Возвращение атлантов - Михайловский Александр Борисович - Страница 3

Правда, все закончилось для них печально – заговор провалился, старший из братьев умер от кори (а может быть, его отравили – существовала и такая версия), а сам Шарль Луи, спасаясь от папской стражи, с английским паспортом в кармане сбежал во Францию, откуда его, от греха подальше, выслали в Британию.

После смерти кузена – герцога Рейхштадтского – Шарль Луи решил любыми путями занять трон своего гениального дяди. Он, при поддержке англичан, которые были весьма рады устроить смуту во Французском королевстве, стал печатать брошюры с возмутительным содержанием. В них он пытался совместить несовместимое – монархическую идею с республиканской.

Помимо агитации принц занимался и сугубо практическими делами. В 1836 году он попытался поднять вооруженный мятеж в Страсбурге, но был арестован и выслан в Североамериканские Соединенные Штаты, перед этим написав королю Луи Филиппу покаянное письмо, в котором признавался в преступности им содеянного, восхвалял великодушие и милосердие короля и просил о пощаде для своих сторонников.

Шарль Луи был упрямым человеком и огромным честолюбцем. Он втемяшил себе в голову мысль о том, что во что бы то ни стало должен стать императором Франции. Вернувшись из Нового Света, Шарль Луи начал готовить очередной заговор с целью захвата власти. В августе этого года он высадился со своими сторонниками в Булони и попытался взбунтовать солдат местного гарнизона. Но мятеж провалился, и принц Шарль Луи был схвачен и приговорен судом палаты пэров к пожизненному тюремному заключению. Отбывать наказание неисправимого бунтаря отправили в крепость Гам, расположенную в Пикардии.

Император с любопытством читал в свое время донесения русских дипломатов о похождениях племянника великого дяди. К бунтовщикам он всегда относился с осуждением, и желание принца Шарля Луи свергнуть короля Луи Филиппа, который, если сказать честно, и сам пришел к власти с помощью парижской черни – недаром его называли «королем баррикад», – Николай считал преступным. Потому он посчитал приговор, вынесенный бунтарю, вполне справедливым.

Кроме всего прочего, император от своих друзей из будущего уже знал о том, что в конце концов Шарль Луи осуществит свою мечту и под именем Наполеона III все же займет трон своего дядюшки. И это несмотря на то, что по статьям Венского конгресса династии Бонапартов было запрещено претендовать на французский престол. Помогут же ему удержаться у власти прусский король и австрийский император, которые, то ли из боязни воинственного французского монарха, то ли для того, чтобы досадить ему, российскому самодержцу, согласятся именовать этого выскочку своим братом. В то время как Николай в письме к нему обратился «мой друг».

А самое главное – именно этот самый сиделец из крепости Гам станет одним из тех, кто начнет в 1853 году войну против России – ту самую Крымскую войну, в которой его империя потерпит поражение, а он, Николай I, от огорчения и досады потеряет желание жить и править и умрет от воспаления легких. Так что никаких добрых чувств император к принцу Шарлю Луи не испытывал.

Но вот позавчера из сообщения парижских газет Николай узнал, что племянник Наполеона Бонапарта был застрелен караульными крепости Гам «при попытке к бегству». Конечно, император вполне допускал, что такой авантюрист, как принц Шарль Луи, мог и в самом деле попытаться сбежать. И караульные поступили именно так, как и должны были поступить по закону. Но все же произошедшее во Франции вызвало у Николая некоторые сомнения.

Он вспомнил, как во время одного из разговоров с подполковником Щукиным было, среди прочих, упомянуто и имя будущего французского императора. Гость из будущего как-то странно улыбнулся при этом. Зная брутальность этих людей, Николай заподозрил, что с принцем Шарлем Луи в самое ближайшее время может что-то случиться. И вот подтверждение тому – император еще раз взглянул на заметку во французской газете. Случайность, или?..

Циники еще в древности говорили: Optime olere occisum hostem – «труп врага всегда хорошо пахнет». Может быть, что это действительно так, и со смертью несостоявшегося французского императора у России станет одной заботой меньше. Но что, если к убийству этого авантюриста приложили руку люди подполковника Щукина? Не слишком ли вольно пришельцы из будущего распоряжаются жизнями коронованных особ? Конечно, Бонапарты – это парвеню, выскочки, но ведь с ними на равных разговаривали его отец и брат – императоры Павел I и Александр I.

Николай задумался, потом, решившись, достал из ящика письменного стола радиостанцию и связался с Александром Павловичем Шумилиным. Он полностью доверял этому человеку и надеялся, что тот сумеет разрешить его сомнения.

Честно говоря, Шумилин действительно ничего толком не знал о подготовке ликвидаторов из «конторы» к убийству Шарля Луи Бонапарта. Похоже, что Щукин вступил в негласный альянс со своим будущим зятем и все больше и больше вмешивается в нынешние дела. Это вполне закономерно – возможности и ресурсы государства несравнимы с возможностями и ресурсами группы частных лиц, даже если те и находятся в хороших отношениях со здешними властями.

Да и личностью покойный племянник Наполеона Бонапарта был глубоко аморальной. Он был отъявленным русофобом и мечтал, став императором, отомстить за поражение своего дяди во время Русского похода. На его совести – правда, имелась ли она у этого человека? – были также Крымская война, разрушенный Севастополь, разграбленные французской солдатней могилы адмиралов Нахимова, Корнилова, Истомина и Лазарева. Ну, и в довесок – война с Австрией, Мексиканская авантюра и колониальные войны в Северной Африке.

На прямой вопрос, заданный императором – имеют ли его люди какое-либо отношение к убийству принца Шарля Луи Бонапарта, – Шумилин, не кривя душой, ответил, что ему о причастности его друзей к этому делу ничего не известно. К тому же, если верить написанному в газете, арестанта застрелил охранник тюрьмы, который к людям из будущего никакого отношения не имеет.

– Ваше величество, – сказал он, глядя прямо в глаза императору, – а вы подумайте – кому была в первую очередь выгодна смерть этого человека? С моей точки зрения, более всего в ней был заинтересован французский король Луи Филипп. Ведь он не мог спать спокойно, зная, что где-то живет, хотя и находясь за решеткой, неисправимый смутьян, который все двадцать четыре часа в сутках думает о том, как бы свергнуть с престола законного монарха. К тому же принц Шарль Луи, следуя заветам своего дядюшки, в случае удачи не станет церемониться со свергнутым королем Франции. Вспомните печальную судьбу герцога Энгиенского.

Николай с сомнением покачал головой.

– Ну, Александр Павлович, если вы так считаете… К тому же я вижу резон в ваших рассуждениях. Бог с ним, с этим несчастным, который вступил в борьбу за трон, поставил на кон свою жизнь и проиграл ее. Но я вас прошу, – тут император строго взглянул на Шумилина, – очень прошу – если у ваших друзей вдруг появятся намерения совершить нечто подобное, то пусть они прежде всего поставят меня об этом в известность. Договорились, Александр Павлович?

Император неожиданно улыбнулся и протянул ладонь Шумилину.

– Договорились, Николай Павлович, – Шумилин пожал руку царю. – Я даю вам в этом слово.

После беседы с императором, во время которой Николай завел речь о покойном принце Луи Бонапарте, Шумилин решил переговорить с Олегом Щукиным. Императора, кажется, удалось убедить в том, что мятежный племянник великого корсиканца был действительно застрелен охранником во время неудачной попытки к бегству. Но Шумилин, зная привычку некоторых ребят из «конторы» радикально решать некоторые серьезные проблемы, вполне допускал, что в этом деле не все чисто. И сегодняшний разговор должен будет убедить Олега не уподобляться слону в посудной лавке.

Шумилин встретился со Щукиным в усадьбе Сергеева-старшего – так сказать, на нейтральной почве. Сам Виктор занимался хозяйственными делами, так что старые друзья беседовали с глазу на глаз.