Сила - Арментраут Дженнифер Л. - Страница 35

Я замолчал, не в силах продолжать. Когда я ее увидел, мое сердце будто остановилось, и мне до сих пор казалось, что оно пытается забиться снова.

— Ты бы что? — Она опять вздохнула. — С чего ты вообще распереживался? Ты…

— Ты не понимаешь. — Я пошел дальше, потянув ее за собой. Мы миновали главное здание Ковенанта, и тогда она снова заговорила:

— Тебе не нужно держать меня за руку.

Я бросил на нее быстрый взгляд.

— Видимо, нужно. Если я не буду это делать, кто знает, где ты можешь оказаться?

— Я не ребенок, — прошипела она. — Мне не нужна нянька.

Я фыркнул.

— Хм, позволю себе не согласиться.

Джози снова попыталась высвободиться. С таким же результатом, как и раньше.

— Ты потерял свою привилегию держаться за руки, Сет.

— Держаться за руки — это привилегия?

— Да, черт возьми. — Она сжала мою ладонь так, что кости захрустели. — Особенно со мной, и если я правильно помню, ты сказал, что между нами все кончено.

Я вздохнул.

— Джози…

— И ты сказал мне не позориться, — продолжила она, повышая голос. Мы проходили мимо группы Караульных. — Ты сказал, что больше не хочешь иметь со мной дел. Значит, ты не…

Резко остановившись, я развернул ее к себе и прижал к груди. Не задумываясь, я коснулся свободной рукой ее щеки, заставляя запрокинуть подбородок. Все так же ни о чем не думая, я приблизил свои губы к губам Джози. И поцеловал ее.

Ее тело напряглось, и я в который раз поразился мягкой сладости ее губ. Твою мать. Вот уже несколько недель я не прикасался к ней. Не целовал. Не наслаждался ее вкусом. И какой-то частью разума я понимал: это неправильно. Моя вздымающаяся грудь была покрыта кровью. Как и ее. Мимо нас проходили люди, а я вспоминал, как уже однажды причинил ей боль, а она даже не поняла этого.

Но меня ничего не останавливало.

Кончик ее языка коснулся моего, и, казалось, земля ушла из-под ног. Я глухо застонал и запустил руку в волосы Джози. Поцелуй стал глубже, и именно это вдруг привело меня в чувство. Я отстранился. Наши губы замерли в миллиметре друг от друга, почти соприкасаясь.

— Что?.. — пробормотала она.

Я проговорил:

— Это был единственный способ заставить тебя замолчать.

— Это… это же неправильно. — На ее лице проступило напряжение.

Да, она была права. И мне еще повезло, что она не ударила меня кинжалом, зажатым в правой руке.

Губы покалывало, идти стало немного сложнее. Я держал Джози за левую руку, и она молчала. Поцелуй сработал. Но какой ценой? Я снова причинил ей боль.

А мой член был тверд, как Титановый клинок. Боги.

Мы приблизились к общежитию, и Караульный, которому я угрожал по пути к стенам, казалось, вздохнул с облегчением, когда я прошел мимо, не смешав его с дерьмом. Подняв свободную руку, я призвал ветер и открыл нам двери. Это не привлекло внимания полукровок и чистокровных, собравшихся в вестибюле и разделенных… твою ж мать.

Мы с Джози замерли, уставившись вперед — на новое украшение вестибюля в виде трех крылатых мраморных статуй. Каждая имела около семи футов в высоту. Статуи напоминали молящихся ангелов, сложивших ладони под подбородками; выражения лиц пока что были безмятежными, но я знал: если камень начнет трескаться, оно будет совсем не таким.

— Что… что это? — выдохнула Джози.

— Фурии, — сказал я. — Проблема, которая нам сейчас совсем не нужна.

Джози моргнула.

— Фурии? Там Эрин?

— Я не думаю. Скорее всего, эта троица из миллиона ее сестер. — Я повел Джози вокруг статуй, держась от них подальше. — Они появляются, когда боги чем-то недовольны. Они служат предупреждением, хотя сейчас они заточены.

— Предупреждением?

— Боги предупреждают, что если то, что их разозлило, не прекратится, они выпустят фурий, и эти фурии вряд ли будут похожи на Эрин. Они разорвут всех и вся на своем пути. — Джози все вытягивала шею, чтобы рассмотреть их получше. — Думаю, боги злятся на то, что происходит между полукровками и чистокровными, но, возможно, я их переоцениваю. Не похоже, что раньше их это волновало.

Пока мы шли по коридору, Джози молчала. Возле наших комнат я принял молниеносное решение и завел ее в свою. Как только дверь закрылась, я отпустил ее руку. Джози остановилась.

— Что я здесь делаю?

Хороший вопрос.

— Просто побудь здесь пару минут, а потом я отведу тебя в твою комнату.

Пока я шел в ванную, она провожала меня озлобленным взглядом. Черт. Разозленная Джози была все такой же невероятно сексуальной. Твердость ниже пояса и не думала уменьшаться, да и пофиг, ведь я был ходячим стояком. В ванной я взял полотенце, намочил его под краном и, вытерев с груди кровь, вернулся в комнату. Джози была на том же месте, где я ее оставил.

— Я удивлен, что ты послушалась.

— Я… — Она запнулась и, скользнув взглядом по моей руке, остановила его где-то у меня на плече. — Я осталась не потому, что ты мне сказал.

— Конечно, нет, — пробормотал я.

Ее нос сморщился.

— Я осталась, потому что мне кажется, что нам нужно поговорить начистоту.

— Вот как? — Я бросил полотенце на спинку кресла.

Джози отошла от двери, положила кинжал на журнальный столик и правой рукой начала отряхивать джинсы. Затем она медленно подняла глаза.

— Я знаю, что между нами произошло.

Мой желудок сжался.

— Джози…

— Нет, — оборвала она с такой силой и твердостью, что я замолчал. — Ты меня выслушаешь, потому что я этого заслуживаю. Понял?

Я прекрасно понимал, что мой член упирался в молнию штанов в очень неподходящее время. Я пожевал губами и кивнул.

— Поначалу я не понимала. Я была потрясена, потому что думала… — Она с трудом сглотнула, прежде чем продолжить: — Неважно, что я думала, но я хочу кое-что прояснить. Я говорю это не потому, что ожидаю жалости или каких-либо нормальных объяснений. Я говорю это, потому что нам придется работать вместе. Мы будем пересекаться, и я не хочу, чтобы возникали странные и неловкие ситуации.

— Хорошо.

Ее глаза сверкнули.

— И нам нужно установить некоторые границы — насчет того, что ты можешь и не можешь со мной делать, и того, как ты будешь со мной общаться.

Мои брови поползли на лоб, но я молчал, потому что по ее холодному взгляду понимал: она меня тут же перебьет.

— Понятно? — Когда я кивнул, она резко выдохнула и продолжила: — Я знаю, что ты по-прежнему… э-э, неравнодушен к Алекс.

Я разглядывал ее, не зная, правильно ли все расслышал. Ладно. Правильно. Может, она шутит? Но судя по ее лицу, придется признать, что она говорит серьезно.

Она опустила взгляд и напряженно сцепила руки.

— Я хочу сказать: очевидно, что тебя все еще привлекают другие люди. Это не новость. Но… наверное, то, что в глубине тебя, предназначено для нее.

— Подожди. Что? — переспросил я.

Она сделала шаг назад и присела на край кресла.

— То есть теперь это имеет смысл, и я чувствую себя идиоткой из-за того, что не видела его раньше. Я понимаю, что ты… влюблен в нее и…

Я засмеялся. Не смог удержаться. Вот черт. Ее глаза сузились.

— Не думаю, что это смешно.

— Есть немного, поверь мне.

— Нет тут ничего смешного. — Она вскочила и уперла руки в бока. — Ты можешь стоять здесь и смеяться, потому что ты либо придурок, либо отказываешься признаться, но я видела, как ты смотрел на нее…

— Как я смотрел на нее? — Не веря ушам, я уставился на Джози.

— Когда она только появилась во дворе, ты смотрел на нее так, будто… будто не ожидал увидеть ее снова.

— Потому что я действительно надеялся, что не увижу, — хмуро признался я.

— Я прекрасно это понимаю. Поверь, я все понимаю. — Она сложила руки на животе. — Видеть того, кого ты хочешь, и не иметь возможности…

— Это не причина, Джози. Я не люблю Алекс. — Я пристально посмотрел на нее. — Я никогда не любил ее. Между нами все было не так.

— Ничего не было? Ты ничего к ней не чувствовал? — вызывающе спросила она.