметил, что ветка почти догорела, уголь также потускнел и едва тлел. Нужно было во что бы то ни стало дать огню есть, пока враг был далеко. Остановившись и выбрав место посуше, они положили головню на остатки желтой сухой травы. Кругом была вязкая топь, все отсырело, разжечь огонь было нечем. Набрав несколько веток сухого тростника, улы принялись осторожно дуть. На минуту тростник вспыхивал, разгорался, а потом дрожал, уменьшался и наконец умирал. Вспомнив о шкуре шакала, Нао вырвал несколько щетинок и поднес их к головне. Щетинки затрещали, затлелись, — охотники со страхом и надеждой следили за слабым огнем.