Любовь со вкусом миндаля (СИ) - Лейк Оливия - Страница 2

— В пятнадцать, — доверительно шепнул Ник. Шэрен сглотнула. Его глаза озорно блеснули, и он окинул тоненькую фигурку веселым, но напрочь лишенным всякого интереса взглядом.

— Ты забавная, Шэрен. — Он любезно усадил ее. — Садись и не бойся. Тебе рано даже думать о таких вещах.

Она вспыхнула и подумала, что до сегодняшнего знакомства действительно не думала ни о чем подобном.

***

На следующий день Шэрен, сославшись на несуществующую головную боль, отправилась на Марсово поле****. Вчера, пока они ехали к гостинице, Брендон обмолвился, что сегодня их будут ждать на фестивале ретро-фильмов. Она не знала, зачем идет туда, и плохо представляла, что будет там делать одна, но желание снова встретиться с Ником в неравной борьбе со здравым смыслом победило.

Шэрен медленно брела среди многочисленных групп людей, пристально всматриваясь в разношерстную толпу. Молодые юноши и девушки, взрослые мужчины под руку с улыбавшимися женщинами, пожилые пары. Она сокрушенно вздохнула. Найти определенного человека среди огромного количества людей казалось задачей из области фантастики, но Шэрен упорно продвигалась к Эйфелевой башне, надеясь, что знаменитое культурное достояние привлечет и американских студентов, и попутно с восхищением наблюдала за приготовлениями к фестивалю.

Огромное белое полотно, которое через четверть часа станет полноценным экраном и усладит взор более тысячи приехавших киноманов, было натянуто и надежно защищено от прямых солнечных лучей импровизированной крышей. Устроители киномарафона завершали последние приготовления, регулировали свет, хотя по мнению Шэрен, дневного света сегодня было более чем достаточно, проверяли звук. На дорожках по обе стороны от Марсова поля расположились передвижные трейлеры с горячей выпечкой, сладостями и напитками. Поэтому терпкий запах свежесваренного кофе и манящий аромат хрустящего багета витал воздухе, соблазняя людей на покупку пусть небольшого, но все же удовольствия.

Шэрен заприметила одну из таких кабинок, в которой продавали горячий шоколад и трубочки с заварным кремом, и дала себе зарок обязательно заглянуть туда. Она остановилась практически у подножия внушительной железной конструкции, которая считалась одним из семи чудес света, или уже нет? Раньше она об этом как-то не задумывалась, поэтому прогнала эту мысль, как пришедшую абсолютно не вовремя, и осмотрелась. На данный момент приоритетной задачей было выхватить из многочисленных любителей старого французского кино высокую светловолосую фигуру Ника.

Удача или, возможно, высшие силы, судя по всему, благоволили именно к ней. Через несколько минут она зацепилась глазами за большую компанию студентов. Они смеялись, французская речь тут же перебивалась английской, кто-то дурачился, а кто-то без стеснения наслаждался обществом противоположного пола. Шэрен отвела глаза от целовавшейся парочки и заметила в толпе загорелую руку с черными спортивными часами. Именно такие вчера были на Нике. Она чуть обошла веселую компанию и улыбнулась. Интуиция ее не подвела! Но через мгновение ее улыбка скисла, как забытое на солнце молоко. Нашла она его и что? Подойти у нее духу не хватит, а смотреть со стороны совершенно не то, ради чего она сюда пришла. Шэрен исподлобья бросала косые взгляды на симпатичных девушек, окруживших ребят, и поняла, что ей здесь делать нечего.

«На что ты надеялась, чего хотела добиться?» — ругала себя и свои детские мечты Шэрен. Она остановилась, выдохнула и решила все же остаться посмотреть кино. В гостинице ее не хватятся до вечера, а сидеть в номере и грустить не хотелось. Не для этого она прилетела в Париж.

Большинство людей уже расстелили на зеленом газоне цветастые пледы и, наслаждаясь погожим днем и летним ветерком, активно переговаривались. Шэрен собралась последовать их примеру, когда услышала:

— Невероятная скорость передвижения!

Она резко обернулась. Перед ней стоял Ник. Такой же красивый и веселый, как она запомнила.

— Ты одна? — Он осмотрелся.

— Э-э, нет. Трейси где-то бродит. — Она рукой указала в сторону. Трейси действительно сейчас бродила по Тюильри*****. Так что Шэрен практически не солгала. — А ты?

— А я решил проверить свою догадку.

— Какую?

— Что ты приехала сюда ради меня, — полностью уверенный в своей неотразимости заключил Ник.

Она фыркнула, поражаясь такой нескромности, хотя догадка была абсолютно правильной. Затем повисла неловкая пауза. Что делать дальше Шэрен не знала. Они оба понимали, что в компании его друзей детям не место, но и просто уйти было бы невежливо.

— Если ты больше не считаешь меня маньяком-педофилом, то я хотел бы составить тебе компанию.

— А твои друзья не будут тебя искать? — с сомнением спросила она, но внутренне ликовала.

— Уверен, они даже не заметят моего отсутствия.

Следующие три часа они ели миндальное печенье, которое, как оказалось, обожал Ник, пили лимонад с мятным сиропом и много смеялись. Шэрен сначала переживала, что не поймет ни слова из французской классики, но сначала показывали короткометражное немое кино, а потом Ник взял на себя роль переводчика и короткими фразами передавал суть фильма.

Как бы Шэрен не желала сосредоточиться исключительно на экране, мозг категорически отказывался воспринимать старое кино, а взгляд то и дело падал на растянувшегося рядом мужчину. Сейчас у нее язык не поворачивался назвать его просто парнем. По ходу фильма они перебрасывались вопросами, и Шерэн выяснила, что Нику двадцать три года, он в этом году окончил учебу, а во Францию они с Брендоном приехали к бывшим сокурсникам, с которыми учились по обмену в Нантском университете.

Шэрен положила в пакет печенье и посмотрела на Ника, задумчиво постукивавшего пальцами по бедру в такт музыке. Сразу видно, что он много времени проводил на солнце: волосы выгорели, отчего он казался ярким блондином, но после следующей стрижки они, скорее всего, станут светло-русыми; кожа насыщенного бронзового оттенка, а белая футболка только усиливала контраст. Когда Шэрен поймала себя на мысли, что поочередно рассматривает широкие плечи и длинные ноги, то засмущалась и перевела взгляд на экран.

До вчерашнего дня о делах амурных она и не помышляла. Только училась. Никаких мальчиков. Так уж вышло, что первое разочарование в мужчинах она испытала еще в детстве, поэтому относилась к противоположному полу настороженно и, естественно, никакого интереса, который уже вовсю демонстрировали сверстницы, не проявляла. А вот сейчас, сидя на вязаном пледе среди множества людей, Шэрен остро ощущала присутствие лишь одного человека — Ника. Испытывала непонятное, но яркое, как акварельная палитра, чувство безграничной радости. Приятное, но странное, как снег в Калифорнии, желание быть с ним рядом. Волнующее, но неизведанное, как космические глубины, томление в груди.

Когда солнце начало клониться к горизонту, а легкий ветерок, до этого нежно перебиравший золотистые волосы Шэрен, стал сильнее, она нехотя взглянула на часы и с тоской подумала, что ей пора возвращаться.

На Марсово поле неспешно опускались летние сумерки, зажигались уличные фонари, а Эйфелева башня засияла яркими огнями. Приключенческий фильм, шедший до этого, сменила романтическая комедия, а парочки, окружавшие Шэрен и Ника, заметно придвинулись друг к другу.

— Мне уже пора, — проговорила она и поднялась.

Ник оторвал взгляд от экрана и, улыбнувшись, сказал, что отвезет. Шэрен спокойно поблагодарила его, искренне надеясь, что не светится, как рождественская елка.

— Мы завтра уезжаем в Долину Луары, — когда машина притормозила возле небольшого отеля, ответил на заданный вопрос Ник.

Шэрен даже представить не могла, что испытает такое жгучее чувство разочарования. Она знала, что именно так и должно быть, но горечь от вполне ожидаемого расставания оказалось трудно переварить.

Она сглотнула и, осторожно выдохнув, решилась.

— Ник, а ты можешь… э-ээ… поцеловать меня? — несколько раз запнувшись, попросила Шэрен.