Real-RPG. Ледяной клинок (СИ) - Извольский Сергей - Страница 42

– Больше воды. Больше, – показал я между тем служанке руками большой круг, намекая на ведро.

Испуганная служанка кивнула и стремительно убежала. Карел начал подниматься, как раз стоя сейчас на четвереньках и выпрямляясь. Подскочив, я уперся подошвой ему в зад и резко распрямил ногу. Когда многочисленные зрители охнули, я вздрогнул. Вообще опасно было – мелькнула у меня холодком отрезвляющая мысль, – так ведь и шею сломать можно. В хоккее за такое автоматом двоечку дают – большой штраф плюс дисциплинарный, до конца игры; но мы не в хоккее, здесь веселее. Дварф, с силой влетев лицом в стену, сложился упавшей бесформенной тряпкой, но почти мгновенно вскочил на ноги. Только для того, чтобы вновь отразить лицом удар, но в этот раз тяжелой дубовой скамьи, которую я и поднял то с натугой.

Звук раздался сдвоенный – сначала глухой, чавкающий, когда скамья встретилась с носом Карела, а через миг звонкий, как колотушка – когда откинувшийся назад дварф ударился затылком о стену. Я вновь испугался за его жизнь и здоровье, но напрасно – Карел произошедшего даже не заметил, снова рванувшись вперед. Не очень точно ориентируясь в пространстве, правда – лицо у него было залито кровью. Пробежав мимо, Губошлеп споткнулся о стол, своротив его в сторону, и стараясь удержаться на ногах, врезался в стражей дварфов. В их руках материализовались щиты, на которые они приняли разбушевавшегося пьянчугу. Который уже перестал производить впечатление губошлепа-алкаша. Вновь я слегка испугался – но теперь уже от зрелища того, что бывает, когда удары Карела достигают цели. Лязг сминаемого железа гнущихся под кулаками забрал, и оба дварфа-стража разлетелись по сторонам с грохотом доспехов.

Не на шутку разъяренный Карел развернулся, и мгновенно оказался мокрым с головы до ног – я окатил его водой. И когда взбесившийся дварф оказался рядом, неожиданно изловчился и надел ему ведро на голову. Оно было конусовидной формы, поэтому село крепко. Рев вконец очумевшего Карела теперь раздавался глухо, но махал кулаками он уже как вентилятор на полной скорости – я вновь еле-еле успел отскочить. И споткнувшись, наступив на выроненный стражником щит, едва не упал.

На мгновенье отвлекшись, я показал испуганной дварфийке-служанке, что мне нужен большой таз, или даже корыто. Не сразу поняв, она вдруг закивала как болванчик, и убежала.

Карел в этот момент разбил ведро. Снять он его не смог, поэтому сделал самое простое, что умел – ударился головой о стену. Деревяшки брызнули прочь, дварф покачнулся (наконец-то!) в первый раз после того как пришел в себя, и начал активно моргать, стараясь найти меня взглядом. Не очень успел – раздался пронзительный гул, когда я, раскрутившись словно метатель молота, ударил щитом, держа его за один край двумя руками как ринг-герл табличку с номером раунда. Дварф вновь покачнулся, а я вновь ударил его щитом. И снова, превращая лицо в кровавую маску. Карел опять покачнулся, и заставив его подсечкой упасть на колени, я опять взмахнул щитом – уже снизу-вверх, так что дварфа откинуло от удара назад.

Замерев на несколько секунд, я понял, что дышу так тяжело, словно десятикилометровый кросс только что пробежал в полной выкладке. Уронив щит, почувствовав слабость усталости в руках, я упер руки в колени и дал себе время отдышаться.

Карел вяло барахтался, дергая руками ногами словно перевернутый на спину жук. Чуть погодя он с трудом встал на колени, сплевывая обломки зубов и кровавую юшку. В этот момент возвратилась слуга дварфийка, причем не одна. Она прикатила бочку, а следующая за ней вереница слуг очень быстро начала наполнять ее водой из принесенных с собой ведер.

По мере того, как я приходил в себя после скоротечной, но очень и очень напряженной драки с пьяным безумцем, у меня пропадал эффект тоннельного зрения. И с трудом удержавшись от того, чтобы не сплюнуть заполнившую рот тягучую слюну, я выпрямился. Мельком осмотревшись, заметил в собравшейся толпе Марину, Анну, Дарриана. И рябой Джейк маячили за спинами – спутников было легко определять по росту – даже Аня со свои небольшим росточком выделялась, и ее макушка находилась вровень с немногочисленными шлемами доспешных дварфов. Остальная челядь и обитатели поместья как минимум на полголовы были ниже нашей фитнесс-няши в облачении жрицы Ассамы. В этот момент, необычайно остро почувствовав чужое внимание, я вдруг столкнулся взглядом с Кайлой.

– Ах ты ж… – беззвучно, одними губами произнес я, посмотрев дварфийке прямо в глаза. Она сохранила бесстрастное выражение лица, и глянула как бы сквозь меня, а я вновь беззвучно выругался от озарения догадки. Разбуди его, значит, и если что – набей морду.

Меня ввело в заблуждение прозвище Карела – Пьяный Губошлеп. И увидев это уничижительное именование, я просто забыл непреложное правило – можно всю жизнь ковать мечи или строить мосты, но стоит одни раз… В общем, вряд ли кто называет его так в лицо, кроме великих бойцов нейтральных кланов Серганны.

Внутри зажегся очаг злости – Кайла просто хотела меня унизить. Может быть не только меня, но и брата – наверняка она рассчитывала, что он меня сейчас поколотит, а после ему все равно придется по приказу Кормака идти ко мне в услужении. И получается, что она мешает нас с грязью обоих – каким я буду хускарлом, если в подчинении у меня будет набивший мне морду воин? Плохим. И мужем тоже буду неуважаемым, во всех значениях этого слова, пусть хоть еще пятерку голов Гаргл-Дарганов принесу или десяток сыновей герцога Фламгорна приведу.

Отвернувшись, в этот раз Карела я ударил с нескрываемой злостью, ногой, заставив согнуться. И апперкотом, заставив выпрямиться.

– Я не вижу у тебя достаточно уважения перед гербом Карадрасс, – дрожащим от злости голосом произнес я, показывая Карелу сжатый кулак с печаткой в виде черного клиновидного наконечника. – Аристарх, переведи ему, и скажи пусть поцелует герб своего клана.

Гном от услышанного удивился и напрягся, как и все присутствующие. В полнейшей тишине – нарушаемой лишь хриплым из-за сломанного носа дыханием Карела, маг перевел мои слова. Услышав, что от него хотят, Губошлеп от удивления вздрогнул, и вскочил на ноги. Вернее, попытался.

Мне очень повезло с попавшимися под руки скамейкой, ведром и щитом – иначе против Карела я б не выстоял. Да и вообще мне невероятно повезло, учитывая то небрежение и презрение, с которым я будил дварфа, относящегося к касте Владык гор, между прочим. Так что сейчас, когда он – и так потерявший концентрацию и ориентацию после убийственных ударов, которые давным-давно отправили любого другого в мир иной, вскочил на ноги, я был готов. Ударил его прямым, и еще раз, печаткой Карадрасса рассекая губы, щеку, превращая лицо в кровавое месиво. Когда Карел пошатнулся, получил ногой в лицо, и я приземлился на него сверху – в прыжке припечатав его голову к полу как колотушкой.

– Я! Не вижу! Должного! Уважения! – с каждым словом я вбивал ударами голову дварфа в пол, выплескивая злость и ненависть. Не к этому пьяному губошлепу, а к его сестре и отцу, которые решили поиграть во взрослую геополитику, а когда почувствовали, что их задницы дымятся, решили найти дурачка-человека. А самое что обидное – иного выхода у меня ведь и не было. Вернее, были, сразу несколько – от банального бегства на глубинные тропы до двух свитков порталов, но варианты это конечно… такие, с очень малым шансом на успех.

Когда лицо Карела превратилось в кровавое месиво, а он перестал подавать признаки жизни, я – выдохнув в очередном крике бушующую злость, поднялся на ноги. Поднатужившись, словно тяжелоатлет со штангой, с громким стоном поднял дварфа и закинул его в бочку. Головой вниз – так что из-под воды остались торчать только ноги.

В полнейшем молчании присутствующих потянулись долгие секунды. Окружающая толпа – народа вокруг уже было неожиданно много, замерла. Лишь трепыхались ноги Карела – выбраться из бочки с водой, если ты находишься там вниз головой, очень непросто, да и я еще его за щиколотки держал, не давая сгруппироваться. Прошло секунд сорок, и в наступившей тишине начали поскрипывать доспехи приходящих в себя дварфов-воинов. Из-под глухого забрала одного из них, который перевернулся на живот и с трудом встал на четвереньки, капала кровь.