Билет в одну сторону (СИ) - Калашников Сергей Александрович - Страница 43

Только вот насчёт непомогания снаружи у Дэна возникли сомнения, потому что конструкцию этого узла он помнил неплохо. Открепить обтекатель изнутри и отбросить его нетрудно, но для прикрепления нужно чётко сориентировать, что изнутри проделывать неудобно и тяжело — сам обтекатель далеко не пушинка. С другой стороны, за пределы атмосферы они сегодня не полезут — их дело взлететь и приводниться. Поэтому космическая герметичность в этом узле не требуется. Парень занял место заднего моториста и принялся за ревизию состояния энергосистемы: генератор, аккумуляторы, заряд антигравов. Не сказать, что всё заполнено под пробку, но на выполнение поставленной задачи более чем достаточно… теоретически. Об этом и доложил.

Тем временем Маха уже вовсю шуровала носовыми антигравами — неизвестно кем отвязанный корабль отходил от причала задом наперёд. Отойдя на полагающееся расстояние, челнок повернулся носом вдоль озера. Это было видно через монитор, на который выводилось изображение с наружных камер. А ещё сегодня на борту командовала не мама-лётчик, а дочурка-школьница. То есть распоряжался вовсе не пилот.

— Дэн! Движки от себя до предела. Мама! Держи направление и сообщай скорость.

— Десять, тридцать, сорок, — послышался чуть напряжённый, но ровный голос взрослой женщины. — Вышли на редан. Шестьдесят… сто… двести… триста… четыреста… скорость перестала расти.

О том, что корабль прекратил ускоряться, Дэн и сам понял по показаниям акселерометра, с почти середины шкалы упавшим в ноль, но в этот момент корпус челнока чуточку дрогнул, и ускорение снова появилось.

— Отрыв! — выдохнула Катя.

— Уменьши угол до пяти градусов, — потребовала Маша.

— Есть пять градусов, пятьсот, шестьсот, семьсот, — докладывала всё тем же голосом пилот. Дэн и сам видел по показаниям акселерометра, что они энергично разгоняются, очень медленно набирая высоту. — Восемьсот, — продолжала докладывать Катя, но нотки голоса изменились, в них явно чувствовалось воодушевление, — аппарат отлично слушается управления!

— Строй коробочку, мама, — распорядилась дочка. — Будем садиться.

Челнок послушно развернулся и спустя короткое время аккуратно приводнился. При этом Дэн выполнил только одно действие — вернул движки на нейтраль, когда ему велели.

— Вышка аплодирует, — донёсся на общей волне голос Светы. — Остальные завтракают и любуются записью вашего взлёта. А теперь колитесь — как вам это удалось!?

— Вот ещё! Так я и рассказала! — ядовитым голосом ответила Маша. — А то придумывают одни, а летают, почему-то, другие.

Глава 22. Нарасхват

Дэн рос домашним мальчиком и, как часто в таких случаях бывает, вырос мечтателем. Собственно мечта о странствиях и приключениях и привела его в ряды колонистов. Правда, папа-пианист честно предупредил сына, что, как только тот покинет родительский кров, так тут же останется без поддержки взрослых, которым небезразлична его судьба и близки его интересы. То есть — нянек рядом не будет.

В период подготовки, проживая в казарме среди сверстников, он сполна убедился в правоте отца. Постирать, зашить одежду, постричься, вымыть голову — обо всём приходилось помнить самому, потому что казарменный воспитатель с говорящим погонялом — Дятел, напоминал о подобных моментах крайне нелицеприятным способом.

Из-за чего его отобрали в группу "досрочников", отправленную в колонию до завершения полного курса подготовки, он не знал — по программе им ещё было учиться и учиться. Но зато здесь, на Мачехе, оказался среди ребят, с которыми ему оказалось комфортно. Да ещё и интересно! Сам-то он ни во что особенное не ввязывался, но постепенно оказалось, что его частые ранние переходы от лагеря до озера были нехилой тренировкой по передвижению через дикую и опасную местность. Именно к нему обратилась со своим любопытством активная в общении волчица-подросток. Да ещё и с мартышкой познакомила. А потом затейница-судьба вообще свела его с юным гвархом.

И, в завершение в качестве изюминки на торте, на него заявила свои права девчонка. Очень красивая, ужасно решительная, иногда чересчур надоедливая и настолько неразборчивая в методах достижения цели, что определение "стерва" даже в столь юном возрасте характеризовало её исчерпывающе.

Маша так и не призналась, каким образом подняла в воздух разогнавшийся до скорости отрыва челнок. И не объяснила, почему он не хотел взлетать. Дэн тоже не знал причины такой нелетучести челнока, зато понял, каким маневром девочка сумела поднять его. Но не сознался в этом. Маха, конечно, стерва, но она его стерва. Доверяет ему и рассчитывает на поддержку.

Это не значит, что он согласен ночевать с ней в одной кровати или обниматься-целоваться, но всё-таки она ему не чужая. Сестёр тоже полагается любить и потакать некоторым их желаниям. А Маша мечтала летать. Эта стрекотуха много нарассказывала ему о себе, о детстве, дельтаплане, который помогала строить, и на котором обманным путём даже летала… Когда никто не видел. О бумажных самолётиках, которые сворачивала лучше всех, о воздушных змеях, которые не раз у неё вырывались.

Она даже авиамоделизмом пыталась заниматься по книгам, потому что не смогла найти себе наставника. Больших высот не достигла, но простенький планер из покупного набора деталей собрала, и он даже летал, пока не погиб под колесами грузовика.

Всё это Маша успела выложить Дэну, потому что постоянно мельтешила рядом с ним и трещала без умолку. И он воспринимал это, как проявление доверия. О том, что он в данный момент является ключевой фигурой в их крошечном социуме, Дэн не догадывался. Ну, может, и не самой ключевой, но одной из — точно. Потому что только Маша умела отрывать челнок от воды и при этом каждый раз требовала, чтобы у кормовых антигравов находился именно Дэн. И кораблём во время взлёта командовала именно она, после чего, едва челнок поднимался и набирал достаточную скорость, сдавала командование. Происходило это регулярно, потому что аппарат после "допиливания" следовало испытать и облетать. Вплоть, до вывода на низкую орбиту с последующей посадкой.

Для маленькой колонии этот период выдался непростым — невеликие запасы окислителя были израсходованы, и пришлось начинать производство перекиси водорода. В качестве топлива использовали спирт, который получали из сахарного тростника. А ведь этот тростник ещё следовало вырастить! Поэтому с полётом к Земле быстро никак не получалось.

— Дэн, — обратилась к пареньку Лидия Семёновна. — У нас обозначился некоторый недостаток натурального каучука. Прокладки, как выяснилось, требуются повсюду. Фикусы наши каучуконосные, конечно, растут, но это же процесс не мгновенный. Травка кок-сагыз, что мы вырастили из привезённых с Земли семян, тоже проблему не решила — много ли сока выдавишь из урожая, выращенного на опытных делянках?! Тем более, что она многолетняя, а в дело идут только корни. При этом к югу от нас находится зона ливневых лесов, где климатические условия должны быть такими же, как в долине Амазонки. И есть некоторый шанс отыскать гевеи, дающие латекс — традиционное сырьё для получения натуральной резины.

— Собираетесь отправить туда экспедицию?

— Очень хочется, но людей для этого мало. У нас семь грудничков, каждому из которых подавай маму. К тому же некоторые женщины тоже сочли разумным рожать — половина дам репродуктивного возраста непраздна. Мужские руки буквально нарасхват и в мастерских, и в копях, и на рудном переделе — никель, марганец, хром — все это нужно уже вчера. Ни одного дела нельзя отложить, — вздохнула женщина.

Зато ты уже опытный землепроходец. К тому же с кораблём управляешься уверенно. Тут и делов-то выйти в океан, продвинуться градусов на пятнадцать к югу и войти в одну из речек, да осмотреть берега. Гевеи довольно крупные деревья, и если они там растут, то должны быть видны издалека.

"С одной стороны, хорошо, что сейчас дела перспективного планирования перешли под руку учёного человека, — прикинул про себя подросток. — А с другой, от смелости её проектов иногда прям оторопь берёт. Но опять же, с третей стороны — она ведь явно держит меня за взрослого!"