Прогноз погоды (СИ) - "Erovin" - Страница 7

— Дорогой, ты видел Барби? Не знаешь, он цел? — задал самый важный вопрос Найл.

Теперь он знал, что с сыном всё в порядке, и его волновало только благополучие истинного. Его забрали из рук Шона и стали закидывать вопросами, которые были не важны. Брайан бегал вокруг, счастливый, как щенок, что анатэ цел, и рассказывал, как он волновался и как рад, что с Найлом всё хорошо. Ребёнка забрали, унесли. Омега почти потерял сознание и плохо соображал, в животе и между ног пульсировала боль, а окружающий мир стал расплываться перед глазами. В бреду он повторял имя Барби, звал его, метался и чувствовал, что с ним что-то там делают, но всё это не имело значения, единственное, чего он хотел — чтобы супруг был рядом.

— Я здесь, Найл. Всё в порядке, родной, — послышался голос возле уха, и лёгкие заполнил самый нужный и приятный запах истинного.

========== 06. После бури ==========

Барби встал и прошёлся до узкого стеклянного столика под зеркалом. Там стояла большая тарелка с нарезанными фруктами и бутылка красного вина. Комнату сквозь панорамные окна мастерской освещал слабый свет с улицы. Этого было достаточно, чтобы омега сумел откупорить бутылку и налить напиток в два полукруглых бокала на высокой тонкой ножке. Проехавшая мимо машина чуть ярче осветила его силуэт, и Найл выхватил из темноты стройное подтянутое тело супруга, туго обтянутое фарфоровой кожей, которая и без того едва не светилась в темноте. Его кудрявые волосы были небрежно взлохмачены и рассыпаны по спине и плечам.

— Ты прекрасен, — влюблённо проговорил Найл, наслаждаясь одним видом истинного.

— А ты — ещё лучше, — отозвался тот. Барби медленно, чуть покачивая бёдрами вернулся к супругу и опустился на колени перед матрасом. В одной руке он держал оба бокала, а в другой — фрукты. Как жаль, что художники не пишут собственных обнажённых портретов. Это было бы чересчур нескромно, но такая картина наверняка ушла бы с молотка за неимоверные деньжищи.

Найл потянулся и нежно, трепетно поцеловал Барби в припухшие от предыдущих ласк губы. Пока у того были заняты руки, он погладил супруга по рёбрам, слабо задев ореолы сосков. Истинный чувственно вздохнул и отставил их ужин. После прибавления в семье мастерская стала единственным местом, где они могли уединиться и заняться любовью. Весь остальной дом принадлежал детям — их кроваткам, вещам, одежде, соскам. Только здесь Найл и Барби забывали обо всех и принадлежали лишь друг другу.

Найл потянул супруга на себя и мягко уложил на спину, приник губами к его шее, наслаждаясь запахом и нежностью кожи. Барби отвёл голову в сторону, открыто подставляясь под ласки. Он улыбался в темноте и легонько царапал плечи Найла. Его волосы рассыпались вокруг головы, а каждый вздох был настолько возбуждающим, что Найл едва сдерживался, чтобы не кончить немедленно.

— Поиграем немного? — улыбнулся он. В его руке появилась чёрная шёлковая лента, и Найл завязал ей глаза Барби, а другой такой же — запястья. Совсем не сильно, как это делали альфы, а лишь обозначив. Барби с готовностью и полным доверием поднял руки над головой и шире развёл ноги, полагаясь на опыт и любовь супруга.

Лишившись зрения, Барби ощутил, что все остальные его чувства обострились, он улавливал любой шорох и даже мимолётное касание к коже. Его губы накрыл сладкий поцелуй Найла с апельсиновым вкусом, а через мгновение омега выгнулся с громким вздохом, когда к его соску прикоснулся кубик льда и холодная капелька пробежалась вниз по рёбрам. Барби казалось, что у супруга неожиданно появилась парочка дополнительных рук, он чувствовал его повсюду. Трепетные и горячие губы покрывали поцелуями шею и грудь, создавали невероятный контраст с кусочком льда, который блуждал по самым чувственным точкам на теле Барби. Медленно, дюйм за дюймом Найл спускался ниже, вылизал горячим языком пупок супруга и наконец-то обхватил губами небольшую головку, дразня язычком и играясь с ней, но не углубляясь. Барби несдержанно вскрикнул и вцепился в собственные волосы, когда влажный холод прошёлся по яичкам одновременно с тем, как Найл взял его в рот глубоко и жарко, прижав языком к ребристому нёбу и создав тем самым дополнительное удовольствие.

— Господи, Найл! Как замечательно! — простонал Барби, закатив глаза под повязкой и обкусывая пухлые губы от вожделения. У него внутри всё было горячо и пульсировало с нетерпением. Он ещё шире раздвинул ноги и скользнул чуть вильнув тазом, прося уделить больше внимания его влажной от обильной смазки дырочке. Найл на это только зловеще хихикнул и Барби задохнулся от наслаждения, когда в него скользнул кубик льда.

— Хочешь большего, правда, любимый? — прошептал Найл в губы истинного, игриво уклоняясь от поцелуя. Барби дрожал всем телом, его бросило в дрожь, а на коже выступили мурашки.

— Да, пожалуйста!

— Тогда придётся потерпеть ещё немного, — Найл только лизнул губы супруга и нежно погладил между ног, вымазывая пальцы в смазке. Под нетерпеливое хныканье и тихий скулёж Барби он только раззадоривал его, гладил, надавливал на вход и перекатывал яички, но не входил.

— Найл!

— Что такое, милый? Тебе не нравится? — улыбаясь, спросил тот и тут же принялся вылизывать ушную раковину Барби, вынуждая его выгибаться и стонать от своих ласк.

— Нравится! Но я хочу…

Барби не сумел продолжить фразу, потому что супруг чувственно прикусил его сосок и одновременно с этим ввёл в него вибратор и один самый маленький шарик. Тот слабо вибрировал, и омега задохнулся от восторга, чуть вскрикнул. Почти сразу Найл ввёл игрушку глубже — на второй шарик — и увеличил скорость в два раза. При этом он сильнее оттянул сосок Найла, перекатив его в зубах, смешивая чуть болезненные и приятные ощущения. Барби чувствовал, что сможет принять весь вибратор и ему ещё будет мало — смазка бесстыдно обнажала, какой он пошлый и сексуально озабоченный. Если б только соседи знали, какой у с виду приличной парочки омег с детьми набор различных секс-игрушек, то наверняка перестали бы здороваться. Вместе с третьим шариком Найл добавил к вибрации ещё и поступательные движения.

— Да! Давай ещё! Пожалуйста, Найл! — умолял Барби, стараясь сам насадиться на игрушку. Супруг больно ущипнул его за внутреннюю часть бедра и ввёл игрушку полностью, поставив на максимум моторчик и раскачивая её внутри. Найл отлично знал всё, что нравилось и приносило экстаз его истинному. Отсутствие когда-либо секса с альфой лишало его жажды к быстрому и грубому траху, Барби любил долгий смачный секс с множеством подходов и оргазмов. На такое были способны только омеги, которые знали строение собственного тела лучше любого представителя сильного пола. Когда до финальной точки оставалось всего пара секунд, Найл словно почувствовал это и вытащил из Барби вибратор. Тот досадливо всхлипнул от неожиданной опустошённости. Его тело дрожало от предоргазменной истомы.

— Встань на колени, — распорядился Найл. Барби услышал его слабое шипение и одновременно с тем мелкое жужжание. Супруг не забывал и о собственном удовольствии и ввёл вибратор Барби в себя. Омега послушно перевернулся на живот и принял покорную позу. Он не знал, но альфы сходили с ума от неё и к тому же омеги в ней получали самое полное наслаждение. Всё же от природы никуда не деться — инстинкты вынуждали в сексе подчиняться более сильному, и Найл брал на себя эту роль, чтобы его истинный не чувствовал себя обделённым в браке с омегой. Барби прогнул спину и с нетерпением ждал, какую же насадку выбрал сегодня Найл — без подобных вещей секс между омегами становился невозможен.

Супруг шире развёл его ягодицы и помассировал большими пальцами пульсирующий раскрытый вход немного жёстко и грубовато, сорвав стон наслаждения с губ Барби. Сам он гулко глубоко дышал от собственного наслаждения. Найл вошёл одним неторопливым толчком, Барби выгнулся и толкнулся назад, ему навстречу. Насадка была покрыта крупными гладкими пупырышками и чуть изогнута. Вибратор уступал ей и в длине и в объёме, потому спина и лоб Барби тут же покрылись испариной, он тяжело и часто задышал, привыкая к ощущению. Найл же был на подходе к собственному оргазму и потому не захотел щадить истинного. Он звонко пришлёпнул его по ягодице и, придерживая за талию, стал всё быстрее толкаться внутрь. Барби стонал и извивался под ним, хотел чуть сменить угол проникновения, чтобы оттянуть финиш, но Найл удерживал крепко, сердито пошикивая, и время от времени шлёпая, чтобы слушался.