Мнемозина (СИ) - Ланской Георгий Александрович - Страница 24

В его голосе почти не было угрозы, только бесконечный холод, обещание, уверенность.

— Пошел ты!.. — заорал я и отбросил телефон на соседнее сидение, как ядовитую змею. Его смех захлебнулся на половине. Тяжело дыша, я взглянул на себя в зеркало.

На меня глядел старик с моим лицом. Мне потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя, и когда я смог взять себя в руки, мне привиделась Ксения Роктова. Ее окружала тьма, наполненная черными бабочками. Тогда мне стало ясно, что я должен попытаться довести дело до конца и выведать тайну ее смерти. Это спасло бы нас обоих от жадных объятий темноты.

Вытерев потное лицо рукавом, я вновь потянулся к телефону. Чигин знал об обещании Рокотова, и, увы, он действительно мог добраться до тех, кто еще был мне дорог куда быстрее, чем я нашел его и сдавил горло пальцами, чтобы выжать жизнь досуха. Мне не удалось защитить жену с ребенком, и они расстались с жизнью. Возможно, это было заблуждение, но я верил, что искуплю свою вину перед ними, если отправлю Чигина на тот свет. Варианты на законное возмездие я даже не рассматривал. Чудовище должно было сдохнуть.

*****

Телефон Надежды долго не отвечал, и я уже был готов сорваться с места, и мчаться к сестре через весь город, когда она, наконец, сняла трубку, пробурчав недовольно:

— Ну, чего? Я работаю, Вань, мне отчет сдавать через два дня…

Каменная жаба, что сидела у меня на сердце, спрыгнула с недовольным кваканьем. Я не сразу смог ответить и закашлялся.

— Ванька?

— Надя, бери маму и уезжай из города, — просипел я.

Она помолчала, а затем осторожно спросила:

— Что-то серьезное?

Мне не приходилось объяснять родственникам, когда в моей жизни происходило нечто страшное, и я просил уехать, лучше было бежать со всех ног. Надя хорошо помнила об этом, и потому не стала спорить даже сейчас, когда сыскная жизнь осталась в прошлом.

— Он звонил, Надька! Ты понимаешь? Он мне звонил! Он знает, что я его ищу, и он знает о вас! Я не уберегу вас тут один! Христом Богом молю — уезжайте прямо сейчас!

Надя помолчала мгновение, а потом умирающий голосом воскликнула:

— Мы же маму напугаем… Когда это все кончится, Вань?

Мне хотелось сказать, что скоро, но я не мог и потому просто отключил телефон. Я полагался на сестру, как на самого себя и прекрасно понимал, что через час она вихрем ворвется в квартиру мамы, пошвыряет вещи в чемодан и умчится в неизвестность. Главное, чтобы Чигин не добрался о них первым. Я вытер ладонью мокрое лицо и позвонил Кеше. Мне не хотелось быть обязанным этому уголовнику больше, чем положено, но однажды я уже вытащил его из передряги, оттого и понадеялся, что мне зачтут должок.

16

Тем же вечером я отправился на поиски Алисы Снежинской. Таня и Кеша сделали всю работу за меня, откопав через социальные сети и фото, и локации девушки, которая вела поразительно однообразную жизнь. Каждый вечер Алиса приходила в кафе на набережной, и, судя по фото, в которых читалась тоска и одиночество, занимала один и тот же столик у окна. На тщательно отретушированных снимках из инстаграма почти всегда виднелась река, одна чашка с чаем или кофе, искусственный цветочек в вазочке, и почти одно и то же время. Поразительная пунктуальность Алисы была объяснима: на другом берегу красовалось хрустальное яйцо многоэтажки, в которой проживал Глеб.

Жила Алиса неподалеку, так что не найдя ее в кафе, я мог наведаться домой. Я прибавил газу, поскольку время уже поджимало. В пути я старался как-то упорядочить события последних двух дней, но мысли мои неизменно возвращались к звонку Чигина.

Сверлящее чувство слежки не исчезало. Переехав мост, я засек за собой хвост: черный «лендкрузер», в котором сидели двое мужчин, в неуместных в такую жару черных костюмах. Они держались за две машины от меня, прибавляя скорость, едва я ускорялся, и притормаживая, стоило мне сбросить скорость. Номера машин мне ничего не сказали, но я на всякий случай автоматически запомнил их, решив попозже пробить по своим старым каналам. Оба мужчины были поразительно похожи, на какой-то момент я даже сравнил их с агентами из фильма братьев, а ныне сестер Вачовски. Даже казенные стрижки, очки и каменные выражения лиц были идентичны. Я дал им обоим слегка за тридцать, раньше мы не встречались. Вели меня он довольно грубо. Не будь я так обеспокоен звонком Чигина, то срисовал бы их гораздо раньше. Отнести обоих к профи было сложно, только идиот устроил бы слежку в «лендкрузере». Вариантов, кто это мог быть, я насчитал несколько, но пока решил не торопиться с выводами.

До кафе оставалось всего пара кварталов, а приводить соглядатаев к Алисе у меня не было никакого желания, потому я в последний момент проскочил на красный, а затем торопливо свернул на параллельную улочку, с наслаждением услышав позади визг тормозов и отборный мат. В зеркале заднего вида я увидел, что мои преследователи врезались в старый потрепанный «фольксваген», а затем дорогу им перегородил трамвай. Попетляв по городу, я убедился, что зудящее чувство слежки исчезло. Перепроверив несколько раз, я удостоверился, что хвосты меня потеряли. Если бы они снова появились, не заметить их я бы не мог. Их джип маячил на дороге, как бельмо на глазу.

Ехать домой к Алисе не пришлось. Она в одиночестве сидела в кафе, за столиком на двоих, уныло помешивая ложечкой ромашковый чай. На блюдце лежало пирожное с жирной кремовой розочкой, разрушенное с одного края. Меня она заметила не сразу, дав разглядеть с ног до головы.

Выглядела Алиса неважно. Готический наряд подчеркивал ее полноту, старя на десять лет, а кричащий макияж удивительно не шел ее пухлощекому лицу, обрамленному выкрашенными в фиолетово — черный волосами. Весь ее облик был неопрятным, жалким и каким-то искусственным. Когда она заметила мое присутствие, то нерешительно улыбнулась, словно раздумывая, не пригласить ли за свой столик, но я ее опередил, сделав шаг вперед:

— Алиса?

Она тряхнула головой, словно налетев на стену. В ее густо накрашенных глазах с осыпающимися черными тенями, мелькнуло подобие страха.

— Мы знакомы? — настороженно спросила она и нерешительно огляделась, словно намереваясь позвать на помощь. Я вынул из кармана визитку и протянул ей.

— Меня зовут Иван Стахов, я адвокат. Мы могли бы поговорить?

Алиса с такой опаской взяла визитку, будто боялась отравиться, взглянула, перечитав написанное, шевеля губами, и, слегка успокоившись, дернула плечами.

— Ну… Вообще-то я немного… А о чем?

— О смерти вашей подруги Ксении Рокотовой. Вы ведь дружили?

Она не испугалась, но упоминание о Ксении изменило ее настроение. Мне показалось, что Алису разозлило упоминание о Ксении. Я без приглашения уселся напротив и приветливо улыбнулся. Алиса глядела на меня с кривой ухмылкой и с деланным равнодушием произнесла:

— Да не особо. Так, общались… Редко. Без охоты особой. Она у меня конспекты списывала, потому что прогуливала часто. Что мне было делать рядом с ней? Она — богачка, а я так, девочка с окраины, пролетарий.

Последнее слово она будто выплюнула. Мне было ее жаль.

Бедная ты, бедная, подумал я. Всю жизнь маялась из-за своего финансового положения, завидовала, бегала за богатенькой девчонкой, как приблудная шавка, не в силах отказаться от тех, кто пинал тебя ногами. А сейчас, когда хозяйка сгинула, маешься, потому как вместе с ней ушла вся прелесть той жизни… Вместе с тем, кто мог бы стать хозяином. Или же он им стал? Я убрал улыбку с лица и ехидно констатировал:

— Тем не менее, вы учились в престижном вузе.

— А что? — вызывающе воскликнула Алиса. — Если я выгляжу как гот, то я дебильная? Не судите по первому впечатлению, господин адвокат. Я — бюджетница, таких тут мало, но есть. Школу, между прочим, с золотой медалью закончила, ЕГЭ сдала лучше всех, вот и проскочила. А выгляжу так потому что это мое состояние души. Ксюха не из таких. Она внешне — незабудка, а на самом деле…