Ой-ой-ой, домовой! (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 52

И мы пошли проводить следственный эксперимент.

Как это выглядело?

Да просто. Я приняла облик Делии, в полный рост и размер, и попробовала упасть с лестницы. Естественно, соблюдая все требования аэродинамики.

Больно мне не было. Даже ушибы не грозили, дом не может повредить домовому. Я могу хоть неделю головой об стену биться, хуже будет только стене.

Так что я планировала вниз.

Сначала как ныряла, вперед головой.

Потом – спиной. Боком. И даже вперед ногами.

Керт помечал те места на лестнице, которых я касалась в процессе полета мелом, и мрачнел. А потом подвел итоги.

– Ну что. Ее сбросили?

– А по голове ей вообще отдельно досталось. Причем тот, кто ее ударил, оказал ей услугу, – кивнула я, глядя на меловые отметки. Вот как ни крути… кровь должна была остаться, а ее там не было. И наоборот, кровь была там, где ее не должно было быть.

– Почему?

– Он ее оглушил наверху. – Я опять взлетела вверх и пригляделась. – Подозреваю, что… да. Вот здесь. Смотри, Керт!

Керт послушно поднялся и пригляделся.

На драпировке стен было несколько крохотных брызг крови.

– Правда. Так-то не заметишь, лестница мраморная, смыть несложно…

– Несложно? – я с удивлением поглядела на Керта. – Ты всерьез?

– А что?

– Мрамор – пористая структура. Кровь с него надо оттирать в первые полчаса, или потом придется нашатырем поливать, я знаю. У меня знакомая хотела себе мраморную столешницу заказать, потом отступилась. Как почитала о ее свойствах, так мечта и завяла.

– И что ты хочешь сказать?

– Здесь ее оглушили. Может быть, ударов было два. Первый – на оглушение, если пара капель крови и была, то не больше. Из носа, из рассеченной губы, к примеру…

– Точно, у нее же губа была рассечена.

– Вот. Оглушили ударом в челюсть, пара капель крови и пролилась, не больше. А потом ее спихнули с лестницы. Поняли, что мало, и добили. Расчетливо и жестоко. Там и кровь пролилась, в основном. Потому и лестница почти чистая. Убийца пытался создать видимость ударов, но… паршиво получилось.

– И кто это может быть?

– Я бы подумала на Колетт, – честно призналась я. – Мне больше никто в голову не приходит. Остальным и не надо… кстати, именно Колетт пыталась укусить эта дуреха.

– Это не аргумент.

– А если она действительно ляпнула что-то… такое? Чего и сама не поняла?

– Удар в челюсть… он не слишком женский. И костяшки пальцев разобьешь.

Я фыркнула.

Не слишком женский? Это смотря какая женщина. Да и насчет ссадин…

– Перчатки у вас не носят?

– Тьфу, Рух! Я и не подумал.

– А у нас на дело и не пойдут без перчаток.

– Вот даже как. М-да… и что теперь делать?

– Ничего. Ждать лекаря.

– Думаешь?

Я вздохнула и чихнула.

– Керт, Колетт – это не Вирент. Ее не спровоцируешь. Это очень умный человек, за то она мне и нравится. Ее словами не раззадоришь и даже нервничать не заставишь, не тот случай. Только прямыми доказательствами, а их-то и нет.

Керт вздохнул со мной в унисон.

– Ты хочешь оставить убийцу безнаказанной?

– Лэрр Эрард дал мне артефакт. Если им ткнуть в его убийцу, все будет решено.

Хуртар в задумчивости растрепал волосы.

– Погоди. Ты о кинжале?

– Ну… примерно, да.

– А ты знаешь, что они максимум – двухразовые?

– Откуда?

– Лэрр не предупредил?

– У нас не так много времени было для разговора. Нет, не сказал…

– Первый раз – абсолютное срабатывание. Второй – как получится, третий уже точно не пройдет.

– Хорошо, что я не стала им во всех подряд тыкать.

Керт от души рассмеялся.

– А хотела?

– Конечно, – честно созналась я. – Остановило только то, что здесь были не все. Да и не получилось бы всех потыкать без последствий, решила сначала сократить круг подозреваемых.

– И тебе это удалось.

– Я старалась.

– Но в Колетт ты все равно пока не тыкай.

Я кивнула с серьезным видом.

– Не буду.

Нам оставалось только ждать приезда любовницы лэрра. Что-то нам расскажет Далини Верейль? И кстати…

– Керт, а почему бы нам не поговорить с нянькой Асиль?

– Зачем?

– Мало ли что она могла видеть и слышать?

– Нянька?

– Она постоянно рядом с девочкой. А Делия была слишком глупа, она наверняка не воспринимала няньку, как человека.

– Хм… давай попробуем.

Мы переглянулись, и зашагали к покоям Делии.

В комнатах Делии было тихо и спокойно.

Делия лежала, рядом сидела служанка. Все.

В соседней комнате нянька возилась с Асиль. Той сказали, что мама приболела, но малышка не обратила внимания. Что ж, Делия не особенно ей занималась, оно и понятно.

Керт улыбнулся служанке.

– Как она?

– Плохо, лэрр, – честно ответила служанка. – Мне кажется, помрет она.

Керт вздохнул.

– Все в воле Хурта.

– Так-то оно так, но жаль ее… и дочку жалко, такая хорошенькая…

– Вы прислуживали Делии?

– Нет. Меня просто попросили с ней посидеть, так-то я на кухне…

– Понятно.

Столкнулась бы ты с ее самодурством, мигом бы жалеть перестала.

Керт кивнул и прошел в комнату Асиль. Я посмотрела на Делию.

М-да.

Нос заострился, щеки вообще запали, виски пожелтели, под кожей резко выступили ниточки вен… вот ведь жизнь? Хоть и дура, а жалко.

Нянькой у Асиль оказалась совсем молодая девушка. Лет семнадцать, не больше. Симпатичная, темноволосая, с круглым личиком и блестящими карими глазами. Сразу видно – хохотушка и болтушка. И детей любит.

– Благословите, брат.

– Как тебя зовут? – спросил Керт, осеняя девчушку знаком молота.

– Кайрин, лэрр.

– Я хотел бы поговорить с тобой, Кайрин?

Хоть и звучал вопрос, но по сути это было приказом, и девушка это поняла.

– Конечно, лэрр. Мы можем поговорить прямо здесь?

Керт посмотрел на Асиль, которая сосредоточенно расчесывала куклу (или снимала скальп?) и согласился.

– Конечно. Ребенок нам не помешает.

– Что вы, лэрр. Она замечательная малышка! Добрая, умная…

– Да. Жаль, если сиротой останется.

– А уж как мне-то жаль. Хотя… мать ее все равно не любила.

– Серьезно?

Керт воззрился на няньку с искренним удивлением.

– Да, лэрр. Не любила.

– Она говорила, что любит. И занималась девочкой, разве нет?

– Да что вы, лэрр! Напоказ-то да, выглядело хорошо, а как поглядеть поглубже, так там ничего хорошего не было.

– Расскажете, Кайрин?

– Да тут и рассказывать-то нечего, лэрр. Таких мамаш хватает, хоть среди лэрров, хоть в деревне. Когда рожают, а что с ребенком делать-то и не знают.

– То есть?

– Ну это ж не собачка, хотя и ту учить надо! А тут внимание требуется постоянно и силы, а уж сколько терпения… просто уму непостижимо. Асиль – милая девочка, но и на нее надходит. И носится она, и вопит… но бить такую крошку по лицу все же не стоило бы.

– По лицу?

– Думаете, вру? Силли, солнышко, покажи щечку?

Асиль послушно повернулась.

Да, синяк был. Именно на щеке, словно от удара ладонью, зеленовато-желтый, уже подживающий, но был.

– Спасибо, детка. Играй дальше.

– А копот?

– Сейчас дам тебе компотика, – нянька ловко напоила девочку из кружечки с носиком. – Что надо сказать?

– Сиба…

– Спа-си-бо.

– Па-си-ба.

– Нам не все буквы даются, но Силли умничка, она быстро учится.

– И мать ее все равно не любила?

– Тут, наверное, все вместе, – вздохнула служанка. – Она и не любила, и не понимала, что делать с дочерью, ну и в своей жизни не знала, что делать.

– Это как?

– Я поняла, что они с мужем жили небогато. А сейчас мужа она лишилась, дочь на руках, работать не умеет, к сестрам проситься пыталась, но те отказали…

– Это и неудивительно. Они не красавицы, но замужем. А Делия…

– Я б тоже козу в огород не пустила, лэрр, – служанка болтала уже вполне непринужденно. – Это считай своими руками свой брак разрушить.