Красная сирена - Дантек Морис - Страница 28

Анита не торопясь допила свой кофе.

– Звучит неплохо, – процедил Петер, – совсем неплохо.

Анита непроизвольно улыбнулась: – Понимаешь, между Алисой и ее матерью су­ществует какая-то особая связь. Я пока не могу ее точно определить, но доктор Форстер кое в чем не соврал. Мне кажется, обе испытывают взаимную странную жестокую смесь восхищения и отвраще­ния. Ева Кристенсен никогда не отпустит от себя дочь и уж тем более не позволит угрожать себе. Ее ответная реакция будет неожиданной и непредска­зуемой даже для нее самой. Одно я знаю точно: Ева не оставит дочь… Не оставит в живых, понимаешь? Глаза Петера сверкали. Анита читала в них восхищение коллеги и страстное желание, но по­старалась не показать виду, что с такой легкостью разгадала его мужскую сущность.

– Ева сделает все, чтобы снова завладеть Али­сой, – продолжила она. – Для этого она вынуждена будет нарушать закон. Именно этого я жду и хочу быть там, когда начнется

Петер загадочно улыбнулся.

– Скажи-ка мне вот что, – сказал он. – А не за­ведет ли меня мое расследование в Бриджтаун? В это время года там должно быть неплохо…

Он хитро подмигнул и закончил свою мысль:

– Уверен, в окрестностях Фару не хуже, я прав?

Анита кисло улыбнулась в ответ.

Мысленно она придумывала, что скажет ко­миссару, чтобы он согласился оплатить ей билет в самую южную точку Европы.

– В Португалию? Но вы ведь даже не знаете точно­го адреса отца малышки?

Голос комиссара Хассла звучал ровно – он про­сто ждал от Аниты разумного объяснения. Впро­чем, это входило в его обязанности.

Анита глубоко вздохнула и бросилась в бой:

– Пока мы ждем необходимую информацию из Португалии, я успею слетать туда и все прояснить на месте. Так мы выиграем время. Я должна во что бы то ни стало допросить отца девочки, чтобы взгля­нуть с другой стороны на то, что мне рассказал пси­хоаналитик Евы Кристенсен. С другой стороны…

Анита решила выложить последний козырь.

– Кроме того, я уверена, что Ева Кристенсен тоже отправится туда… чтобы вернуть себе дочь.

Во взгляде Вила Хассла промелькнуло понима­ние.

– Женская интуиция? – Да.

И тут же уточнила:

– Это материнский инстинкт, свойственный всем женщинам, даже таким, как Ева Кристенсен.

В ответ комиссар что-то невнятно пробурчал. Он уже размышлял над ответом и взвешивал свое решение.

– Каков ваш план? Важный вопрос.

У Аниты пока не было никакого плана, разве что неясные наметки, которые она изложила Пете­ру. Но она ни в коем случае не должна показать Хасслу свои сомнения. Нужно играть в открытую, с Хасслом лучше не темнить.

– Для начала – Фару. Свяжусь с местной поли­цией, задам направление поисков, найду Тревиса – прежде чем это сделает Ева Кристенсен.

Должно получиться. Не может не получиться.

– Знаете, Анита, в верхах недовольны. Во всех кабинетах мне повторяют, что у вас ничего нет… У вас будет очень мало времени на то, чтобы со­брать убедительную информацию.

– Знаю, именно поэтому я должна ехать как можно быстрее.

Хассл хитро прищурился:

– Ладно, полагаю, вы знаете даже номер ваше­го рейса?

Анита едва не хихикнула от радости.

– Да, – подтвердила она. – Через три часа я могу улететь в Фару и окажусь там в конце дня…

Она хотела сказать: уже сегодня я смогу при­ступить к работе, в крайнем случае – завтра утром.

Хассл позволил себе намек на улыбку.

Анита ответила своему шефу широкой благо­дарной улыбкой.

Она собиралась высказать ему свою призна­тельность, но комиссар жестом решительно про­гнал ее за дверь.

Секундой позже она начала действовать.

12

Рано утром, когда они проехали Дижон, Алиса про­снулась. Она села, и Хьюго увидел ее заспанное лицо.

Хьюго снова спросил, не хочет ли она позво­нить отцу, но девочка ответила, что у нее нет номе­ра его телефона. Они проехали еще несколько ки­лометров, прежде чем Тороп озабоченно спросил:

– Но адрес-то у тебя, по крайней мере, есть?

– Да… есть… ну… последний адрес…

– И где он?

Алиса наклонилась вперед, и Хьюго увидел, как она дотронулась до своего лба.

Он обернулся и ответил ей хитрой улыбкой со­общника. Да-а, эта малышка могла бы стать луч­шей ученицей Ари.

– Еще у меня есть фотография. Снимок дома. Она протянула ему через плечо полароидный снимок, и Хьюго искоса взглянул.

– А сколько лет фотографии и адресу?

– Наверное, года полтора…

«Неплохо, – подумал Хьюго, – это может при­годиться».

Около девяти они остановились на большой площадке для отдыха на южной окраине Лиона: бензозаправка, туалеты, кафе, супермаркет. Быст­ро проглотили плотный, но жутко невкусный завт­рак и снова тронулись в путь. Алиса успела приве­сти себя в порядок в туалете автозаправки,

– Что ж, прекрасно. Так почему вы еще здесь? Все утро Хьюго, как выпущенная из ствола

пушки ракета, летел по автобану вдоль русла Роны. В какой-то момент – он и себе не смог бы объяс­нить почему – Тороп поддался искушению; с су­хим щелчком открыл дверцу бардачка. Достал диктофон. Убедился, что кассета вставлена, отвер­нулся от Алисы, изучавшей пейзаж за окном. Вдоль дороги тянулись вверх, убегали назад топо­ля. Хьюго прижал микрофон к губам, медленно за­говорил:

– О необходимости «прямого действия». Здесь и немедленно. Сейчас мы едем сквозь урбанистиче­скую цивилизацию, в то время как неумолимо при­ближается конец света или некто на него похожее. Мысль – это вирус. Он будет распространяться или мгновенно уснет, до лучишх времен, дожидаясь когда его случайно разбудят.

Возможно, книги – опаснейшие бомбы замед­ленного действия. Итак, в этот прекрасный день благословенного 1993 года машина едет по фран­цузской автостраде. Волей невероятной игры судьбы и хаоса двое людей пересекают континент из конца в конец, простые тени времен заката Ев­ропы. Каким-то чудом это рядовое событие рождает беспорядок, потрясение. Значит, остается только рассказывать ожизни, воспринимая опыт как бесконечную трансформацию…

Да, теперь они переживают закат вдвоем. Али­су надо внести в сценарий. Она становится движу­щей силой действа, питаемого энергией самой жиз­ни. Хьюго продолжил:

– Можно начать так: В субботу, 10 апреля 1993 года, в девятом часу утра, юная девочка-под­росток явилась в Центральный комиссариат по­лиции Амстердама… Никто в тот момент не по­дозревал, что очень скоро она поставит на уши полицейские службы всей Европы…

Хьюго прервался, обернулся к девочке:

– Проголодалась?

Алиса отрицательно покачала головой. Потом, перекрикивая шум мотора, спросила:

– Вы писатель? В каком жанре?

Хьюго мгновение помедлил, сомневаясь, что она сможет его понять.

– Не знаю, как тебе объяснить… Это мой первый роман… Роман о конце мира… сегодня я вижу его жанр как боевик на дороге… за маленькой девочкой гонятся полиция и ее мать… один взрослый тип вер­нулся из настоящего ада… – Тороп подавил смешок.

– Но… это ведь наша история, правда?

Он слегка кивнул, потом, нарушив молчание, повисшее в машине, сказал:

– Вернувшись оттуда, я знал, что замысел рома­на и события моей жизни переплетутся Правда, те­бя в первоначальном варианте сценария не было…

Хьюго снова ухмыльнулся.

– Это эксперимент, я хочу показать, как реаль­ность врывается в вымысел, и наоборот.

Алиса надолго замолчала. Он понял – девочка размышляет над сказанным.

– Хьюго, – наконец начала она, – вы говори­ли, что работаете для какой-то международной организации… и у вас есть оружие… Только что вы вспоминали ад… Может, объяснить все по-насто­ящему?

– Объяснить тебе что? – Вопрос Хьюго прозву­чал как выстрел.

– Ну-у, вы – писатель, но у вас есть пулемет и пистолет, и работаете вы на организацию, которая запросто помогает нам менять машины, достает до­кументы и…

Она обвела руками саму себя, намекая на изме­ненную внешность.