Две ночи и тысячи дней (СИ) - ".Злобный Гений." - Страница 65

Дженсен несколько опешил от подобного и не знал, что ему сказать, хотя он попытался. Губы не слушались, потому что мысли никак не складывались в слова. Джаред тем временем сменил тему, не дав ему опомниться.

- Это джут. Благодаря особенностям сушеного стебля этого растения, веревка из джута имеет интересное свойство - она колючая. И если сначала тебе кажется, что в этом легком кусающем ощущении нет ничего страшного, то потом, когда тело разгорячится и покроется потом, ты оценишь совсем другие ощущения. Ничего особенного. На пробу. Потому что сейчас ты говоришь одно, а потом я могу услышать совсем другое.

Дженсен был твердо уверен, что ему понравится. Не могло не понравиться. Джаред велел ему выдохнуть, а потом обвязал веревку над и под грудью. Он понял, что имел в виду Джаред, говоря о жжении, пока легком, словно касаешься пушистого кактуса. Джаред обвязал веревки вокруг его запястий.

- Наблюдая за тобой в последнее время, я понял, что ты любишь прикосновения, очень любишь. И я знаю, как тебя наказать, - он дернул за веревки и запястья Дженсена оказались связаны между собой за спиной. Он обвязывал концы веревок вокруг плеч. Дженсен следил за ним с медленно, но верно все сильнее округлявшимися глазами. - Я не дам тебе прикасаться ко мне. К себе тоже, - усмехнулся он.

Да, Джаред был определенно прав. Для Дженсена было сущим наказанием лишиться возможности касаться. Не себя, нет, а самого Джареда. Потому что иногда сам все не мог поверить, что может просто так коснуться или склониться и дотронуться губами, когда захочется ему самому, а не когда прикажут.

Но вместо всех своих раздумий лишь сказал:

- Да, Сейид.

- Мне нравится, как ты произносишь это, - снова признался Джаред и велел. - Ложись на живот.

Дженсен неуклюже добрался на коленках до середины постели и упал лицом в подушки, затем повернулся так, чтобы щекой улечься на подушку и спросил:

- Что теперь?

- А теперь я немного с тобой поиграю. Если что-то захочешь сказать - говори. Но я не прекращу делать то, что задумал. Даже если ты будешь против.

Дженсен дернул связанными руками и промолчал. Джаред, усевшись на его бедра, принялся разминать его мышцы в плечах и руках, обходя стороной лишь бинт. Сначала Дженсен не мог понять зачем, но потом догадался: судя по ощущениям, Джаред разгонял его кровь и веревки начали колоть все сильнее. Но вот дыхание сбилось и оборвалось на секунды, когда проворные пальцы коснулись входа, лишь для того, чтобы подразнить и исчезнуть. Потому что Сейид не торопился. Ему нравилось касаться этого тела и он хотел его изучить, тем более что сейчас никто не сможет помешать.

- Первое правило: изучи, - начал говорить Джаред. - Следи, наблюдай, ищи совпадения. Выясни, почему именно так. При каких обстоятельствах он отводит взгляд, - его руки принялись блуждать по телу, лаская. - Когда сглатывает, как изменяются вибрации его голоса, - Дженсен невольно застонал в этот момент, - когда он весел и когда он зол. Как он двигается и держит себя, - Дженсен едва заметно двигался, следуя за ласками. - Изучай. Найди уязвимое место. И порази его. - Джаред провел руками от середины спины к пояснице, потом ниже… Дженсен издал сладостный стон. Джаред нашел одно уязвимое место - как раз в области копчика. - Видишь, как все просто.

Дженсен буквально всхлипнул от этой неожиданной ласки и практически заскулил, когда там прошлись чужие горячие губы.

- Ты слишком… много знаешь… для убийцы… - выдохнул Дженсен.

- Я не так молод, как тебе кажется, - улыбнулся Джаред. - Я многое повидал и действительно многое знаю. Тебя учили одному, а я учился другому. И знаешь, мне нравится, что мне есть чему научить тебя.

- Биться и… побеждать…

- Верно. – Джаред был слегка удивлен, что Дженсен понял это, и на душе потеплело. Он вновь склонился и принялся губами изучать шею и плечи, которые подрагивали. Он видел, как Дженсен сжимает и разжимает пальцы и это выдавало всю его нервозность.

- Тебе страшно?

- Нет. Не… непривычно… И хочется еще…

- Ты получишь сполна, не беспокойся об этом, - заверил его Джаред. - Ты вел себя недостойно. И хотя мне это понравилось, не стоит подобное повторять. Ты понимаешь, о чем я говорю?

Дженсен кивнул. Джаред говорил что-то еще, но он его уже не слышал. Джутовая веревка превратилась в кусачий огонь, который обжигал грудь и руки. Но теплые ладони несли прохладу на кончиках пальцев, касаясь разгоряченной кожи. Дженсен отчасти понимал, что с ним происходит, а отчасти нет. Ему не слишком нравилось то, что он не мог ничего и никого коснуться. Но прикосновения Джареда заставляли об этом забыть. Он понимал, что верит. Верит, что Джаред его не обидит. А все эти игры… с ним играли и похлеще, причем без его желания. Сейчас он хотел. Он хотел понять.

- Второе правило: пойми. Наблюдая, уясни для себя, что движет человеком. Со временем тебе для этого потребуется совсем немного времени. И когда ты поймешь, что им движет, ты будешь знать, как легко можно на этом сыграть.

С этим Дженсен был согласен.

Джаред гладил, целовал и ласкал в разных местах. Стоны Дженсена были разными - то становились томными, то пронзительными. Его тело оказалось даже слишком отзывчивым, в принципе оно и должно таким быть у наложника. Джаред это понимал, но ему все равно нравилось. И прерывистый звук, когда Дженсен задержал дыхание, стоило ему откупорить бутылочку с маслом и по комнате поплыл лимонный запах, его тоже очень порадовал.

- Мне нравится, какого цвета стала твоя кожа, - чарующе произнес Джаред, одной рукой поглаживая спину и плечи, перетянутые кусачей веревкой, а второй смазывая член. Он вылил немного масла на пальцы, и они коснулись уже горячего входа, а потом и погрузились внутрь. - Представь, что ты почувствуешь, если эта веревка окажется не на груди, а на члене.

Дженсен издал стон с ноткой предвкушения - от пальцев ли, скользнувших внутрь, или от ожидающих его перспектив, понять было сложно. Но Джаред уже поставил его на колени и заменил пальцы членом. Дженсен так и остался лицом в подушку, не видя Джареда. И ему это не сильно нравилось. Он пытался вывернуться и посмотреть на него, но добился лишь мелькнувших темных волос и обжигающий укус веревок поперек тела.

Да, в конечном счете, для него это действительно оказалось наказанием - невозможность коснуться пальцами, поцеловать губами или прикусить за ухо. Джаред для Дженсена даже на вкус был чем-то непередаваемым, но сейчас он не мог почувствовать этот вкус на языке.

Издав задушенный всхлип, Дженсен уперся лбом в подушку и закрыл глаза, растворяясь в ощущениях. Было больно. Было обидно. Было сладко. Было по-новому. Джаред был новым. Другим. Чарующе незнакомым. Словно… словно он снова попал в те комнаты, надеясь хотя бы на поцелуй с принцем Халедом. Но все это было точно в иной жизни, а сейчас он стонал и выгибался под руками мужчины, который стал его наставником и любовником. В голове яркой вспышкой всплыло одно единственное воспоминание: первый день в гареме. И исчезло навсегда, оставив за собой след того, кем он стал, но не более. Это как заново родиться. Только знать, что уже не один…

Правда, ненадолго ему показалось, что он ошибся. Потому что, купаясь в том океане эмоций, в который его опустил Джаред, он почувствовал, что тот кончил и провел горячим кончиком языка по воспаленной коже на лопатках, граничащей с джутовой веревкой. Ему стало даже обидно в какой-то степени, а внутри раздирали противоречия. Джаред шептал ему на ухо что-то ласковое, Дженсен даже не пытался разобрать что - какая, в сущности, разница, если голос Джареда был ласковым, как и руки, которые подняли его, заставили выпрямиться и прижали к твердому телу. Джаред сжал его пальцы своими и Дженсен, закусив губу, застонал - веревка пережимала вены и пальцы онемели, во всяком случае, ему так казалось, но хваткие пальцы Джареда доказали обратное - он чувствовал, но приятного в этих ощущениях было мало, ведь они несли с собой боль. Но он вскоре перестал ее замечать, потому что Джаред целовал его шею, пока рука оглаживала грудь, задевая кожу, веревку, соски, и получался очень пикантный сплав эмоций. Дженсен даже не заметил, как начал легонько тереться о мужчину за спиной.