Королевские мушкетёры (СИ) - Ковриков Игорь Алексеевич - Страница 8

– Но его могут поймать.

– Даже если его найдут, никто не поверит его словам, – усмехнулся Фуке. – Кто у нас верит словам испанца?

– Но есть же ещё сам де Буи, – сказал король. – Я должен буду разрешить расследование, и следователи применят к нему пытки. После этого он, конечно, всё расскажет.

– Должен признать, Ваше Величество, что граф де Буи является самым слабым звеном в этой схеме. Поэтому нам придётся заставить его замолчать навсегда.

– Что вы такое говорите, маркиз!? – вскричал Людовик XIV, вскакивая с кресла. – Граф – мой друг!

– У королей не может быть друзей! – проговорил Фуке.

Людовик взглянул на суперинтенданта и увидел жёсткое выражение лица и глаза, горящие беспощадным светом.

– Решайтесь, Ваше Величество, – произнёс Фуке. – Дорога каждая минута!

– Я не могу.

– Тогда ваша мать королева Анна Австрийская очень скоро будет знать обо всём.

Король опять упал в кресло.

– Хорошо, – махнул он рукой. – Делайте, как считаете нужным.

– Ваша воля будет исполнена, – поклонился суперинтендант. – Я уже отдал необходимые приказания.

– Как!? – удивлённо воскликнул Людовик. – Вы отдали приказ заранее, даже ещё не посоветовавшись со мной.

– Я знал, что вы, Ваше Величество, примете правильное решение.

Часть четырнадцатая

Тюремная карета не торопясь ехала в сторону Бастилии. На козлах рядом с кучером сидел тюремный офицер, а сзади карету сопровождали два конных тюремных стражника. Но когда до Бастилии оставалось проехать всего два квартала, дорогу карете преградили четверо конных королевских гвардейцев. Кучер тут же остановил карету, и один из гвардейцев подъехал ближе.

– В чём дело? – с негодованием спросил тюремный офицер. – Кто вы такие?

– Я сержант Бувиль, – ответил гвардеец. – Мне необходимо переговорить с арестованным.

– Это против правил, – сказал офицер. – Немедленно освободите дорогу!

Тогда сержант тронул коня и подъехал к карете почти вплотную.

– По чьему приказу вы везёте арестованного в Бастилию? – спросил он.

– По приказу капитана д’Артаньяна.

– Тогда читайте!

С этими словами он достал из нагрудного кармана бумагу, развернул её и сунул в нос обалдевшему тюремщику.

– Узнаёте подпись?

Тюремный офицер прочитал бумагу и поднял на гвардейца удивлённые глаза.

– Так сразу бы и сказали, – произнёс он. – Только не долго. Мы очень торопимся.

Он спрыгнул на землю и достал из кармана ключи.

– Не волнуйтесь, – сказал сержант, слезая с коня. – Всего пару минут.

Тюремщик открыл дверь, и гвардеец залез в карету.

– Наконец-то, – улыбнувшись, сказал де Буи. – Я уже порядком устал вас ждать. Скорее снимите с меня эти проклятые кандалы.

И он протянул сержанту руки, скованные цепями.

– Всё хорошо, что хорошо кончается, – усмехнулся сержант. – Для вас, граф, сейчас закончится абсолютно всё.

С этими словами он выхватил кинжал и воткнул его прямо в сердце де Буи. Граф широко раскрыл глаза и хотел закричать, но гвардеец зажал ему рот другой рукой.

– Его Величеству ты больше не нужен, – прошептал он на ухо де Буи.

Граф дёрнулся всем телом и обмяк, а сержант сразу повалил тело на пол, чтобы не испачкаться в крови. Потом вытер кинжал об одежду убитого и, открыв дверь, вышел из кареты.

– Можете ехать, – сказал он тюремному офицеру.

– Быстро вы управились, – ответил ему тюремщик и сразу захлопнул дверь, даже не подумав заглянуть внутрь. – Хорошо бы успеть в крепость до ужина.

Он опять сел на козлы, а сержант на своего коня, и все разъехались в разные стороны.

На следующий день король Людовик XIV в Сен-Жерменском дворце устроил приём в честь мушкетёров, раскрывших заговор. На приёме присутствовали только высшие сановники государства, в том числе кардинал Мазарини, глава парламента и суперинтендант финансов Николя Фуке.

Открылись высокие двери, и Его Величество вальяжной походкой вошёл в зал. Надо сказать, что Людовик XIV, когда было надо, умел напускать на себя величественный вид, и его современники, которым посчастливилось его лицезреть, в один голос уверяли, что он был прирождённым королём.

Все склонились в почтительном поклоне, и Людовик медленно подошёл к группе придворных.

– Ну, господин капитан, – обратился он к д’Артаньяну, – покажите мне наших героев.

Капитан выпрямился и сделал своим мушкетёрам знак рукой, после чего они подошли к нему.

– Разрешите представить вам, Ваше Величество, шевалье д’Аржансона и шевалье дю Белле, – сказал он.

– Скажите, господа, как вам удалось предотвратить преступление? – спросил король.

– Совершенно случайно, Ваше Величество, – ответил д’Аржансон.

– Не скромничайте, господа, – произнёс Людовик и повернулся к д’Артаньяну. – Где вы берёте таких замечательных солдат, капитан?

– В моей роте служит только цвет дворянства Франции, Ваше Величество, – сказал д’Артаньян и опять поклонился.

– Я это знаю, – кивнул король и опять повернулся к мушкетёрам. – Вы заслуживаете награду, господа, и вы её получите. Но, самое главное, можете быть абсолютно уверены, что я не забуду ваших имён.

– Мы рады служить Вашему Величеству и Франции, – в один голос сказали д’Аржансон и дю Белле.

– А вы, Ваше Высокопреосвященство? – обратился Людовик к кардиналу. – Вы тоже должны отблагодарить моих мушкетёров.

– Вне всякого сомнения, – ответил Мазарини. – Я просто ожидаю своей очереди.

Он обернулся к своему секретарю, и тот сразу подошёл, неся в руках маленький сундучок. Кардинал открыл его и достал два туго набитых кошелька.

– Королевские мушкетёры – храбрые солдаты, но я знаю, что им всегда не хватает денег, – сказал он. – Так что я считаю, что лучший подарок для них – это звонкие монеты.

С этими словами он передал кошельки д’Аржансону и дю Белле. В то время принимать деньги от высокопоставленных вельмож не считалось чем-то зазорным, и молодые люди с благодарностью приняли награду, сразу положив кошельки в свои глубокие карманы.

– Будут ли у вас какие-нибудь просьбы? – спросил король.

– Ваше Величество, – произнёс д’Аржансон. – Хозяин трактира «Генрих Наваррский» помогал нам. К тому же он понёс убытки. Хорошо бы и его вознаградить.

Людовик XIV лукаво посмотрел на кардинала. У Мазарини забегали глаза. Все знали, что он был скуп до неприличия.

– Я на это, признаться, не рассчитывал, – сказал он.

– Полно вам мелочиться, Ваше Высокопреосвященство, – усмехнулся король. – Ведь вам же жизнь спасли.

Кардинал полез куда-то под мантию и достал маленький совсем тонкий кошелёк.

– Вот, – сказал он, передовая его мушкетёру. – Передайте его этому преданному человеку с моей благодарностью.

– Вот всё и решилось, – улыбнулся Людовик. – А сейчас, господа, я вас покину. Мне пора заняться государственными делами.

И Король-Солнце прошествовал к выходу. Все были несколько удивлены скоротечностью приёма, но поступки короля обсуждать было не принято. На самом деле король просто боялся, что кардинал начнёт задавать ему вопросы о причастности к этому делу его фаворита де Буи. Он знал, что разговора не избежать, но хотел не начинать его как можно дольше.

После того, как Людовик XIV покинул зал, к кардиналу подошёл Фуке.

– Как всё удачно для вас закончилось, Ваше Высокопреосвященство, – произнёс он с милой улыбкой. – Но впредь вам надо быть очень осторожным. Ведь в следующий раз мушкетёров может рядом не оказаться.

– Спасибо за заботу, господин суперинтендант, – ответил Мазарини с ещё более сладкой улыбкой. – Я приму меры, и такого больше не произойдёт. Можете быть в этом уверены.

Они несколько секунд смотрели друг на друга, но по лицу кардинала нельзя было понять, догадывается ли он о чём-нибудь или нет, и Фуке первый отвёл взгляд.

Мушкетёры, как только вышли из дворца и оказались на улице, достали кошельки, полученные от кардинала.