Участь победителей (СИ) - Moskwinian Андрей - Страница 20

— Плохой воин, плохой любовник, плохой друг — зачем такому жить на свете?

В воздухе свернуло лезвие сабли, без сожаления обезглавив еще живого человека.

… Здесь все точно так же, как и много лет назад. Под белым светом палящего солнца волны лениво шелестели о песчаную отмель. Тощие чайки лениво парили над морской гладью, высматривая, чем бы поживиться. На унылом берегу лишь рыбацкие лачуги, растянутые сети и старые прохудившиеся лодки.

«Возвращаюсь к истокам, — усмехнулась про себя арразийка. — В таком же поселке началась моя жизнь, и я думала, что больше никогда не вернусь к этой нищете. Что я только не делала лишь бы забыть это проклятое море, эти гребни песчаных дюн, эти лица рыбаков, в которых отражается лишь бессмысленность жизни и неотвратимость смерти. Зачем судьба заставляет меня вновь взглянуть на все это? Хочет отговорить от моих замыслов? Нет! Не для этого я в далекой молодости впервые перерезала горло неизвестному мужчине. Пусть мои руки в крови, но так хотела я сама. Ранняя смерть почетнее дряхлой старости».

Гордость не позволила ей стать танцовщицей в шалмане или наложницей нувориша. Другого способа вырваться из нищеты простолюдинов у женщин Арразии не было. Природа же наделила Джамилу ловкостью кошки, выносливостью мула, зрением сокола и яростью тигра. Она быстро покинула дом и пристала к странствующей из города в город труппе цирка. Но, познав там свою истинную силу и способности, ей стало скучно. Опять неизбежность померещилась ей и однажды ночью без лишних прощаний она отправилась в свой путь. Сначала Джамила была телохранителем у хозяина публичного дома и познала всю прелесть грехопадения того места. Но и это ей начинало наскучивать. Однажды ее наниматель поссорился с весьма важным набобом и вынудил девушку как следует отделать наглеца вместе с его многочисленной охраной. В этот же день по указке набоба стража бросила Джамилу в тюрьму. Однако на ее счастье свидетелем того избиения был один загадочный человек, всегда скрывающий свое лицо под тенью капюшона. Впоследствии именно благодаря ему девушка попала не в рабство на каменные рудники, а в орден ассасинов самого царя Арразии.

Она выдержала многодневные изнурительные тренировки на терпение и выносливость, прекрасно овладела разными видами оружия, проникла в тайны изготовления ядов. Ей приказывали убивать, и она убивала, не задумываясь плохо это или нет. Кажется, Джамила нашла свое призвание, жизненную цель, избавляющую душу от ощущения обреченности. А потом случилось это…

— Ротбар говорит, что мест нет. И он не берет на свой корабль женщин: суеверный очень, — противный старческий голос развеял воспоминания по ветру.

— Я заплачу в два раза больше. Таких денег ему нигде не заработать на своем корыте, — высокомерно сказала Джамила, вглядываясь в глаза-щелки старика в лохмотьях.

— Думаю, он все равно откажется.

— Тогда передай ему, что когда вернется из плавания — найдет в деревне только трупы. Все ваши головы будут насажены на колья, а кишки пожрут чайки и крабы.

Рыбак отшатнулся, а потом перевел взгляд на ее саблю, что висела на поясе.

— Именно этим я и буду рубить вас на куски. Очень-очень долго рубить, — подтвердила его опасения женщина.

— Ротбар…говорит…мест нет, — испуганно замямлил старик.

— Думай о себе, а не о нем, — рука арразийки легла на эфес сабли. — Не мне надо убраться отсюда, а тебе надо, чтобы я убралась отсюда. Вот и решай свою судьбу сам.

В этот же день баркас с Джамилой на борту отправился к берегам Арондала.

* * * *

Тихо горели свечи, обливая золотым воском потемневшие от времени медные подсвечники.

Налюбовавшись собственным отражением в зеркале, обнаженная королева капризно скривила губы и повернулась к Фьоре, ожидающей ее с маслом из лепестков роз.

— Что бы ни говорил мне этот льстец Хумель, а красота действительно увядает, — глубоко вздохнув, сказала она. — Сегодня я вижу совсем другую женщину, чем в прошлом месяце. Никакие средства не способны остановить мою неизбежную старость.

— Вы слишком придирчиво относитесь к своей внешности, ваше величество, — руки фрейлины начали нежно втирали масло в белые плечи Алисии. — Взгляните хотя бы на Матильду Эринбургскую. Вся ее красота заключается лишь в толстом слое грима величиной в два пальца. Говорят, однажды после купания в пруду ее случайно увидел лорд Стегворд. Бедный мужчина пришел в такой ужас, что на следующий же день разорвал с ней помолвку. Вы же способны сразить любого мужчину Арондала даже не прибегая к маленьким хитростям.

— Ах, не льсти мне, Фьора. У Матильды такой длинный нос, что об остальном можно сразу забыть. Я хотела спросить тебя о рыцаре Ланселе. Каков этот благородный воин на твой вкус?

— О, госпожа, он великолепен! — воскликнула фрейлина, переходя на спину королевы. — И так думаю не только я, но и большинство придворных дам. Он красивый, высокий, смелый. Его тело как будто вылеплено самим Ругвидом. Даже когда оно под панцирем, чувствуешь эту влекущую мощь мускул. И еще он неутомим как во время скачки на лошади, так и в течение всей жаркой ночи.

Она бесстыдно хихикнула, а Алисия мечтательно закусила губу, попытавшись представить благородного мужа нагим.

— Но позволь, откуда у тебя такие познания об этом благородном человеке? — поинтересовалась она.

— Иона совсем недавно делилась с другими дамами секретом, что именно ей удалось завлечь на свое ложе этого бога войны.

— Ах, вот как! — вспыхнула королева. — Эта нищенка с окраин королевства вздумала без моего ведома заниматься грехопадением?! И с кем?! С благородным рыцарем, который еще совсем недавно жарко клялся, что именно я несравненный красоты цветок Арондала! Какая подлая женщина! Она соблазнила того, кто должен был занять почетное место моего фаворита!

— Не беспокойтесь так, ваше величество, — попыталась успокоить ее Фьора. — Иона всегда славилась своим наглым враньем. Возможно, она и теперь пытается присвоить себе славу, не принадлежащую ей.

— Да я прикажу бросить в темницу эту наглую особу! — сорвалась с места Алисия и, схватив со стола подвернувшуюся под руку книгу, швырнула ее в бронзовую статую лесной феи. — Пусть познает кто главный в этом дворце! Или она уже замышляет, как бы ловко прыгнуть в кровать к принцу Робену?

— Ах, королева, будьте осторожны. Ходят слухи, что Иона фаворитка самого Розмунда Блейка.

— И что!? — разъярилась королева еще больше. — Кто он такой?! Разбойник с титулом дворянина! Но как пса не наряжай, он все равно псом вонять будет! Зря этот мерзавец рассчитывает через принца взобраться на мой трон. Он принадлежит только мне и моему сыну Генри.

— Не тратьте себя на этого недостойного человек, ваше величество. Он не заслуживает даже упоминания своего имени.

Руки Фьоры добрались до груди королевы, и та, закатив глаза от блаженства, только и смогла вымолвить:

— Твоя правда. Негоже в такой чудный вечер говорить об отбросах.

Но прикосновение девушки все же не смогли отвлечь королеву от мыслей о скорой дележке трона. Грегар слишком стар и его смерть лишь вопрос времени. Закон же гласит, что по старшинству новым королем должен стать отпрыск его первого брака Робен. Значит, нужен человек, способный изменить эти старые традиции и посадить на трон ее сына Генри. Лорд Девлет пытается продвинуться в этом направлении, но он слишком осторожен и боится Блейков. Возможно, король мог бы своим указом назвать преемника по своему усмотрению. Однако и он колеблется, притворяясь дураком, когда Алисия пытается говорить с ним на эту тему. А еще этот жалкий Совет Арондала, что сует свой нос в чужие дела. Бездельники хорошо охраняют закон, особенно когда Блейки приплачивают за это.

Нужно что-то иное. То, что выйдет за границы дозволенного. Необходим неожиданный, выбивающийся из общей логики ход. Ведь этому учил ее во время игры в шахматы мудрец Меррилл.

Как назло королева вспомнила, как непростительно вчера во время игры с ним увела «крепость» от «короля». А ведь именно этой фигуры ей потом и не хватило в решающий момент. Старик Меррилл в отличие от остальных никогда не поддавался ей, жестоко наказывая проигрышами за ошибки. Но она сможет когда-нибудь одержать над ним победу, также как и над ненавистными Блейками.