Любовь со вкусом миндаля (СИ) - Лейк Оливия - Страница 28

Она искренне улыбнулась и подумала, что на такую откровенность просто невозможно ответить отказом! Планов у нее не было, а неприкрытое восхищение в каре-зеленых глазах — окрыляло. Возможно, Шэрен давно пора было начать встречаться с мужчиной, который не смотрит на нее, как на пустое место. Хотя бы в порядке эксперимента. Шэрен уже открыла рот, чтобы дать свое согласие, но полный едкого сарказма голос их общего руководителя опередил ее.

— Извините, что нарушаю вашу идиллию, но рабочий день еще не закончился, — уничтожающе заявил Ник.

Шэрен обернулась. Ник стоял в дверях, а на заднем фоне маячил Майкл, но на нее никто из них не смотрел.

— Мистер Скотт, — вкрадчиво начал Ник, — у вас в понедельник командировка в Нью-Йорк? — Джеффри с опаской кивнул, не совсем понимая, куда клонит явно рассерженный босс. — Советую отправиться туда уже завтра. — Его тон никак не походил на пожелание, это был приказ. Приказ, который не обсуждается и уж точно не оспаривается.

Шэрен молча наблюдала за этой неприятной сценой, про себя воскликнув, что совершенно не понимает этого мужчину. Может, это отразилось на ее лице, а может, Ник просто хотел всем, кто попадется под руку, раздать внушительную порцию своего дурного настроения, но кивком отправив Джеффри на свое рабочее место, он перевел ледяной взгляд на нее. Шэрен в ответ гордо вскинула голову, готовясь к обороне. Ник заметил, и его взгляд стал еще жестче.

— Мисс Прескотт, может, вам стоит заняться своими прямыми обязанностями, теми, за которые вы получаете жалование, — холодно предложил он. — Отчет, которым вы занимаетесь, я хочу увидеть сегодня до конца рабочего дня. — Ник оттолкнулся от двери и прошел мимо нее, а Шэрен возмущенно открыла рот, но тут же наткнулась на предостерегающий взгляд Майкла, и не надо быть переводчиком, чтобы расшифровать его: босс находится в скверном расположении духа, поэтому спорить с ним себе дороже. Она с трудом проглотила этот отборный кусок несправедливости и отправилась обратно в кабинет. Глаза больше не щипало от сухости, их щипало от другого.

Пятнадцать. Четырнадцать. Тринадцать. Шэрен отправила отчет и сейчас судорожно считала минуты, когда официально сможет уйти домой. Двенадцать. Одиннадцать. Резкая телефонная трель заставила вздрогнуть, сбивая со счета, и с опаской взять трубку.

— Быстро в мой кабинет! — На этот раз звонила не секретарша. Звонил он.

Стейси на месте не оказалось, поэтому, коротко постучав, Шэрен несмело вошла в кабинет и, готовясь к худшему, спросила:

— Вызывали?

Ник стоял возле окна и смотрел на лежащий внизу город. Сан-Франциско купался в лучах заходящего солнца, искрился желтыми бликами, отражавшимися от витражей огромных небоскребов, и манил закончить работу поскорее и прогуляться по раскрашенным всеми цветами радуги улочкам.

— Подойди, Шэрен. — Ник так и не повернулся на ее голос. Спрятав руки в карманы брюк, он продолжал созерцать раскинувшийся перед ним пейзаж, который непременно достоин быть запечатлённым кистью талантливого художника.

Она на негнущихся ногах приблизилась к нему.

— Что-то не так с отчетом? — после продолжительного молчания, решилась спросить Шэрен.

— Да, что-то не так. — Он повернулся и наконец посмотрел на нее. — У тебя роман с Джеффри?

Она удивленно подняла брови, не ожидая ни такого вопроса, ни, уж тем более, интереса к ее личной жизни от сурового руководителя, в которого с недавних пор превратился Ник. А еще он не просто спрашивал, он требовал ответа!

— С каких пор руководство интересуется личной жизнью подчиненных?

— Отвечай, — тихо произнес Ник.

— Я не обязана отвечать на такие вопросы, если это все…

— Это значит, да? — оборвал он. Шэрен неопределенно пожала плечами, что могло означать все или ничего.

— Где же твои хваленые принципы?

Шэрен перевела взгляд на кончики собственных туфель и, преувеличенно громко вздохнув, доверительно произнесла:

— Один мужчина, с которым я имела неосторожность провести ночь, сказал, что принципы у меня глупые и пора бы их пересмотреть.

Ник плотнее сжал челюсть. Шэрен ответила его же словами, только, когда он высокомерно советовал ей быть менее принципиальной, ему было плевать, а сейчас он чувствовал острый прилив бешенства.

— В пятнадцать лет ты мне казалась ангелом. Не думал, что ты превратишься в первостатейную стерву.

— В пятнадцать лет ты мне тоже казался особенным! — не выдержала она. Все, Шэрен больше не в силах была спокойно проглатывать его оскорбительные замечания и презрительный тон. Пусть он хоть трижды ее начальник!

— А сейчас? — мягко спросил Ник, но такие резкие смены настроения скорее пугали, чем успокаивали.

— А сейчас, я вижу перед собой бесчувственного расчетливого эгоиста!

— Если я показался тебе бесчувственным эгоистом, то готов сейчас же доказать, что это не так.

Шэрен отступила от него на шаг и добавила:

— А еще ты ничего не создаешь, ты только разрушаешь…

— Шэрен, — предостерег Ник, но она уже не думала ни о том, что он все еще ее босс, ни о том, что в его голосе явно слышалась угроза.

— Чужой бизнес, чужие жизни…

Ник дернулся как от удара и, молниеносно преодолев разделявшие их несколько футов, схватил Шэрен за предплечье.

— Ну, и что ты собираешься сделать?! — забыв свой страх и отбросив всякие чувства, вызывающе крикнула она.

— Собираюсь уволить тебя, если ты скажешь еще хоть слово, — угрожающе прорычал он.

— Да пожалуйста! — шагнула в пропасть Шэрен.

— Ты уволена. — Ник резко отпустил ее руку. — Убирайся отсюда.

Она круто развернулась на каблуках, еще до конца не осознав, что теперь между ними действительно все кончено, выбежала из кабинета. Шэрен очень смутно помнила, как добралась до противоположного крыла. Совершенно не заботилась о том, что могли подумать встретившиеся в коридоре коллеги. Ей стало все равно, что будет дальше.

Шэрен решительно вытерла выступившие на глазах слезы и, схватив одну из коробок, стоявших в шкафу, начала собирать личные вещи. В «Уайли» она проработала недолго, поэтому сборы не должны были занять много времени.

— Шэрен, тут нужно будет подкорректировать данные, — войдя в кабинет и продолжая просматривать документы, заговорил Майкл. — А что происходит? — оторвавшись от папки, он заметил лихорадочные метания своей помощницы.

— Боюсь, я не смогу этим заняться. Меня уволили, — не глядя на него, ответила Шэрен.

— Что за?.. Кто? — требовательно спросил Майкл. По опасным ноткам, прозвучавшим в его голосе, было очевидно: он думает на мистера Уолша.

— Мистер Хейворт.

— Ник?! — удивился Майкл. — Шэрен, послушай, у него сегодня был трудный день, и я уверен, он сказал это сгоряча. Завтра мистер Хейворт даже не вспомнит об этом.

— Он вспомнит, — нервно заметила она и положила рамку с фотографией матери в коробку.

— Я с ним поговорю, — настаивал Майкл, возвращая фото на стол.

— Все нормально, правда, — не уступала Шэрен, снова убирая винтажную рамку. — Мы с мистером Хейвортом не смогли сработаться, поэтому так будет лучше для всей компании.

Так действительно будет лучше. Сейчас Шэрен и сама верила в это. Последние недели она работала и даже жила так, будто их офис находился не в финансовом сердце города, а в жерле действующего вулкана. Который каждую секунду грозил излить на нее раскаленную смертоносную лаву и погрести под глубоким слоем золы и пепла. Она вымученно улыбнулась и, стараясь не разрыдаться на глазах у начальника, с наигранным оптимизмом произнесла:

— Все хорошо, правда. — Она подхватила свои вещи. — Майкл, мне было приятно с вами работать.

Он в ответ устало покачал головой, не понимая, откуда в такой хрупкой девушке столько упрямства! Почему она не желает принять его помощь? Майкл забрал у нее коробку, взглядом обрывая протест, готовый сорваться с округлившихся губ.

— Я провожу, — угрюмо буркнул он и решил все же поговорить с Ником.