Шестой (ЛП) - Линн К. И. - Страница 31

Есть что-то примитивное в занятии сексом без защиты, в ощущении того, как он заполняет меня. Не могу сказать, что подобное часто случалось в моей жизни, поэтому взглянув на его лицо и приоткрытый рот, я не сдержавшись, наклоняюсь и облизываю его губы.

Он поднимает голову, и наши губы сливаются, языки лениво ласкают друг друга в медленных крепких поцелуях.

Этот секс заставил меня забыть, кто я такая и кто он, и как мы очутились там, где очутились. Он заставил меня забыть, что он недавно со мной сотворил. Лживое ощущение сексуального комфорта, но я приняла его.

Оказалось, довольно трудновато распрямить ноги, так как мышцы застыли, но когда мне все же удается встать, Шестой выскальзывает из меня, вместе с потоком теплой влажной белой жидкости. Я бросаю взгляд на пол, разглядываю лужицу на его животе, понимая, что он не выплеснул все.

Шестой не говорит ни слова, просто засовывает влажный член в джинсы и застегивает их. Что ж, мы всего в квартале или двух от отеля.

Киска у меня тоже влажная, все внутри слегка покалывает. Я нахожу свои трусики и натягиваю их на себя. Он не дал мне кончить, и мне хочется наброситься на него.

Взглянув на корзину с купальниками, я поджимаю губы.

— Хм, я померяла только один.

Шестой наклоняется и начинает рыться в корзине, вытаскивая купальники по одному, а затем бросая их обратно. Перебрав около половины, он вытаскивает один и снова садится на стул.

— Этот.

Я пожимаю плечами, поднимаю с пола свой лифчик и остальную одежду, и одеваюсь.

В конце концов, купальник не имеет значения. Сойдет любой, который он выберет. В любом случае, платить ему, и он же позволит мне надеть его на пляж.

К счастью, он выбрал мой любимый узор — полосы и геометрические фигуры, которые напоминают калейдоскоп цветов.

Я заставляю Шестого первым выйти из примерочной и затем следую за ним. В магазине появилось несколько новых покупателей, и некоторые из них обернулись посмотреть на нас.

Нас слышали.

Я стараюсь не смущаться, но когда замечаю неприязненный взгляд консультантки, мои щеки заливает краска.

На пути к кассе, я заглядываю еще в несколько рядов и беру себе пару шортов, футболку и шлепанцы. Он сказал, что я получу свой день на пляже, поэтому я добавляю полотенце, крем от загара и пляжную сумку.

С моего лица не сходит улыбка. Впервые за месяц я буду делать то, что действительно хочу. Что-то, что нравится мне. Я собираюсь в корне насладиться любым количеством времени, которое он разрешит мне провести на пляже.

Может быть, это исполнение одного из последних желаний умирающей женщины, но мне все равно. У меня намечено свидание с океаном.

Глава 14

Шестой разрешает мне провести следующий день на пляже. Жаркое солнце, теплый песок, соленая вода, все дела. Впрочем, должна признать, что наслаждаться всем этим в одиночестве не так уж и весело, даже принимая во внимание взятые напрокат шезлонги, зонтики и официанта, который приносит мне одобренный Шестым фруктовый коктейль.

Шестой же исполняет роль охранника, видимо, желая убедиться, что я не приведу в исполнение свой план по заплыву в сторону Кубы или что меня не утащит какой-нибудь из тупоголовых качков, которые греют на солнце свои перекаченные и без того слишком загорелые тела. Шестой не отрывается от телефона, он встал с шезлонга только один раз, чтобы намочить ножки в прибрежных волнах. Он даже пистолет притащил на пляж, запихнул его в пляжную сумку и положил ее под стул.

Мы с Дигби сотни раз обсуждали поездку в отпуск в Майами, но этого так и не случилось.

— Краснота спала, — заявляет Шестой на следующее утро.

Я оборачиваюсь к зеркалу, чтобы взглянуть на свою спину и плечи. Само собой, цвет стал чуть светлее. Впрочем, какая разница, как сильно я загорела, если я по-прежнему выгляжу сгоревшей.

К вечеру кожа становится розового цвета. От жаркого солнца Майами мою светлую кожу не спасает даже регулярное нанесение солнцезащитного крема SPF 50.

Боли нет. За свою жизнь я сгорала так много раз, что даже не обратила внимания на легкий ожог. Я хихикаю, вспомнив, как однажды моя смуглая подруга впервые в жизни сгорела. Ожог был слабенький, но она истерила как маленький ребенок.

Я отворачиваюсь от зеркала и уже собираюсь сказать что-то, когда мимо моего лица пролетает огромный таракан. Я взвизгиваю, начинаю махать руками в воздухе и отступаю на пару шагов назад.

— Ненавижу это место!

Даже Шестой кривит губы от отвращения, пока пытается прихлопнуть засранца ногой. Этот отель явно самый худший из всех. Старый, обветшалый, старомодный — все это я, конечно же, еще могла бы вытерпеть. Отвратительный, грязный, скорее всего, не знавший уборки в течение многих месяцев и кишащий кучей насекомых. Почему это место вообще не закроют?

— По крайней мере, они закрыли ресторан. Даже боюсь себе представить, насколько плохо там обстояли бы дела, — отмечаю я, вздрогнув от отвращения. — Сегодняшнее блюдо дня — бургер Джо, присыпанный тараканами, выращенными в местной фауне. Настолько местной, что они сошли со стен нашего отеля.

Шестой берет свой пистолет и засовывает его за пояс джинсов, прикрыв рубашкой.

— Пошли купим еды.

Я удивленно смотрю на него.

— У тебя нет чувства юмора?

— Наверное.

Я закатываю глаза и следом за ним выхожу из номера.

— Как ты способен думать о еде после этого?

— Это просто жук.

Я высовываю язык и издаю звук, как будто меня тошнит.

— Это препротивнейший жук.

— Я ел вещи и похуже.

Я аж замерла.

— Эй. А я ведь целовала тебя в губы.

Шестой начинает спускаться вниз по ступенькам, но разворачивается лицом ко мне.

— Иногда приходится делать что угодно, лишь бы выжить.

Черт меня подери, если я не знаю этого.

— История моей чертовой жизни.

Шестой не отвечает мне. На самом деле, мне повезло, что он позволил зайти мне так далеко.

После аппетитного ланча в баре в нескольких кварталах от отеля, Шестой решает не идти сразу обратно.

— Куда мы идем? — интересуюсь я, пребывая в замешательстве, ведь мы движемся в противоположном направлении от отвратительного места, где нам предстоит провести ночь.

С другой стороны, может быть, и хорошо, что мы сразу не идем обратно — мне понравился мой ланч, и я не хочу, чтобы меня сразу стошнило.

— Встретимся кое с кем.

— По поводу? Потом мы еще куда-нибудь поедем? — интересуюсь я щебечущим голоском, за что зарабатываю сердитый взгляд, от которого получаю истинное удовольствие.

Через несколько кварталов Шестой сворачивает с аллеи, и мы выходим на пляж. Я вздыхаю, когда бросаю взгляд на воду. Позавчера был такой чудесный день, и мне не хочется ничего большего, чем снова нырнуть в воду.

Мы выходим на пляжную дорожку, что пролегает вдоль нескольких отелей. Мне наш маршрут кажется странным. Еще более странным я считаю его способ встретиться с кем-то, но что я вообще знаю о его методах действия? Черт, откуда мне знать, как в определенных ситуациях действую киллеры-социопаты.

Мне трудно подстроиться под длинные шаги Шестого, и я иду в нескольких шагах позади него, когда моих ушей достигают звуки знакомого смеха. Оглянувшись на пляж, я вижу загорелое тело, которое знаю слишком хорошо, на лице у парня сияет улыбка, от которой когда-то мой день сразу же становился лучше.

Точеные черты и голубые глаза. Высокий, светловолосый и накаченный — мой норвежский отбойный молоток.

Дигби.

Я изучающе смотрю на мужчину и вспоминаю целый месяц, когда жалела, что не поехала с ним, ведь тогда я бы не оказалась в этом аду. А он смеется на пляже и беседует с другой женщиной. Похоже, они не знакомы, но уже флиртуют.

И пока я смотрю на него, по моей щеке вниз ползет слезинка. Он меньше чем в десяти метрах от меня.

Почему? Из всех мест и времени, почему он оказался именно там, где я? Он, должно быть, в отпуске, но насколько велики шансы, что мы пересечемся?