Плейбой для феи (СИ) - Елагина Анна - Страница 7

Окно в гостиной разбито и заклеено.

— Дэвид, мне так не удобно, но я хочу кушать, — смущенно смотрела на него фея.

«Зефирочка, наивная ты фея, вот на что ты рассчитывала, а? Поверит и смирится? Примет ситуацию? Ага! Как же! Вот, любуйся теперь, как он сидит на полу, уставившись в одну точку. Эх, как было проще в старые времена. С другой стороны, в средние века и сжечь могли. А Дэвид — точно не обидит».

— Решено! — решительно вскочил Дэв, а Зизи чуть вздрогнула от неожиданности, тон мужчины ей сразу не понравился. — Так, где мой телефон, — Дэвид захлопал себя по карманам, — ага, нашел.

«Он собирается кому-то звонить! В полицию или врачам!»

— Дэвид, стой! Нет! — Замахала фея руками, резко дернулась и пошатнулась. От этого и сам Дэвид вздрогнул, телефон заскользил в руках, и одновременно Зефира поняла, что сдвинулась слишком близко к краю и теряет равновесие. — ДЭВИД! — в отчаянии прокричала фея, соскальзывая одновременно с телефоном вниз и зажмурилась, готовая к неизбежному падению.

Резкий дзын. Но тут Зизи поняла, что пролетела совсем немного и лежит, уткнувшись носом во что-то мягкое и теплое, с запахом фруктового мыла. Фея приподнялась и удивленно посмотрела на растянувшегося вдоль пола Дэвида, телефон мужчины лежал неподалеку, с чуть треснувшим от падения корпусом. Зизи открыла и закрыла рот, желая сказать что-то, но не находя нужных слов, и, неуклюже развернувшись, села на мужской ладони.

Сам Дэвид смотрел не менее ошарашенно. Чем бы ни было происходящее, но сейчас он отчетливо, слишком реально, слишком по-настоящему ощущал тепло на своей руке.

— Сумасшествие, — буркнул мужчина. Осторожно поднявшись, он сел на диван и посадил рядом фею.

«Слишком настоящая, — кричали и сознание, и подсознание. — Я сошел с ума, я однозначно сошел с ума. Но пока еще я осознаю это, и, возможно, есть шанс на исцеление», — вот только голос логики становился тише.

«У него такие приятные на ощупь руки. В смысле, ой! Так, Зефира, и что ты будешь делать дальше? Как убеждать?»

— Слушай, медовая моя, а ты не хочешь себе другого избранного найти? — внезапно предложил сам Дэвид, решив попробовать так совладать с безумием, прогнать его.

— Не могу, — неохотно буркнула фея, — сам видишь, нога, крыло, — напомнила она. — Дэвид, я при всем желании не могу покинуть тебя сейчас, — грустно зазвучал ее голос. — Таковы правила сна. Перетерпи меня еще немного, один, может, два дня, а потом я уйду, обещаю. И ты продолжишь жить как раньше.

Дэвид обреченно посмотрел на нее. Лучшим выходом виделось — звонить врачам, вот только телефон сломался, придется новый покупать, а бежать уже не хотелось. Да и у феи в животе урчало.

«Такая маленькая, а звук вон как слышен, — вздохнул Дэвид. — Странный глюк, конечно. Даже если я, действительно, избранный, почему у моей феи растяжение и ранение? Почему мое воображение уверяет, что это сон, но разум кричит об обратном? Но всё слишком реально. Слишком осмысленно».

Свет в гостиной на секунды моргнул, а фея испуганно вскрикнула.

— Эй, ну ты чего, темноты боишься? — укорил Дэв.

Свет еще раз моргнул. Таких частых перебоев с электричеством давно не было.

«Может, это я проснуться пытаюсь?» — Дэвид посмотрел на Зефиру: сильно дрожа, та потянула на себя шарф и укуталась, как могла.

— А я хотел вниз пойти, за углом дома отменный ресторан с едой на вынос, — и все же очень хотелось приободрить эту фею. — Пробовала китайскую кухню?

Зизи улыбнулась и мотнула головой.

— Но очень хочу попробовать! — ее взгляд светился радостью и предвкушением.

«Этот вечер прошел еще лучше предыдущего. Меня даже почти не беспокоила боль в ноге. И Дэвид такой галантный. Так ухаживал, помогал справиться с большими кусками еды: дополнительно разрезал для меня курицу и овощи, и даже лапшу не поленился разделать на совсем маленькие кусочки. Но я вижу, что Дэвид не верит мне, чувствую все его сомнения. О, Дэв, мне так жаль, если бы я могла справиться с тем ураганом, то ни за что не влетела бы ни в твое, ни в чье окно. Даже от воспоминаний становится зябко.

Ну вот, еще холодный ветер из щели в окне скользнул по руке. Дэвид так и не стал его менять, чинить, оставил с клейкой лентой. Еще бы, он ведь считает, что оно не разбито. И попросить заделать я не могу. А на дворе лето, но все равно ночами бывает прохладно, хорошо, что шарф Дэвида греет. У него хороший вкус: у шарфа и расцветка приятная, и сам он на ощупь тоже — явно из натуральных тканей, но не колючий. Дэвид такой замечательный во всем. О, Зизи! Ну вот теперь и я называю себя так. Неважно. Я не настоль могущественная фея, я не смогу изменить себя, не смогу остаться жить в мире людей как это делали старшие феи. Как только моя магия восстановится, я изменю воспоминания Дэва и уйду через врата. Но. Ну и что с того? Ведь моя память останется. Я буду помнить за нас двоих, Дэвид. И частичка меня все равно останется в твоем сердце. И потому не буду гнать от себя эти странные мысли! Ты самый замечательный человек-мужчина, Дэвид Стронг. И завтра я обязательно скажу тебе об этом!»

Глава 7

Отражение в зеркале ванной комнаты смотрело на Дэвида неприветливо и угрюмо. С таким лицом точно лучше не сниматься для веселенького «фермерского» календаря, хорошо, что Саманта дала отгул.

Ни прохладная, ни ледяная вода не помогали, как бы старательно Дэв ни умывался. Он даже включил душ и сунул под него голову — но та упорно отказывалась сообщать, что сейчас: сон или реальность.

«Вариантов у меня два: я нахожу фею, признаю своё безумие и иду сдаваться врачам; или не нахожу фею, отлеживаюсь дома и перестаю верить в чудеса. Неплохо, совсем неплохо», — врал себе Дэвид, наспех натягивая одежду.

На ватных ногах он прошествовал в гостиную: глюк никуда не делся, сидела, сладко зевая и потягиваясь. Заметив его, сонно улыбнулась, но тут же замахала руками и завопила как резанная.

— Уйди! Уйди! Уйди! — кричала фея, отгораживаясь от него руками, отворачиваясь — всеми силами стараясь не смотреть.

Дэв на всякий случай осмотрелся: больше поблизости никого не было.

— Дэвид! Да уйди же ты! Переоденься срочно! — выпалила Зефира и с головой накрылась шарфом.

Ничего не понимая, Дэв зашел за угол и оглядел себя: вроде ничего такого, самые обычные домашние шорты и футболка, последняя наизнанку, правда.

— Футболку нормально надень! — раздалось из гостиной.

«Зефира, не злись, он же не знал. Но ничего не могу с собой поделать: стоит увидеть одежду наизнанку*, как начинает трясти, в глазах мутнеет, а страх сдавливает горло. Хуже только, когда железа касаешься, там еще и физическая боль добавляется. В комнате вновь раздались шаги, но мне не хватает смелости выглянуть, а Дэвид зовет ведь, обеспокоенно так, уверяет, что переоделся, кофе предлагает.

Мне очень-очень-очень страшно, но я рискну.

Осторожно снимаю с себя шарф: Дэвид стоит напротив. Почему-то сейчас он кажется особенно большим, массивным, но я не могу оторвать от него взгляда. Страха больше нет. При дневном свете всё видишь иначе — лучше, более настоящим. Темная ткань, не швами наружу, плотно облегает его тело, подчеркивает. Не удивительно, что Дэвид работает моделью — с такой-то внешностью. Наверно, и женщин у него много. Но не хочу останавливаться. Хочу проскользнуть взглядом по каждой его мышце, но тут же зацепляюсь за предплечье: ранее он был в рубашках с длинным рукавом, а теперь я вижу обвивающие по бицепсу черные лианы с шипами».

— Почему ты разрисовал свое тело? — указала фея на татуировку. Как будто ничего не произошло, как будто она не дрожала двумя минутами раньше. А за минуту — смотрела во все глаза — словно молоденькая девочка-фанатка.

— А почему бы и нет, — Дэвид решил не уточнять у безумия, почем оно такое нелогичное. — Знаешь, Зизи, многие условности — они просто у нас в голове.

— Но вы ведь не ходите обнаженными по улице.

— Именно поэтому я сказал «многие», а не все.