Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Хлеб могильщиков - Дар Фредерик - Страница 16


16
Изменить размер шрифта:

Я проехал несколько десятков километров, вдыхая свежий воздух, врывающийся через опущенное стекло. Дорога бежала передо мной, белея в свете фар. Ехал я медленно, боясь аварии.

Миновав несколько деревушек, я заглушил мотор. Надо было избавиться от трупа. Часы показывали два часа ночи. Я хотел вернуться в Париж до рассвета, чтобы привести себя в порядок. Я был грязный, мокрый, окровавленный.

Я вышел из машины и осмотрелся. Что делать с этим разлагающимся мертвецом?

Внезапно у меня мелькнула идея. Я опять тронулся и, свернув с автострады налево, поехал проселком. Мое чувство ориентировки подсказывало, что он выходит к железной дороге на Париж.

Действительно, через четыре километра я увидел железнодорожную насыпь и металлический мост. Я свернул на обочину и остановился. Дорога пересекала болотистую долину, поэтому ее и приподняли. Под насыпью рос тростник.

Я вытащил Кастэна из автомобиля и, взвалив его на спину, двинулся к насыпи по болоту. Кое-как я прошел несколько сот метров. Почва становилась все более зыбкой, и я проваливался почти до колен.

Бросив труп у насыпи, я оттащил его за ноги кверху, чтобы создать видимость нечастного случая. Потом вернулся к машине.

Я чувствовал себя совершенно измотанным.

* * *

В пять часов утра я остановился перед домом. По счастью, дверь открывалась автоматически, и не было необходимости будить консьержку.

Постанывая, я поднялся пешком на пятый этаж, вошел к себе и сразу же направился в ванную комнату.

Какое счастье – сбросить одежду и погрузиться в горячую ванну! Моя лодыжка распухла. Она продолжала сильно болеть, но в воде боль понемногу успокоилась. Я яростно намыливался, словно хотел содрать с себя кожу... Затем я облился одеколоном. Это было так здорово – чувствовать себя в безопасности.

Я выиграл эту партию. Никогда никто не узнает, что Кастэн целый месяц провел в гробу одного из своих клиентов.

Я сунул белье в мешок, а костюм повесил возле батареи отопления. Он жалко выглядел, покрытый грязью, порванный.

Затем я взял бутылку и, подпрыгивая на одной ноге, добрался до постели. Проглотив пол-литра рома, я уснул.

* * *

Меня разбудил звонок. Я посмотрел на часы: было одиннадцать. Голова кружилась и гудела, как пасхальные колокола. Когда звонок раздался вновь, я надел халат и пошел открывать.

За дверью стояла Жермена. У нее было посеревшее осунувшееся лицо.

– Ты еще спишь? – удивилась она.

– Да, представь себе, вчера, возвращаясь с вокзала, я оступился и подвернул стопу.

Я показал свою ногу. Лодыжка распухла еще больше, чем утром. И стала багрово-фиолетовой. Жермена испугалась.

– Надо вызвать врача.

Я вспомнил, что забыл спросить ее о результатах поездки в Нант.

– Ну, что?

– Представь себе, мужчина, которого мне показали, на пятнадцать лет моложе Ашилла!

Она довела меня до дивана и пошла к консьержке вызывать доктора.

Когда она вернулась, я протянул к ней руки.

– Мы еще не поцеловались, Жермена!

– Действительно... Но, про правде говоря, я об этом не подумала. Эта поездка показалась мне такой долгой.

* * *

Как и я предполагал, у меня оказался вывих. Мне предстояло лежать в постели больше недели, лодыжку перебинтовали. Эта неделя затворничества показалась мне слишком короткой. Жермена была прекрасной сиделкой, внимательной и доброй. В ее компании время летело незаметно.

Мы строили планы на будущее: решили покинуть Париж и заняться торговлей в каком-нибудь городке на Лазурном берегу. Жермена хотела приобрести книжную лавку. Она любила читать книги, и этот бизнес казался ей поистине аристократическим. Я разделял ее взгляды, видя себя в шикарном магазине среди разноцветной продукции... Но прежде надо было, чтобы останки бедняги Кастэна обнаружили и опознали. После этого мы будем полностью свободны...

Мое желание вскоре осуществилось. На следующей неделе мы получили повестку, приглашающую нас в жандармерию Ноффле.

Я вспомнил, что видел дорожный указатель с названием этого города.

– Ты думаешь, его нашли? – спросила она меня.

– Возможно...

– Что мы должны делать?

– Ехать туда!

И мы поехали.

13

Для поездки в Ноффле я взял автомобиль другой марки, потому что боялся, что кто-нибудь мог запомнить машину, на которой я ехал ночью. Надо было соблюдать осторожность, ведь самые хитроумные комбинации могут лопнуть из-за самых незначительных деталей.

В три часа пополудни мы позвонили у ограды сельского домика, над которым развевался трехцветный флаг. С порога какой-то жандарм без кепи пригласил нас войти. Это был здоровый детина с лысеющей головой и носом картошкой, его круглые неподвижные глаза напоминали утиные.

– В чем дело?

Я протянул ему повестку. Он кивнул, вышел из комнаты и позвал бригадира.

Вернувшись, жандарм предложил нам два пыльных стула.

– Мы хотели бы знать... – начал было я.

Он жестом прервал меня, уставился на Жермену и, ожидая появления своего начальства, принялся скручивать сигаретку с помощью какой-то машинки.

Бригадир был молод, с тонким и чистым лицом.

– Мадам, месье...

Он поправил свое кепи, делавшее его похожим на новобранца.

– Вы мадам Кастэн?

Жермена слегка кивнула. Она как-то сжалась, став внимательной и собранной.

Бригадир разглядывал ее. Она так нравилась ему, что он и не думал скрывать свое восхищение.

– Вы нашли его? – спросил я.

– Да.

– Он... мертв?

Парень следил за реакцией Жермены, боясь, что она упадет в обморок. Но она оставалась неподвижной, подняв подбородок и недоверчиво глядя на жандарма.

– Где? – продолжал я.

– В болоте возле железной дороги. Должно быть, он упал с поезда и его тело было наполовину скрыто зарослями.

Ну, наконец-то, с этим покончено... Мы не знали, о чем говорить. Мне кажется, что фараоны были смущены еще больше нашего.

– Когда это обнаружилось? – спросила Жермена.

– Вчера утром. Железнодорожник проверял пути и заметил его. Как только мы установили его личность, мы тотчас же уведомили полицию вашего округа. Комиссар дал нам ваш адрес, попросив вызвать вас и месье. Вы родственник?

Я покраснел.

– Не совсем... Я был служащим у Кастэна.

Бригадир насторожился, вероятно, поняв, что наши отношения с Жерменой были далеки от законных.

– Его, должно быть, сбросили с поезда? – поинтересовалась Жермена.

– Следствие определит. Во всяком случае, у него ничего не взяли. Я нашел у него документы, деньги, около двадцати тысяч франков. И его часы.

– А следы ранений? – спросил я.

– Нет, за исключением небольшой ссадины на подбородке, вероятно, от падения. Я попросил бы вас опознать труп...

Жермена побледнела.

– Я... – пробормотала она побелевшими губами.

– Вы боитесь не совладать с собой, мадам? – спросил бригадир.

Она заколебалась.

– Нет.

– Тогда прошу вас следовать за мной.

* * *

Останки Кастэна лежали на тележке. Старый брезент закрывал тело. Бригадир снял его, поглядывая на нас. Жермена не осмеливалась взглянуть. Она, казалось, не верила в происходившее. Наконец, она рискнула бросить быстрый взгляд на то, что было когда-то ее мужем. Я стоял рядом, готовый поддержать ее.

– Это ужасно, – выдохнула она.

При свете дня труп Кастэна уже не пугал меня. Он вызывал лишь жалость, как и все прочие наши клиенты: самый обычный мертвец, грязный и смердящий. Кастэн и живой-то был заморышем, а смерть не придала ему величия...

– Идем, – прошептал я, беря Жермену за руку, – зачем разглядывать "это"?

– "Это" – мертвый человек, – проворчал бригадир, закрывая тело брезентом.

Когда мы вернулись в приемную, перед зданием с шумом затормозила черная машина, набитая какими-то типами. Среди них я узнал комиссара, навещавшего нас в Париже. Его сопровождали еще двое. Он подошел к нам с озабоченным видом.