Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Арментраут Дженнифер Л. - Сила Сила

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Сила - Арментраут Дженнифер Л. - Страница 8


8
Изменить размер шрифта:

Тяжело дыша, Сет повернулся ко мне. Наши взгляды встретились, и я сделала судорожный вдох. Янтарные глаза Сета сейчас пылали ярко, как солнце в зимнее утро. Он смотрел на меня сверху вниз, но я была далеко не уверена, что он меня видит. Когда я отпустила его руку, по спине пробежала дрожь. Я как будто смотрела в глаза незнакомца.

СЕТ

Я очень хотел подраться. По-настоящему, а не выбивать дурь из какого-то долбанутого чистокровного. Это не погасило огонь в моей крови. Мне нужен был настоящий бой.

— Так ты сядешь или будешь бегать туда-сюда, пока не пропахаешь колею в паркете?

Поскольку я находился в кабинете декана Ковенанта, драк, к сожалению, не предвиделось. Повернувшись туда, где за огромным столом из красного дерева сидел Маркус Андрос, я не мог не заметить высокого и неизменно молчаливого Стража, стоящего справа от декана. Александр. Тот, в честь кого назвали Алекс. Ее отец. Безбашенный Страж, с которым даже я предпочитал не связываться. Говорить он не мог — придурочный старейшина Совета, которого уже нет, много лет назад отрезал ему язык.

Я сложил руки на груди и спросил:

— Так что ты собираешься делать с происходящим здесь?

— Ничего. Я подумал, что это лучший метод, — со странной веселостью ответил Маркус. — Просто позволить им убивать друг друга.

— Вот что кажется мне, — сказал я, внимательно наблюдая за Александром. — То, что произошло сегодня, — не единичный случай. С тех пор, как я появился здесь, они готовы глотки друг другу перегрызть. Все эти драки, поджоги полукровок чистокровными. Применение внушений?

Маркус поднялся со своего места.

— Я знаю, что происходит в моем кампусе, Сет. Думаешь, я нормально к этому отношусь? Не выделяю все имеющиеся дополнительные ресурсы, чтобы здесь все было спокойно? — Он обошел стол и остановился передо мной. Александр последовал за ним. — Если ты забыл, большинство моих Стражей и Караульных защищает Ковенант от возможного проникновения Теней или Титанов. Ты прекрасно знаешь, что пока все затихло, но это ненадолго.

Разумеется, я знал. Это дерьмо не давало мне спать по ночам, но не оно вызывало у меня желание разорвать кого-то пополам.

— А что насчет той девушки, Фелеции? Что будет с ублюдками, которые сделали это с ней?

Маркус тяжело вздохнул и обратил взгляд к окну, которое выходило во двор.

— Мы не знаем, кто понесет ответственность. Она была под внушением. И не помнит, кто это сделал.

— Тогда кастрируй все долбаных чистокровных в кампусе.

Его взгляд переметнулся на меня. Александр ухмыльнулся, видимо, одобряя мое предложение.

— Думаешь, я этого не хочу? — холодно, тихо поинтересовался Маркус. — То, что сделали с этой девушкой, переходит все границы. И мы делаем все, чтобы выяснить, где она находилась и кто мог ее видеть. Если кто-нибудь что-то и знает, они не говорят. По двум причинам: либо не хотят, либо сами напуганы.

Я почувствовал, как на моих скулах заиграли желваки. Сегодня я впервые услышал об этой девушке и о том, что с ней случилось, и я знал, черт побери, знал, что она не первая и не последняя. Это заставило меня задуматься о том, что сделали… с Алекс, когда мы были в Совете в Катскильских горах. В ее питье подмешали наркоту, и, что уж говорить, в гребаном беспорядке, который там творился, я ей точно помочь не мог.

Маркус обернулся и взял коричневую чашку. Я предположил, что в ней какой-то крепкий алкоголь.

— Ты мог убить того парня, Сет.

Я изогнул бровь, задумавшись, выражает ли мое лицо полнейший пофигизм, потому что именно его я сейчас испытывал по поводу убийства той мрази.

Маркус опустил чашку и произнес:

— И могу сказать, что тебе абсолютно все равно. — Вздохнув, он поставил чашку на стол. — Со всем, что происходит сейчас, последнее, о чем мне нужно беспокоиться — это ты.

— Тебе не нужно обо мне беспокоиться.

Александр склонил голову набок и поднял брови. Выражение его лица так и кричало: «О, неужели?»

— Трудно не беспокоиться о тебе, Сет. — Маркус сел за стол. — И ты прекрасно знаешь почему.

Опустив подбородок, я издал тихий смешок. Для Маркуса, черт, да для всех здесь, я был пороховой бочкой. Они так и ждали, когда я взорвусь.

Дверь за моей спиной открылась, впуская мини-армию Стражей, которые, подойдя к Маркусу, остановились на почтительном расстоянии. Я без лишних слов понял, что пора уходить. Маркус просто терпел мою задницу и не особо хотел, чтобы я влезал в то, что происходило между полукровками и чистокровными.

Это не значит, что я не буду влезать, когда понадобится.

Я вышел от Маркуса и оказался в широком коридоре, где, подобно часовым, стояли Стражи. Затем спустился по миллиону ступенек, которые мне пришлось преодолеть, чтобы добраться до кабинета. По дороге к общежитию я разглядывал университетские стены. Уже наступила ночь, и внешние ограждения хорошо охранялись. Пока. Недавно Теням удалось сквозь них пройти. И они сделают это снова.

В животе урчало от голода. Ужин я пропустил, но у меня не было настроения для настоящей еды. Думая об остатках торта в комнате Джози, я двигался в этом направлении.

Я шел почти той же дорогой, которой мы вечером шли с Джози, но не перед тренировочным комплексом, а в обход. На месте, где нашли тело, было пусто. Лишь чертов безупречный мрамор. Ничто не напоминало о произошедшем, кроме одной красной розы. Мемориал. Одна вшивая розочка.

Еще даже не успев это осознать, я остановился и уставился на свежесрезанный цветок. Он завянет через несколько дней, но может, нужно было принести больше цветов? Как делают смертные на месте трагедии?

Гребаные чистокровные. Любой человек с двумя работающими клетками мозга понимал, что, как только отменят Кровный порядок, появятся проблемы, но это? Это было… Да, даже слов не подобрать. А случай с той девушкой? Я не шутил, когда предлагал кастрировать каждого долбаного чистокровного.

— Ужас, правда?

Подняв голову, я обернулся и чуть не раскрыл рот от изумления. К мраморной статуе Геры, скрестив ноги, прислонилась нимфа. Это был тот самый мужчина-нимфа, которого мы встретили возле дома бабушки и дедушки Джози. Он был одет в те же замшевые штаны, и я видел, что грудь ублюдка блестит в лунном свете.

— Ты что потерялся? — спросил я. — Лес находится за стеной.

Раскосые глаза уставились на меня.

— Я знаю, где я. А ты?

— Э-э. — Я сделал паузу. — Я даже не знаю, как на это ответить.

Он оттолкнулся от статуи и в мгновение ока опустился на корточки на том месте, где раньше лежало тело.

— Уже тысячи лет смертные и бессмертные убивают тех, кого считают не похожими на себя. А ведь в их жилах течет почти одинаковая кровь. — Нимфа склонил голову набок и посмотрел на розу. — Понимаешь, проблема всегда заключалась не только в смертных. Они научились этому от нашего рода. Любить. И ненавидеть.

Мои брови поползли на лоб.

— Тебя разозлила смерть этого полукровки. — Он протянул тонкую руку и кончиком пальца провел по зеленому стеблю. Через секунду появилась целая куча роз. Нимфа встал и глянул на меня через плечо. — Насилие порождает насилие.

— По-моему, это сказал Мартин Лютер Кинг-младший.

— Мудрые слова мудреца, — ответил он, повернувшись ко мне. — Насилие разрастается и превращается в горькую, заразительную ненависть, Аполлион. Оно распространяется как раковая опухоль, которую можно только вырезать. Многие здесь и во всем мире страдают от этого, и чистокровные… ну, возможно, некоторые из них, совсем пропащие.

Не удивительно.

— Ты уже болен.

Я моргнул.

— Эта болезнь съедает тебя и подбирается все ближе и ближе к твоей душе. Ты ходишь по краю, с которого упадешь туда, где нет места серости. Мы наблюдаем за тобой. — Он поднял подбородок. — Они наблюдают за тобой.

И этим меня тоже не удивишь.

Нимфа посмотрел на ониксовое небо, усыпанное звездами.

— Титаны — не единственные существа, которые их беспокоят. То, что внутри тебя, должно быть вырезано, Богоубийца.