Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Неугомонные бездельники - Михасенко Геннадий Павлович - Страница 12


12
Изменить размер шрифта:

— Мы не дураки, — ответил Юрка.

— Ух, ты! — воскликнули взрослые, оборачиваясь к нам. — Поглядите-ка на умников!.. Чего это вы приперлись на дураков-то смотреть, а?.. А ну-ка, марш отсюда!

Нас бы точно турнули, и не видать бы нам концерта, если бы в этот момент, не знаю, нарочно или случайно, не откинулась простыня и не вышла Мирка. Малыши захлопали в ладоши, и тетки отвлеклись от нас.

Я зло ширнул Юрку кулаком.

— Чего? — огрызнулся он.

— Ничего!.. Еще получишь за свой язык!

— Уж не от тебя ли?

— Именно от меня!

— Ты теперь поосторожней с Гусем — он стихи начал писать, — вмешался Борька. — Такую про тебя рифму загнет, что всю жизнь будешь чихать и кашлять.

— Я загну! — буркнул Юрка.

Мирка весело объявила:

— Товарищи! — Начинаем наш маленький концерт!.. В нем участвуют… — Она перечислила всех участников, среди которых Томки так и не оказалось, и добавила, что труппе не хватает мальчишек и что это плохо, потому что пьесу, приготовленную ими, пришлось сильно сократить, а оставшиеся мужские роли вынуждены играть девчонки. Зрители засмеялись и снова оглянулись на нас, мол, эх вы, мужчины. — Но ничего, мы обошлись! — крикнула Мирка. — Сами увидите как… Итак, пьеса «Царевна-лягушка»!

Перед занавесом появились два добрых молодца, два брата, царских сына, с луками и стрелами. Одним молодцем был Генка, другим Люська, в штанах, в сапогах и в шапке с куриным пером. Братья пожаловались друг другу, что надо жениться, и решили стрелять — куда стрела попадет, там они и найдут своих невест. Генка отвернулся и пустил стрелу через крышу, в тополя, а Люська как стояла к нам лицом, так и пальнула прямо в нас, как будто все мы были ее невестами, то есть женихами. Стрела порхнула над нами и упала в огород. Братья, пожелав один другому счастья, расстались: Генка исчез за занавесом, а Люська спустилась по ступенькам и стала расспрашивать детвору, не видел ли кто ее стрелу. Те кричали, что видели и что она улетела за дровяник, и даже вызвались проводить. Но тут из-за простыни выскользнула купеческая дочь, в сарафане и с размалеванными щеками, в которой мы сразу признали Мирку. Она поклонилась добру молодцу и протянула ему вроде бы найденную стрелу. Люська обрадовалась, поцеловала купчиху, и они в обнимку удалились. А потом занавес раздвинулся и действие пошло в декорациях…

Честное слово, я не ожидал, что все будет так по-правдашнему интересно! Конечно, мы знали, что вон той черной шалью завешено окно, а камень, на который печально опустился Иван-царевич, разговаривая с невидимой лягушкой, — это опрокинутая табуретка, накрытая серой тряпкой, да и фикус с редкими листьями мало напоминал сказочный темный лес. Но все это пустяк! Главное — игра! А играли здорово! Особенно Нинка. Была она, конечно, царевной-лягушкой!

Ох, и похлопали им! Хлопали даже мы, забыв, что мы изгнанники.

Потом, уже не закрывая занавеса, девчонки хором спели две подряд песенки, и Мирка, наконец, объявила, что выступает Гена Головачев с дрессированным псом.

Генка вышел, вернее, вышел баян с ногами и головой — баян-робот. Неуклюже и с опаской, нашаривая под собой стул, он сел и, наклонившись, проверил, тут ли Король Морг. Щенок был на месте. Он поглядывал то на хозяина, то на зрителей и облизывался — его, видно, перед выходом чем-то угостили.

А Генка развел меха…

В будущем всех нас ждет что-то большое и красивое, но что именно — неизвестно. Генка же точно будет музыкантом или даже композитором! Он и теперь уже музыкант!

Генка играл какой-то танец. Баян был большой, и казалось, что это не Генка растягивает его, а, наоборот, баян разводит Генкины руки.

— Это Чайковский, — сказал он. — Видите, под Чайковского Король Морг не поет… Или вот «Саратовские припевки», — Генкины пальцы быстро забегали по пуговичкам. — Вот, видите, даже под припевки не поет… Или вот полька Штрауса… Не поет!.. А теперь «Песенка Герцога». — Генка сделал паузу и вдруг — та-та-та — тарара-а-а, про то, что сердце красавиц склонно к измене.

Король Морг как вскинул мордашку да как взвыл!.. Все артисты высыпали из-за кулис, а зрители подняли такое ликование, что испугали самого певца. Он осекся и прижался к хозяйскому ботинку, виновато-хмуро косясь на публику. Но музыка взяла-таки свое, он опять задрал голову, показывая свой аккуратненький галстучек, и запел, искренне и смешно.

Генка оборвал песню, поставил баян на табуретку, взял Короля Морга на руки и, прижимаясь к нему щекой, смущенно поклонился. «Зал» так и взорвался от восторга!

— Концерт окончен! — крикнула Мирка.

Под аплодисменты на крыльцо важно поднялась тетя Зина Ширмина. Она поблагодарила юных артистов за доставленное удовольствие, пожала руку Мирке и наклонилась к Генке, чтобы поцеловать его, но поцелуй сорвался — Король Морг вдруг ласково дернулся к ней и лизнул ее в губы. Ширмина, вскрикнув, отшатнулась и чуть не загремела с крыльца, спасибо, девчонки поддержали.

Лучшего финиша для концерта нельзя было придумать. Молодчина Король! Надо было еще ее за нос цапнуть! Не все ей нас овчаркой Рэйкой пугать, и мы можем!.. Тут уж, не прячась, мы насмеялись вдоволь, потому что смеялся весь «зал». У тетя Зины хватило мужества не рассердиться. Она тщательно вытерла платочком побледневшие губы и с напряженной улыбкой сошла вниз.

Зрители поднялись.

— Эй, рододендроны! — крикнула нам Мирка, когда все разошлись. — Чего разлеглись!.. Хоть бы прибраться, лопухи, помогли!

Мы переглянулись многозначительно, мол, вот, хоть и прославились на весь двор, а без нас не могут обойтись!

— Ну, что, парни? — спросил я. — Лопух, Флокс и ты, как там тебя по-садовому-то, Чертополох, что ли?.. Поможем?

— Поможем, — охотно ответил Славка.

— А чего, — сказал Борька, — заработали.

А Юрка сел и пристально глянул в обе стороны двора. Он и во время концерта несколько раз вскидывался и озирался, ожидая, видно, сигнала от тех пацанов. И правда — раздался острый свист. Из-за дома справа выглядывали трое и махали руками. Юрка так и кувыркнулся с крыши и умчался к ним единым духом. Не верю, что он может так возлюбить кого бы то ни было, плюнув на все, нестись очертя голову, скорее он боялся. Тогда кто же они, чтобы их бояться?.. При случае надо спросить Юрку.

Ухватившись за выступ крыши, мы повисли на ней, как огромные и, наверное, страшные сосульки, потом, подрыгав ногами, оторвались и смущенно-неуверенно направились к крыльцу. Крыльцо, собственно, не изменилось — и вчера мы тут играли в садовника, и сегодня будем играть, — но то, что оно тем не менее стало сценой, мешало нам легко и запросто взбежать на него, как раньше. Да и сами девчонки, эти царевны, добрые молодцы и купчихи, как они теперь?.. Все как-то странно повернулось, и лишь Томка, о которой я вдруг вспомнил и которая вообще не явилась на концерт, осталась для меня прежней.

Мы замерли у нижней ступеньки, и я, пасмурно улыбнувшись, спросил:

— Можно?

Нинка, опять нацепившая венец, глянула на нас с высоты и величественно сказала:

— Попробуйте!