Красная сирена - Дантек Морис - Страница 10

– Ответьте мне откровенно, Кеслер, я права?

Наемник не реагировал. Ева кружила над ним, как стервятник в украшениях от Картье и Бушерона. Она остановилась в нескольких санти­метрах от бесстрастно-безжизненного лица сол­дата удачи.

– Ну? Скажите, права ли я в своих ожиданиях? Не ошибаюсь ли, считая вас избранным? Одним из лучших? Ну, Кеслер?

Брызги слюны попадали Кеслеру в лицо, и он что-то невнятно буркнул.

– Что? Что вы сказали?

Тон ее голоса походил на звук взводимого курка. Вильхейм решил вмешаться:

– Ева, Кеслер ждет сведений… От человека из Министерства юстиции…

Ева застыла на месте, не веря своим ушам.

– Молчать! – просвистела она. – Тебя я не спрашивала, позволь уж мне самой справиться с ситуацией.

Повернувшись к сероглазому гиганту, она про­должила:

– Итак, о каких сведениях речь, господин Кес­лер?

Запинаясь, тот промямлил:

– Ну-у… один из сотрудников господина Ван…э-э… нашего друга из Гааги… э-э… он работает в мини­стерстве… Завтра мы наверняка узнаем, где ваша дочь, госпожа Кристенсен.

Ева застыла перед Кеслером в театральной по­зе, словно играла главную роль в комедии. Ее де­ланно заинтересованное изумление привело юж-ноафриканца в замешательство.

– Вы узнаете наверняка? Завтра? – Голос был полон злой насмешки. – Вы узнаете наверняка… – повторила она, более холодным тоном. – Я советую вам узнать это совершенно точно, господин Кеслер, надеюсь, вы меня понимаете?

Он молча кивнул. Губы Евы изогнулись в подо­бии улыбки. Внезапно потеряв интерес к Кеслеру, Ева переключила свое внимание на остальных. Бро­сив мимолетный взгляд на Вильхейма, она занялась Освальдом. Англичанин был опытным бухгалтером, и в его обязанности входило открытие новых бан­ковских счетов для увеличения доходов от работы студии.

– Господин Освальд, думаю, вы можете быть свободны. Наши маленькие проблемы финансового управления вполне подождут до завтра.

И добавила, без тени улыбки:

– Благодарю вас.

Маленький толстяк мгновенно испарился, бла­годаря в душе судьбу, а Ева Кристенсен медленно направилась к Дитеру Борвальту, молодому адво­кату, отвечавшему за юридические вопросы.

– Дитер, я хочу, чтобы вы объяснили мне кое-что…

Дитер, тоже хорошо знавший ритуал, ничего не ответил.

– Я хочу знать, почему наша контора не смогла сразу же вернуть опеку над моей дочерью. Почему моя дочь находится под защитой полиции, хотя официально мне не предъявлено никакое обвине­ние…

Дитер тщательно отряхнул фланелевые брю­ки, поправил очки и только после этого медленно открыл картонную папку, лежавшую рядом с ним на диване.

Бросил на Еву холодный взгляд профессиона­ла, достал оттуда документ и протянул ей:

– Вот копия письма, которую мы отослали. Кроме того, мы ясно дали понять прокурору, что через три дня…

– Три дня?

Ева взорвалась. Она стояла вытянувшись в струнку, как будто через нее пропустили ток в не­сколько тысяч вольт, и потрясала листком, как Зевс, насылающий на Землю гром и молнии:

– Слушайте меня внимательно, Дитер. Я не по­терплю, чтобы моя дочь еще неделю находилась вне дома! Ясно?

Дитер кивнул и протянул ей еще одну бумагу:

– Прочтите вот это письмо из министерства: в нем говорится, что официальный срок содержания свидетеля под защитой полиции истекает в суббо­ту. Лучше не мутить воду и спокойно ждать окон­чания срока, чтобы забрать Алису.

Ева молча изучила оба документа и вернула их Дитеру:

– Вы можете гарантировать, что в субботу про­волочек не будет?

Он постарался ответить самым профессио­нальным тоном, на какой был способен:

– Конечно, госпожа Кристенсен. Инспектор, ко­торая запросила защиту для Алисы, не сможет по­вторить свой запрос… В любом случае они практиче­ски закрыли дело, ее отстранят… Все пройдет тихо…

– Подождите, Дитер. Вы говорите о той жен­щине, которая выдала себя за черт знает кого из муниципальной программы? И она же обеспечила Алисе спецзащиту?

Молодой адвокат молча кивнул.

– Так это та самая женщина, которая сняла первые показания с Алисы и первой же смотрела кассету, я правильно поняла?

– Да, – прошептал Дитер, – речь идет об одной и той же женщине, Аните Ван Дайк.

– Но тогда, черт вас возьми, – Ева Кристенсен занервничала, – почему никому не пришло в голо­ву следить за ней, а?

В комнате повисла леденящая душу тишина. Ева повернулась к Кеслеру:

– Кеслер…

Она остановилась в нескольких метрах от него и процедила:

– Уверена, вы понимаете, насколько лучше должны работать… Подобная ошибка беспреце­дентна по катастрофическим последствиям… но…

Она крутанулась на каблуках, широко улыба­ясь.

«Ну вот, – подумал Вильхейм, – кризис мино­вал, теперь нам наконец позволят выпить шампан­ского».

Ева щелкнула пальцами и взглянула ему в глаза:

– Котик, думаю, пора открыть бутылку «Редерера»…

Обращаясь ко всем сразу и ни к кому по от­дельности, она добавила:

– Я хочу, чтобы за этой легавой следили, хочу все о ней знать, и главное – где она бывает. Думаю, она ежедневно навещает Алису… Засеките мес­то… Я хочу быть готова к любой неожиданности на случай, если до субботы дело осложнится и мы не сможем забрать Алису легально.

Она снова взглянула на Вильхейма:

– Я хочу знать о ней все, договорились?

Он сделал едва заметное движение рукой, да­вая понять, что все сделает.

В субботу утром Алиса Кристенсен сложила свои вещи в спортивную сумку, проверила, на месте ли деньги и паспорт, и стала терпеливо ждать обеда. К часу дня, как и было условлено, один из полицей­ских по имени Оскар поднялся к ней и сообщил, что они готовы.

Накануне Алисе удалось договориться с Ани­той.

«Госпожа Ван Дайк… раз адвокаты моей матери приедут в субботу, позвольте мне после обеда немного погулять», – сказала она умоляющим тоном. Это сработало.

Они пообедали в небольшом скандинавском ре­сторанчике в центре, потом Алиса захотела посмо­треть научно-фантастический фильм в кинотеатре Кэннона Тушински. Полицейские смотрели «Элайен 3» в благоговейной тишине среди очарованных подростков. Около половины шестого Алиса попро­сила разрешения зайти в большой супермаркет на проспекте.

Полицейские поставили машину за две улицы от торгового центра, вылезли на тротуар и пошли ко входу, оберегая девочку с двух сторон. Спор­тивная сумка била Алису по спине, сердце колоти­лось. Она направлялась навстречу своему буду­щему, к галереям, где попытается осуществить свой план.

Она больше не имеет права ошибаться. Прома­хов и так было слишком много.

Толкая стеклянную дверь магазина, Алиса бы­ла преисполнена яростной решимости.

В лицо ударила волна теплого воздуха. Народу хватало, это была почти толпа, но вполне преодоли­мая. Алиса побродила по первому этажу, изредка останавливаясь, чтобы полюбоваться драгоценнос­тями и духами, шелковыми платками и галстуками, вернулась, чтобы купить небольшое колечко, во­влекая невозмутимых полицейских в замыслова­тый танец вокруг прилавков.

Потом она поднялась на эскалаторе на второй этаж, где находились отделы видеоигр, компьютеры и бытовая электроника, а оттуда – на третий, к полкам с книгами и видеотехникой.

Полицейские остановились у магнитофонов и лазерных проигрывателей. Алиса медленно выру­лила к книжному отделу. Оскар повернул голову, чтобы взглянуть, где она, и Алиса помахала рукой, говоря, «все хорошо, я просто смотрю книги».

Оскар и Джулиан прилипли к полкам с лазер­ными дисками, сравнивая рэгги и сальсу.

Книжные ряды тянулись до самой лестницы. В этой части магазина посетителей было мало, несколько человек рылись в книгах. Алиса не­брежно пролистала несколько томиков, медленно продвигаясь к голубым перилам. Когда она от­крыла «Глубокий сон» Реймонда Чэндлера, до це­ли оставалось всего несколько метров. Оскар и Джулиан изучали альбом Боба Марли. Алиса по­ложила книгу и задержала дыхание. Сердце бе­шено стучало, адреналин заставлял мозг рабо­тать как часы. Жара в магазине становилась мучительной, Алиса чувствовала, как по лбу и шее стекают капли пота.