Начало (СИ) - Лосев Владимир - Страница 20

– Круто, – проговорил я. – Нет, я конечно знал, что он мне добра не желает, но не знал, что до такой степени.

– Это нормально! –фыркнул диспетчер. – Он просто защищал свои капиталовложения, да видать не очень хорошо, если ты выжил.

– Тогда у меня второй вопрос, – я подлетел к обогатительной фабрике, любезно покрашенной зеленым цветом. Сунулся в один док, потом в другой, но ни один из них не открылся, а перед моими глазами замигала надпись, говорившая о том, что размер приемного шлюза не позволяет принять мой груз. Пришлось тащить мою глыбу к приемному доку с большим шлюзом, который находился с другой стороны. Ее забрали, а в ответ мне высыпали кучу мелких камней. Может мне показалось, но яйцо обрадовалось, словно получило вкусную еду. А может так оно и есть? И прошлый раз удивлялся тому, что выбрасывал из трюма в астероидном поясе отходов меньше, чем мне их загрузили. – Расскажи, как получилось, что ампы проиграли пари, неделя то еще не прошла. Я же не совсем дурак, и знаю, что прошло всего три дня.

– Не знаю, что тебе известно, но ты, похоже, потерялся в реальности, – вздохнул диспетчер. –Неделя закончилась еще два дня назад. Кстати, я из-за тебя потерял кучу денег и очень тебя костерил, а теперь даже не знаю, как реагировать на твое появление. Деньги то мне вернут, да еще с прибавком, но убить тебя мне все равно хочется. Ладно, лети к причальному доку, с тобой Корн хочет поговорить.

Я подвел корабль к станции, он плавно вошел в док и встал на опоры, а я пополз обратно к выходу. И это яйцо не захотело для меня открывать полный коридор. Что-то во мне все-таки не так. Я выпал на пол дока и замер, увидев два незнакомых дроида, которые направили на меня какое-то непонятное оружие. За дроидами стоял Корн, а рядом два здоровых, незнакомых мне ампа, тоже с оружием на поясе.

– Так, чел, – сказал один из них. – Очень медленно поднимайся, чтобы не провоцировать боевых дроидов, и идем с нами. Расскажешь нам о том, где прятался девять дней, и почему тебя не могли найти даже спасатели, а

сканеры у них вполне приличные. Только не вздумай врать про базу древних, ее тоже осматривали…

– Как скажете, господа начальники, – я медленно поднялся с пола. Один дроид сразу закатился мне за спину, а второй пристроился сбоку, контролируя каждое мое движение. – Все, что знаю, расскажу, ничего не утаю, только не убивайте меня пожалуйста.

– Корн, что скажешь? – один из ампов хлопнул техника по плечу. – Может, давай грохнем твоего пилота и у нас никаких проблем.

– А за рудой ты летать будешь? – пробурчал Корн. –Этот чел норму начал выполнять в отличие от других.

– Ну тогда ладно, – безопасник зашагал к шлюзу. – Допросим, посмотрим, во что он вляпался, может еще вернем его тебе. Хотя... я бы на это не рассчитывал…

Глава 7

Я шел и размышлял, как умудрился вляпаться во все это. Нет, я конечно, понимал, что ни в чем не виноват, только толку от всего этого? Однажды, когда валялся в очередной раз больнице с переломом ноги, я встретил одного интересного человек, он лежал в соседней палате. Мы с ним часто выходили покурить в туалет, у него была какая-то неизлечимая болезнь, и шансов на выживание не было никаких. Это был самый умный человек, который мне встретился за всю жизнь. Я пытался давить на жалость, рассказывал про свою хрустальную болезнь, вроде как не виноват, это так построила жизнь и судьба. На что он грустно усмехнувшись, ответил:

— Это же твоя жизнь, и ты ее сам живешь. Может быть в ней что-то неправильно, может быть плохие тетки и дядьки делают все, чтобы она не удалась, а может и сама судьба тебе гадит. Все может быть. Но только это твоя жизнь и другой не будет. Ты уж сам решай, как ее прожить, в слезах

и обидах на весь мир или с ехидной улыбкой человека, который видел смерть, и кое-что о ней знает?

Он умер ночью. Меня растолкала медсестра и попросила унести покойника в морг, я согласился, она была милой девушкой, и мне нравилась. И вот я и еще один парень, из легких, переложили труп на каталку и повезли в морг. И только там, когда мы перекинули покойника на стол для вскрытия, медсестра сняла простыню, и я увидел лицо моего товарища по перекурам. Оно было спокойным, и он улыбался такой спокойной улыбкой, что мне вдруг стало на душе легко. Да мы все когда-то умрем, но это наша жизнь, мы ее живем, и за нее отвечаем перед собой. Изменяются декорации – города, поселки, планеты, меняются актеры — люди, ампы или пауки, которые находятся вокруг нас. Какая разница? Это наша жизнь! Можно ее прожить с улыбкой, а можно в слезах и обиде на весь мир. Как сказал однажды Вильям Шекспир –весь мир театр, а все люди актеры.

Я не мог знать, что пролежу в том яйце больше недели, я в нем вообще не чувствовал времени, но раз вляпался в эту историю с паками, значит, надо думать, как из нее выпутываться. Вряд ли она закончится просто и легко, ампы не дураки, а безопасники тем более. Они из меня эту правду вытрясут, выходит, надо придумать, что буду врать. Сбежать явно не получится: один дроид катился сзади, другой побольше вышивал сбоку, контролируя каждое мое движение, а два ампа -безопасника шли от меня метрах в пяти впереди, не обращая на меня никакого внимания, разговаривая о чем-то между собой.

Я думал. Можно, конечно, как-то обмануть дроидов, это все-таки железки, и они запрограммированы на определенные действия. Если поразмыслить, то можно что-то устроить, хоть это и рискованно. Но вопрос не в том, чтобы сбежать, главная проблема в том, что будет потом? Я могу убежать, а дальше что? Что я буду есть и пить? Где жить? С кем общаться? Да и долго ли я смогу прятаться? Это все-таки космическая станция, а не планета, ее территория ограничена, двадцать этажей вниз, может чуть больше, если считать технические, и все. Все коридоры контролируются дроидами и видеокамерами, даже если очень сильно захочешь, то не спрячешься. Да и смысл жить где-то в подполе, набитом проводами и разными устройствами и питаться ворованными питательными кубиками? Я же не крыса, мне общение нужно.

Мы дошли до лифта, в таком я еще не перемещался, он был размером с хороший большой танцевальный зал, мое яйцо точно бы в него вошло, вероятнее всего грузовая платформа, ампы зашли, я за ними подталкиваемый дроидом, и мы все вместе ухнули куда-то вниз. У меня желудок подступил к горлу, но тут лифт остановился, и мы стали выходить. Здесь, внизу станции были другие коридоры, они стали гораздо шире, и уже не имели кубическую форму, скорее оказались вытянуты в ширину. Потолок над головой метрах в трех, правда, цвет остался прежний –серый, но это понятно, цвет спокойный, немаркий, как раз для тех, кто не живет на планетах, а родился в пустоте космоса. Хоть некоторые говорят, что космос не пустой, он наполнен разными энергиями, и если их перевести в оптический диапазон, доступный человеку, раскрасить по длине волны, то получается феноменальное зрелище. Ампы говорят, что так видят мир Ивры.

В этом длинном коридоре было немало дверей, мы прошли метров сто от лифта и остановились, один из ампов открыл дверь карточкой доступа, и мы вошли в большое квадратное помещение с невысоким потолком. В нем почти не было мебели, зато стояла стойка с непонятной для меня аппаратурой, два больших кресла и один жесткий стул –естественно на него меня и посадили. Сидеть было неудобно, стул был явно предназначен для ампов, один из безопасников что-то тронул на спинке, и он поднялся, став более удобным, но было все равно некомфортно.

Ампы сели в кресла, дроиды расположились в трех метрах от меня, наставив на меня свое оружие. Страшно, аж жуть! Правда. Я же понимал, что после этого допроса вряд ли я буду кому-либо интересен. Узнают про пауков, а меня спишут, как и мое яйцо, в расход в графу —естественная убыль.

— Итак, — сказал самый высокий из безопасников, одновременно по команде второго ампа выдвинулся вперед дроид, и обхватил мои руки, тем самым обездвижив меня, затем из него выдвинулся металлический штырь шокера и уперся мне в спину. — Мы бы хотели получить ответы на свои вопросы. Если будешь отвечать правдиво и правильно, то возможно останешься жить, если нет, мы допросим тебя, но уже с помощью мозголома. —Он кивнул на аппаратуру. — После него ты расскажешь все, даже то, что не знаешь и не помнишь, но жить уже не будешь. Ты меня понял, человек?