Первое прикосновение (ЛП) - Пейдж Лорелин - Страница 42

Рив неодобрительно взглянул на меня.

― Не надо этого делать. Ты не такая девушка.

Что он имел в виду? Мне хотелось спросить. Возможно, он имел в виду, что я не похожа на Эмбер…

Рив опустил газету.

― Просто мне кажется, что ты не очень довольна своей ролью в шоу. Когда ты говоришь о ней, это звучит уничижительно.

Я уже хотела начать опровергать это, но не смогла. Я вздохнула.

― Да, не о таком обычно мечтают. Но это шоу ― хит. И в следующем году продюсеры планируют вывести меня на экран, а не просто записывать мой голос.

― Выходит, тебя покажут по телевизору, но ты все равно будешь играть робота?

Мне послышалась насмешка в голосе Рива, но разве можно было винить его за это?

Я застонала и прикрыла лицо рукой.

― Знаю. Это немногим лучше. ― Я уронила ладонь на столешницу. ― Но роли, которые мне предлагает агент, тоже не лучше. Они глупые. Симпатичные личики, пустые гламурные девушки. Это так же унизительно. Просто немного по другой причине.

― Проклятье ― быть красивой, ― сказал он, и в этот раз я точно услышала насмешку.

Поэтому скомкала свою салфетку и кинула в него.

― Не проклятье. Но привлекательность не всегда дает мне власть. И я не о той власти, которой она обладает над тобой.

Именно это он сказал мне в спа. И теперь, когда я поняла, что он имел в виду, я с удовольствием бросила слова Рива ему же в лицо.

Хотя это сработало не так, как я надеялась.

― Не уверен насчет этого. Готов поспорить, что ты можешь получить любую роль, которую захочешь. Просто у тебя неправильный подход к делу.

― Ты прав, ― согласилась я. ― Нужно прийти как-нибудь в воскресенье к своему агенту в гости и поплавать обнаженной в его бассейне. Тогда, скорее всего, я получу целую пачку различных сценариев.

У Рива дернулся глаз ― единственный признак того, что мои слова на него подействовали.

― А еще ты можешь потребовать, чтобы он достал для тебя хорошую роль. Напомнить ему, что да, ты можешь сыграть этих глупых красоток, но учитывая, какая ты талантливая и умная, это будет пустая трата времени. И если он этого не видит, то лучше тебе сменить агента. А учитывая успех вашего шоу, уверен, тебе не составит труда найти нового. Если это то, чего ты действительно хочешь, ― действуй.

Эту идею я отбрасывала уже так много раз в силу привычки. Ведь раньше мужчины четко давали мне понять, какова моя роль.

И вот теперь он ― Рив ― твердил мне совсем иное. Говорил, что у меня есть выбор. Подталкивал меня к принятию собственного решения.

Я не знала, что на это ответить, поэтому просто нерешительно промямлила:

― Ты ведь даже не знаешь, талантлива ли я. Ты никогда не видел, как я играю.

Но он не дал мне отвертеться. Вместе этого покачал головой и сказал:

― Иногда ты просто знаешь и всё.

В его словах был некий подтекст. И я задалась вопросом, о чем еще он просто знал. Что именно он просто знал обо мне. Но еще более важным, чем эти вопросы, были странные эмоции, нахлынувшие на меня. Волнующие, яркие и непреодолимые. Они как калейдоскоп. Может быть, со мной не так весело, и я не такая развязная, но зато я здесь. Рив приготовил мне завтрак. Предложил выбор. Трахал меня так, как я любила. И, возможно, он навредил моей подруге.

Но он сделал мне завтрак.

Я взяла свою чашку кофе и отпила немного, чтобы проглотить комок в горле. Рив не отводил от меня взгляда, и я чувствовала и смущение, и гордость одновременно. Это выбивало из колеи.

Мне было необходимо срочно отвлечься на что-нибудь. Поэтому я опустила взгляд на оставшиеся страницы газеты, лежащие в кипе бумаг рядом с нами.

Это были новости светской хроники, и стоило мне увидеть заголовок статьи, как мои губы, все еще прижатые к чашке, растянулись в улыбке. В заголовке говорилось о бале в честь Дня Святого Валентина, на который Рив ходил вчера вечером. И, само собой, его фотография была на первой полосе. Он выглядел потрясающе в черном смокинге от «Дольче и Габбана» и черной рубашке. Почти так же потрясающе, как в вечер перед этим.

― Я бы сходила с тобой, ― сказала я, кивнув на газету. И предложила это вовсе не из-за разочарования, не для того, чтобы дать толчок нашим отношениям. А просто потому, что хотела быть той девушкой для него. Хотела быть его парой.

Это удивило меня, и я тут же попыталась придумать, как забрать свои слова назад.

Но он заговорил первым:

― Спасибо. Я это ценю. ― Его улыбка вдруг растаяла. ― Я, кстати, хотел поговорить с тобой об этом. ― Он говорил серьезным тоном, и я уже мысленно приготовилась к худшему. ― Я не могу пока официально встречаться с тобой. И не собираюсь показываться с тобой на публике.

В горле вновь образовался комок, а в груди я почувствовала жжение. Хотелось плакать, кричать.

Но я не могла. Поэтому села прямо.

― Когда ты сказал, что со мной не так весело, я и подумать не могла, что это значит, будто я не стою того, чтобы со мной встречаться.

Рив рассмеялся.

― «Не стою того». Так смешно.

Я нахмурилась, задетая его заявлением, униженная его смехом. А где-то в глубине души испытывала более сильные чувства, которые мне не хотелось показывать. Я встала, намереваясь собрать вещи и уехать.

― Сядь, ― неожиданно мягко скомандовал Рив. Он подождал, пока я неохотно сяду. ― Я имел в виду, что временно не буду брать тебя с собой на мероприятия. Я всегда сначала встречаюсь с женщинами минимум два месяца, а потом уже выхожу с ними в свет.

― Правда?

Я была изумлена настолько же, насколько испытала облегчение.

― Да. Именно так. Никаких исключений.

Я мысленно прикинула, когда у нас двухмесячная годовщина.

― Так значит, ты не будешь приглашать меня на мероприятия до конца марта?

Он немного выпятил нижнюю губу, поддразнивая. Бросая вызов.

― Если ты все еще будешь рядом.

― Буду, ― решительно сказала я.

― Я, вроде как, тоже думаю, что будешь.

Он наклонился ко мне и провел кончиками пальцев по моим обнаженным бедрам.

Это отвлекло меня, но я все равно смогла спросить:

― Почему у тебя такие правила?

― По многим причинам. В основном, потому, что несмотря на общественное мнение, я не думаю, что пресса имеет право вторгаться в мою личную жизнь. Они могут предполагать все, что угодно, но я буду скармливать им как можно меньше информации.

Я знала актеров и актрис, которые точно так же думали о папарацци, слоняющихся вокруг них в ожидании первых свиданий и секса по телефону. Для Рива вполне разумно принять такого рода меры предосторожности, даже если это его правило было несколько негибким.

Теперь я поняла, что для него значило взять меня с собой на какой-нибудь курорт, отвезти в Вайоминг. Мое сердце замерло.

― И по этой же причине ты не берешь меня путешествовать.

― Верно. ― Его голос звучал так, словно он почти сожалел об этом. ― А еще именно поэтому мы видимся пока только на выходных. По будням я занимаюсь своим бизнесом, а так как большую часть работы делаю из дома, кто угодно может ко мне наведаться.

Вот черт.

Два месяца, прежде чем у меня появится шанс попасть на тот курорт.

Черт, черт, черт.

Я была напряжена и надеялась, что он перестанет ко мне так прикасаться. Хотелось сосредоточиться только на сорвавшихся планах.

― Наверное, тебе все же стоило рассказать мне о чем-то подобном заранее.

― Зачем?

Самоуверенный блеск в его глазах лишь еще больше разозлил меня.

― Потому что тогда бы я знала, чего ожидать. Это избавило бы меня от лишнего беспокойства.

Я скинула с себя его руки и повернулась на стуле, отвернувшись от него. Два месяца.

Проклятье.

― Ты права, ― тихо сказал Рив. ― Нужно было сказать тебе об этом раньше.

Я слегка повернула к нему голову, удивленная тем, что он признал свою вину.

― Тогда почему не сказал?

Он выглядел так, будто очень хотел развернуть меня обратно к себе, но все же Рив сдержался.