Жена в придачу, или самый главный приз (СИ) - Матлак Ирина - Страница 74

Сидя за небольшим дубовым столиком и неспешно потягивая безалкогольное пиво, я не могла понять, когда начались эти перемены. Когда я успела так сблизиться со своим главным соперником, когда он занял существенную часть моей души, и когда находиться рядом с ним мне вдруг стало так хорошо. Подобную легкость в общении я ощущала разве что только с Эгри, но она была совершенно другой.

Всякий раз Олдер прекрасно чувствовал мое настроение и давал именно то, что мне требовалось. То заставлял смеяться, то выводил из себя, то стимулировал к действиям и заряжал решимостью, то вообще спасал. Он мог породить во мне целый спектр эмоций, но никогда не оставлял равнодушной. Кажется, за такой короткий срок он успел узнать меня лучше, чем я знала себя сама.

— О чем задумалась? — нарушило ход моих мыслей.

— Да так, — я беззаботно пожала плечами и сделала большой глоток. — Представила, как завтра уделаю Ная.

Не говорить же, что думала о нем? Скорее язык себе откушу, чем в этом признаюсь!

А вот поблагодарить Олдера все-таки стоило. Бесплатно или нет, но он сделал мне такой подарок, о котором раньше я могла только мечтать. Какое все-таки счастье, что я никогда не была «настоящей леди», терзающейся из-за всяких пустяков. Наверняка такая «настоящая» сейчас испытывала бы угрызения совести и порывалась вернуть дорогой подарок обратно.

— Вот тебе мое спасибо, — перегнувшись через стол, я похлопала Олдера по плечу и доверительно предупредила: — Говорю сразу, если передумаешь и решишь забрать доспехи обратно — не отдам.

Олдер негромко засмеялся, а я, опустившись на место, уже серьезно добавила:

— Если бы такой подарок мне решил сделать кто-то другой, я бы его не взяла. Даже бесплатно.

Его смех затих, и теперь карие глаза смотрели на меня с такой же серьезностью.

Через несколько мгновений губы Олдера тронула легкая улыбка:

— А я бы не стал делать такой подарок кому-то другому.

— Потому что я — единственная, обладающая оружейной магией девушка, какую ты знаешь? — спросила и почему-то затаила дыхание.

— Потому что ты — просто единственная, — уже без тени улыбки ответил Олдер. — И самая удивительная из всех, кого я когда-либо встречал.

Мне не раз делали комплименты, и удивительной называли тоже не раз. Но никогда подобные слова не звучали настолько по-настоящему, никогда моя ответная реакция не была настолько яркой — возникло чувство, будто в моей душе после долгой ночи внезапно наступил рассвет. А во всей таверне напротив — некто сгустил полумрак, стер окружающий суетливый мир, оставив лишь маленький светлый клочок, на котором находились мы двое. И пламя двух стоящих на нашем столе свечей вдруг дрогнуло, разгорелось, потянулось друг к другу и переплелось, словно подчинившись неведомой магии.

На улице раздались взрывы, сквозь оконное стекло просочились разноцветные отблески — кто-то запустил фейерверк. Но даже он не разрушил этот момент, а вписался в него и подчеркнул, добавив нужных красок.

В гильдию мы возвращались пешком, пользуясь ночной темнотой и идя по малолюдным улочкам. Где-то в центре все еще громыхал салют, окрашивающий небо радужными переливами, прогретый за день воздух постепенно остывал, делаясь прохладным и волшебно свежим. Мы шли молча, и только наши руки иногда случайно соприкасались, а иногда пальцы Олдера едва ощутимо — и, конечно, так же случайно, — сжимали мои.

— Ты это специально, да? — надеясь, что в сумраке не видно моей широкой улыбки, пошутила я. — Решил меня отвлечь и не дать потренироваться, чтобы я завтра проиграла?

— А ты до сих пор сомневаешься? — сыронизировал Олдер. — Для того чтобы ты проиграла, я даже снабдил тебя лучшими доспехами.

Подавшись порыву, я остановилась, потянула его за рукав, вынуждая остановиться следом, и, глядя куда-то в сторону, признала:

— Несмотря ни на что, это был чудесный вечер. Правда, чудесный. Я даже об отце на время забыла.

На каком-то интуитивном уровне я ощутила, как Олдер несколько напрягся:

— С ним все будет хорошо. И на играх тоже больше никто не пострадает — разумеется, если не считать травм, полученных в честном бою.

Портить эти мгновения, возвращаясь к обсуждению проблем, не хотелось совершенно, но я не могла не спросить:

— У тебя есть предположения, кто может стоять за Кристором?

Сковавшее Олдера напряжение стало еще ощутимее, и ответил он не сразу:

— Есть. Но пока они не подтвердятся, говорить об этом не стоит, — мягко приподняв меня за подбородок и посмотрев в глаза, он посоветовал: — Не переживай понапрасну, моя прелесть, лучше сосредоточься на играх.

— Еще пара таких советов, и я всерьез решу, что ты желаешь моей победы.

— Игры тяжелы не только физически, но и морально, — не поддержал моего замечания Олдер. — Давление сказывается даже на обладающих хорошей физической подготовкой мужчинах.

— У меня тоже отличная физическая подготовка! — перебив, тут же вскинулась я.

— Нисколько в этом не сомневаюсь, — без намека на насмешку кивнул он. — Ты боец, Фелия, но это не мешает тебе оставаться девушкой — хрупкой и нежной глубоко внутри. Редкое сочетание качеств.

— Это ты сейчас в отместку за то, что днем я назвала тебя добрым? — я так и порывалась свести все к шутке, пытаясь скрыть охватившее меня смятение.

— Непростительное оскорбление, — подтвердил Олдер, склонившись ко мне.

На этот раз поцелуй был ожидаемым, долгожданным… и ничуть не благодарственным, гартах его возьми!

Я уже и забыла, какого это — выходить на арену. Это и раньше было невероятно волнительно, а теперь, когда заветный четвертьфинал стал как никогда близок, волнение просто зашкаливало. Точнее, зашкаливало оно все утро, во время сборов с Чукой, провалившейся попытки поговорить с отцом, который отбыл из гильдии еще раньше меня, и пока я сидела в зале ожидания.

Но как только узкий коридор остался позади, все эмоции во мне словно отключились. Взбудораженные, громко кричащие зрители воспринимались отстраненно, как и предшествующие бою спецэффекты. Сегодня Тамия контролировала их лично, превосходя саму себя.

При моем появлении на арене взметнулись алые всполохи пламени, взлетели россыпи золотистых искр, в следующее мгновение обратившиеся огненными птицами. На той части арены, где стоял Най Айян, бушевала вода, скручивающаяся в огромные спирали и превращающаяся не то в подобия драконов, не то в гигантских змей.

Пока это было лишь шоу, но подвластная Наю магия — магия водного создания, позволяла использовать воду для любого замысла, создавать любую фигуру или существо.

И с этой магией мне предстояло столкнуться.

Сам Най выглядел как никогда уверенным и приветственно махал собравшейся публике. Его светлые волосы были собраны в низкий хвост, на руках виднелись черные перчатки, в которых я сразу распознала установленную защиту от огня — она же была наложена и на его одежду.

Я мысленно хмыкнула: использовать огонь против воды — фактически самоубийство, поэтому в этой схватке моей ставкой станет оружейная магия.

Мы с Найем остановились на значительном расстоянии друг от друга, но оно не мешало нам смотреть друг другу в глаза. На огромном табло светились цифры — последние, оставшиеся до боя секунды. Их тиканье прорезало внезапно воцарившуюся тишину, трепетали развешенные вокруг арены флажки, теплый ветер развевал свободные пряди волос, сливался с дыханием и наколдовывал уверенность. Удары сердца были четкими, размеренными — здесь не было места страху и панике. Не было места вообще ничему, кроме застывшего напротив мага и меня самой, чувствующей, как магия расплавленным золотом течет по венам и яркими отблесками отражается в расширенных зрачках.

Три…

«Это моя битва».

Два…

«Моя победа».

Один…

«Вперед!»

Мы сорвались с места синхронно, точно по огласившему арену гонгу. Его звуки еще не успели затихнуть, а острый клинок уже разрезал упругие водные струи, словно мягкое масло. Сзади на меня ринулись гигантские змеи — теперь не спецэффекты, порождения сложной водной магии. Уклонившись, я призвала кривой меч, каким не пользовалась на играх прежде, и рассекла две из них на мелкие, полетевшие в лицо капли. Третья с неимоверной скоростью обвилась вокруг моей талии, сдавила с нечеловеческой силой, вызывая дикую боль.