Любовник на двоих - Дар Фредерик - Страница 4

— Совсем без гроша! — буквально прорычала девушка. — Если вы не останетесь здесь, завтра вам нечего будет есть… Вам не кажется, что это не очень весело, а?

Я принял единственно правильное решение: встал. И, обращаясь к одной Элен, сказал:

— Спасибо за ваш прекрасный обед…

И пошел прочь большими шагами, полный достоинства, как лорд-мэр.

Конечно, это был разрыв. Мои отношения с девицами Лекэн закончились. Вспышка Евы была такой резкой, что Элен даже не пробовала извиниться. Спасти положение мог только случай. И он представился самым забавным образом.

Когда я шел по бордюру бассейна, «я выбрал этот путь из желания не задеть коляску калеки», нога моя попала в кольцо для поднятия плиты, закрывавшей экран. Зацепившись, я не смог удержать равновесие, другая нога скользнула по отполированному краю бассейна, и я упал в воду. Все произошло мгновенно.

Теперь я сидел в воде, глубина которой не превышала сорока сантиметров, вид у меня был очень рассерженный и самый нелепый.

Сестры смеялись до слез. Я встал, по мне стекала вода, я был зол и на сестер, и на себя. У меня возникло жуткое желание надавать пощечин этим двум бездельницам, даже рука задрожала.

Но ведь, как вам известно, из всех проявлений человеческих чувств смех — наиболее заразителен. Гнев мой вскоре сменился самым сумасшедшим хохотом, которым я когда-либо смеялся в своей жизни. Я даже сел на борт бассейна, согнутый пополам этим взрывом, и ноги по-прежнему оставались в воде.

Первой перестала смеяться Элен. Она встала и протянула мне руку, чтобы помочь выйти из бассейна.

Стоя на каменных плитах патио, в брюках, прилипших к ногам, я по-прежнему походил на какого-то гротескного персонажа.

— Вам нужно переодеться, — сказала мне Элен, — пойдемте в ванную… Я дам вам халат, и мы пошлем Амелию в отель взять вашу одежду. Где вы остановились?

— В «Голубых волнах»…

Я прошел вслед за ней к ванной комнате на втором этаже. Снимая мокрый костюм, я услышал, как она отдавала распоряжения служанке, и сразу же подумал о своем неоплаченном счете. Да никогда в жизни владелец этого достопочтенного заведения не отдаст служанке мои вещи! Умирая от стыда, я приоткрыл двери:

— Мадемуазель Лекэн!

Элен сразу же подошла.

Ну и смешон же я был, пожалуй, в этом белом халате, слишком узком для моих широких плеч! К тому же он был мне слишком короток, и рукава едва доходили до локтей.

— Я… Я думаю, не стоит беспокоить вашу служанку… Если она выгладит брюки, этого будет достаточно, чтобы я смог выйти в город…

Элен и слушать меня не хотела:

— И не думайте даже! Брюки так намокли! Да они и через день будут еще влажными.

— Тем хуже… Я…

Она хотела было протестовать еще, как вдруг все поняла. Я покраснел. Стыд обжег мне щеки. Элен отвернулась и позвала служанку:

— Амелия!

— Мадемуазель? — сразу же отозвалась та.

— Господин Менда будет жить здесь некоторое время. Договоритесь обо всем с владельцем отеля и возьмите такси, чтобы забрать багаж.

Амелия была потрясена.

— Здесь… — пробормотала она невнятно, но сразу же спохватилась:

— Хорошо, мадемуазель.

— Я думаю, — сказала мне Элен, что вы не откажете в этой радости Еве.

Она улыбнулась. Но это была не прежняя улыбка. Теперь в ней было что-то судорожное.

Если бы я не находился в столь щекотливом положении, то еще раз отклонил бы ее предложение. Но видец у меня был таков, что в голове оставалась лишь одна мысль: спрятаться до тех пор, пока не оденусь прилично.

— Мы поговорим об этом позже, — вздохнул я. Элен прошла передо мной и открыла дверь, выходящую на деревянную лестницу, покрашенную под мрамор.

— Я покажу вам сейчас вашу комнату. Мою комнату!

Ничего не скажешь — удивительное было приключение!

Глава 4

Во всяком случае, в ту ночь я спал очень хорошо.

Проснулся я назавтра, заслышав легкий скрип возле моей комнаты.

Вскочил с кровати и подошел к окну. Это была задняя сторона дома.

Я застыл от удивления, когда увидел, что Элен делает упражнения на гимнастических кольцах, и не просто делает, а безупречно! Рядом висел канат. Одета она была в голубые шорты и сине-белую полосатую майку, которая подчеркивала великолепную грудь. Это нужно было видеть вблизи!

Я наспех умылся, надел льняные брюки и белый свитер. За несколько дней я прилично загорел, несмотря на то, что часами сидел в казино, а эта белоснежная одежда должна была оттенить мой загар.

В доме было тихо, как в храме. Я прокрался по лестнице неслышно, как волк. В холле уже пахло чудесным кофе.

Часы пробили шесть. Вот уже долгие годы я никогда не вставал так рано. Пересекая патио, я вышел к задней стороне дома.

Элен по-прежнему делала упражнения на кольцах. Их скрип напоминал мне тоскливый крик зимних птиц. Я подошел к Элен со спины. Закурил сигарету, сел на большой камень и стал рассматривать ее. Она выполняла такие упражнения, которые можно увидеть лишь на соревнованиях в залах.

Наконец она стрелою вытянула ноги, подтянулась и выпрямилась, медленно раздвинула кольца и прогнулась назад. Только теперь она заметила мое присутствие. И сразу же соскочила на землю. Лицо ее раскраснелось, грудь часто приподнималась.

— Браво, прекрасно работаете! — сказал я. Она хотела заговорить, но все еще не могла отдышаться.

— Вы делаете это каждое утро? Она кивнула головой:

— Да, ничего другого не остается, чтобы поддерживать себя в форме.

Я бросил сигарету. И все никак не мог насмотреться на мою хозяйку. Длинные ноги, тонкая талия, упругая грудь — у меня холодок пробегал по спине.

— А вы и встаете так рано каждое утро, чтобы позаниматься?

— Да… Из-за сестры. Не хочу, чтобы она это видела. Дурак, я спросил, почему.

— О, да, конечно! — сразу же поправился я, поняв, как могло это зрелище расстроить калеку.

Ей нужно было идти переодеваться, а мне так не хотелось расставаться — я не мог оторвать от нее глаз!

— Скажите, Элен, я могу задать вам один нескромный вопрос?

— Давайте…

— Сколько вам лет?

Она вытерла рукою пот со лба:

— Тридцать два…

— Мой вопрос не обидел вас?

— Совсем нет.

— Тогда позвольте задать вам второй? Она улыбнулась:

— Почему бы и нет!

— В общем-то, Элен, в тридцать два года незамужняя девица — простите, старая дева… Не вы, конечно! Но куда это все ведет?

Я тотчас понял, что зашел слишком далеко. Она побледнела. Даже взгляд как-то нехорошо засветился.

— Я веду здоровый, размеренный образ жизни, — сказала она. — Делаю разные упражнения, вы сами видите…

Тут я увидел, что она совсем растерялась, и мне захотелось обнять ее.

— Простите меня… Совсем идиот… Вы более чем красивы, Элен, вы прекрасны! А она рассердилась:

— Терпеть не могу, когда мне делают комплименты. Не в моем они вкусе.

И она убежала, а я, пристыженный, остался стоять на месте. Тут я услышал взрыв смеха и увидел в окне на втором этаже лицо Евы. Она была свидетелем всей этой сцены. Я помахал ей рукой. Вместо того, чтобы ответить, она отошла от окна.

В глубине холла был пристроен своеобразный лифт для поднятия коляски Евы на второй этаж. Впрочем, устройство это было больше похоже на грузоподъемник: вместо двери в нем был ремень безопасности, как в старых трамваях.

В тот момент, когда я проходил в холл, Ева приземлялась. Жалея ее всей душой, я все же не мог восхититься легкостью и элегантностью ее движений. Она маневрировала коляской так же свободно и непринужденно, как мы ходим. Чувствовалось, что эта коляска стала ее прямым продолжением.

В это утро на ней была шотландская сорочка, расстегнутая настолько, что был виден белый лифчик. Это взволновало меня, как взволновало вчера созерцание ее безупречных форм.

Я приблизился к ней, стараясь улыбаться:

— Хорошо выспались, Ева? Она усмехнулась: