Чистый лист - Кузнецова Дарья Андреевна - Страница 49

Согласно методике надо было выбрать точку на поверхности предмета, сосредоточить на ней взгляд, а потом постараться проникнуть взглядом вглубь предмета, представить, как материал расступается, раздвинуть в воображении какие-то видимые дефекты поверхности и растянуть их на весь предмет, как бы стащить с него тонкую прозрачную пленку.

Тут я никаких успехов не достигла, но не особо расстроилась: подозреваю, прозрачный и почти идеально гладкий шар — не лучший объект для таких тренировок, да и не факт, что магию в унике вообще можно разглядеть дилетанту. Вернется Май, попрошу у него пособие попроще.

Потом я сообразила, что до сих пор не пообедала, и помчалась искать столовую. Что-то подсказывало, что заведение это не круглосуточное и к пяти часам — с ума сойти, как быстро время пробежало! — оно имело все шансы закрыться.

Успела я буквально в последний момент, рабочий день уже заканчивался, поэтому пришлось довольствоваться пирожками с разной начинкой и их же на всякий случай припасти для Мая. Вряд ли он в течение дня найдет время спокойно поесть. Не могу сказать, что именно о таком обеде мечтала всю жизнь, тем более что выпечка была холодной и не особо вкусной, но я стоптала свою долю еще по дороге.

Вернувшись же, заметила, что за время моего самообучения и вылазки за пирожками успел проскользнуть в свою комнату загадочный сосед. Заметила потому, что он попутно насвинячил в гостиной: в раковине возникла грязная посуда, на полу — следы обуви и чего-то липкого. Хоть опять берись за тряпку, но мне уже было лень.

Однако это наглядно демонстрировало, насколько Май на самом деле терпеливый. Мне уже хотелось придушить этот генератор мусора, хотя я его еще ни разу не видела, а Недич безропотно прожил с ним на одной территории полгода! Все мои мелкие шалости в сравнении с этим и правда меркли.

Когда бессмысленно пялиться в стеклянный шар надоело — уж очень глупо я себя начала чувствовать, — отложила упражнения на потом и вернулась к теории. Не магии, а человеческих отношений. Нет, любовных романов в библиотеке Недича не нашлось, а вот учебник обществоведения — вполне.

Над ним я и заснула в кресле, а очнулась только тогда, когда хозяин комнаты не просто вернулся, а попытался аккуратно меня из этого самого кресла вынуть.

— Доброе утро, — улыбнулась Маю, подхватившему меня на руки вместе с оставшейся на коленях книжкой и шариком.

— Ну вот, а я старался тебя не разбудить, — хмыкнул в ответ мужчина. — Только пока еще не утро, время к полуночи.

— Ой, а что ты такой холодный? И мокрый?! — ужаснулась я, когда обхватила Недича за плечи.

— Так там дождь не прекращается…

— Ну-ка быстро ставь меня на место, а сам бегом в горячий душ! А я тебе пока чаю заварю, — всполошилась и засуетилась я. — То есть я, конечно, совсем не против, чтобы ты таскал меня на руках, но давай без риска для здоровья, хорошо?

Недич аккуратно поставил меня на пол, помог поймать книжку и сувенир от Стевича, насмешливо хмыкнув при виде летучего шарика. Но проговорил со вздохом:

— Чай и душ хорошо, но, боюсь, я после них точно не заставлю себя сесть за руль и протащиться через полгорода…

— А зачем нам тащиться через полгорода? Или посторонних баб в общежитие водить нельзя? — выдала единственную пришедшую в голову версию.

— Преподавателям можно, — поморщился Май. Кажется, ему в этом контексте не понравилось слово «баба». — А ты не против того, чтобы переночевать тут?

— Конечно нет. Здесь очень мило и уютно, и — не обижайся — мне нравится здесь гораздо больше, чем в той большой квартире. Вдвоем, конечно, долго жить в одной комнате было бы неудобно, да и сосед твой в таком случае рискует здоровьем. Но перекантоваться ночь — идеальные условия! Май, давай мы обсудим это позже, ладно? У меня такое ощущение, что ты уже заболел: нос красный, глаза красные, лицо бледное… Иди грейся, а?

— Да замерз и устал просто, не простужусь, — попытался успокоить меня Май, но, конечно, без толку.

Пока он плескался в душе, я согрела чай и пирожки на сковородке. Теплые они, кстати, начали пахнуть гораздо заманчивей.

— Ты что, и приготовить что-то успела? — удивился Недич, явившийся на запах. В свежей одежде, опять застегнутый на все пуговицы и с собранными в хвост волосами.

Все-таки привычка — вторая натура… Так его крепко воспитали, что фиг испортишь. А я, между прочим, стараюсь!

— Нет, увы. Я бы приготовила, но продуктов не нашла. А те, что нашла… В общем, лучше бы не находила. Не уверена, что они пригодны к употреблению. Эти пирожки из столовой. Я подумала, что ты вернешься голодный, поэтому подготовилась.

— Тебя точно боги послали, — уверенно заявил Недич, коротко поцеловал меня и сосредоточился на еде. Одарив при этом настолько благодарным и выразительно-теплым взглядом, что я растаяла и буквально растеклась по столу, устроив подбородок на сложенных ладонях.

Нет, ну до чего Май все-таки милый, а!

И как приятно делать ему приятно, хотя бы вот в таких мелочах, если не получается пока ни в чем серьезном. С другой стороны, что может быть серьезнее множества мелочей?

— Слушай, а Стевич всегда такой вредный? — полюбопытствовала я.

— Что ты имеешь в виду? — уточнил мужчина.

— Да я сегодня пыталась расспросить, как продвигаются его исследования, а он только рычал и огрызался. И вообще у меня сложилось впечатление, что это именно я его заставляла со мной возиться, а не его собственный научный интерес.

— Вот как? — Май задумчиво вскинул брови. — Интересно, что он нашел…

— А теперь что ты имеешь в виду?

— Горан такой, когда чем-то очень увлечен. Ну, можно сказать, пошла мысль. Тогда он очень агрессивно реагирует на любые вопросы и попытки вывести на разговор. Искренне сочувствую его студентам и аспирантам: в такие моменты он становится просто невыносим. Спасибо за предупреждение, теперь буду знать, что в ближайшее время его лучше не трогать.

— То есть можно не надеяться узнать, что он выяснил?

— Нет, почему? Он непременно расскажет. Но потом, когда все сформулирует, подтвердит и докажет — хотя бы самому себе. Горан в этом отношении вполне предсказуем: он любит похвастаться результатами работы, когда эти результаты есть. И, уж конечно, не упустит возможности просветить нас с тобой.

— Скорее бы он уже разобрался, а то меня любопытство замучает…

— Если рычит — значит, дело движется, — заверил Май, и на этом обсуждение свернули. Тем более что поздний ужин закончился, пришла пора ложиться спать.

Как я и предполагала, на узкой кровати мы разместились более чем уютно. Опять же, долго жить так было бы неудобно, а вот провести одну ночь, тесно обнявшись и устроив головы на одной подушке, — занимательный опыт.

Проснулись рано и одновременно. Пока я освежалась в душе, слышала какие-то голоса и подумала, что проявился неуловимый сосед Недича. Однако, когда вышла, Май обнаружился в гостиной один — задумчивый и, как мне показалось, расстроенный. В руках он держал небольшой желтоватый конверт.

— Что случилось? — насторожилась я.

— Что? — Мужчина с рассеянным видом поднял на меня взгляд. — А, это… Майя, как ты относишься к театру?

— К театру? — растерялась я. — Если комедия — то, наверное, положительно, — предположила задумчиво. Помолчала пару секунд и добавила: — Ну или романтическое что-нибудь. Главное, чтобы закончилось хорошо. Ты над билетом в театр сидишь с таким похоронным видом?

— Похоронным? — опешил он. — Нет, что ты. Нет! Извини, я просто задумался и… слегка ошарашен. Нас приглашают в театр сегодня вечером.

— Нас? — выхватила я самое подозрительное.

— Меня это тоже беспокоит, но — да, нас обоих, — кивнул Недич. — Понятия не имею, кто и почему ему доложил… А впрочем, чего удивляться, — поморщился он и раздраженно пробормотал себе под нос, потирая ладонью лоб: — С некоторых пор моя жизнь интересует пугающе большое количество людей.

— Май, объясни толком. Кто тебя пригласил и почему это так тебя озадачило? И почему нельзя просто отказаться?