Слабое звено (СИ) - Кунцев Юрий - Страница 8

— А если мой центр масс покинет желудок?

— Держи его в себе, — Рахаф ненадолго задумалась, — Или не ешь перед выходом в невесомость. В худшем случае отмывать рукав от «масс» будешь сама, а это тот еще способ проведения досуга.

— У тебя уже такое было?

— К счастью, нет. Но у моего коллеги такое было. Уборка отняла у него целую вечность.

Рахаф выпустила Ирму из своей хватки, позволив ей оставшийся отрезок пути преодолеть самостоятельно, карабкаясь по тросу.

— Очень непрактичная конструкция, — высказала Ирма вслух свои замечания, — Можно же было сделать этот рукав поуже и с удобной жесткой лестницей.

— Ширина этого рукава рассчитана на транспортировку массивного оборудования, — объяснила Рахаф, улетев на несколько метров вперед, — Если у кого-то что-то поломается, соседи всегда будут готовы моментально прийти на помощь со своим инструментом и расходными материалами. А что касается удобной лестницы, то тут скажи спасибо архитекторам из четвертого строительно-монтажного флота. Они большие любители непрактичных помпезных изысков.

— Наверняка они очень ждут от нас фотоотчета.

— Ничуть не удивлюсь. Это было бы в их духе.

Женщины добрались до шлюзовой двери и с облегчением вздохнули, словно пловчихи, добравшиеся до края бассейна.

— Так, вот мы и у порога моего дома, — сказала Рахаф, и указала пальцем в глубины рукава, — Там твой дом. Сейчас поздний вечер, родители волнуются, а мы только что вернулись из «библиотеки», посмотрели на часы, ты испугалась, и теперь тебе нужно быстро вернуться домой и успокоить родителей. Быстро — не значит со всей дури. Быстро — значит эффективно, не совершая лишних движений и не тратя силы понапрасну. Отталкиваешься от двери, группируешься, стараешься животом смотреть на ближайшую стенку. Если видишь, что сейчас столкнешься, не паникуй. Просто старайся встретить препятствие всеми четырьмя конечностями. Видела, как собака бежит галопом? Толкаешься примерно так же, но во много раз мягче и разведя точки опоры максимально широко… — на мгновение Рахаф запнулась и задумалась над сказанным, — Нет, забудь про собаку и галоп. Просто помни, что твоя цель — не оттолкнуться от стены, а избежать столкновения с этой стеной. Оттолкнешься слишком сильно, и тебя опять понесет как шарик для пинбола. Понимаешь?

— Понимаю, — соврала Ирма и новой серией неловких движений попыталась зависнуть рядом с дверью шлюза. Дверь была до безобразия ровная и гладкая, и из нее не выступало ничего, за что можно было бы ухватиться. Ухватившись ногами за трос, Рахаф помогла Ирме занять стартовую позицию.

— Готова?

— Нет, подожди, — Ирма торопливыми движениями стянула с себя куртку и ощутила, как ей под футболку забрался холодок, — Вот теперь готова.

— На старт… — протянула Рахам и кончиками пальцев прижала стопы своей ученицы к металлической двери, — Внимание… Марш!

Рукав калейдоскопом потек вокруг Ирмы. Оставшаяся за ее спиной Рахаф ей что-то крикнула, но Ирма смогла лишь подумать о том, что такого удачного старта она еще не брала. Рукав начал смещаться в сторону достаточно медленно, чтобы она успела среагировать, развернуться винтом и оттолкнуться от препятствия. Толчок был инстинктивным, неосознанным, а оттого слишком сильным, о чем и предупреждала Рахаф на старте. Встречный ветер провентилировал голову Ирмы ото всех мыслей, и она не успела даже удивиться тому, как ее тело смогло сориентироваться в ситуации без помощи головы и оттолкнулось от еще одной надвигающейся стены. Рефлексы заработали, словно мотор, и Ирма начала зигзагом прыгать от стенки к стенке, продолжая двигаться со скоростью, опережающей ее мысли. Впереди показался финиш в виде шлюзовой двери Ноль-Девять, и лишь при виде этого крашеного куска металла Ирма ощутила, как ее вены начинают лопаться от адреналина. Совершив еще один толчок она почувствовала прибавку к скорости, и приготовилась мягко упасть на дверь всеми четырьмя конечностями, словно кошка. На подлете раздался посторонний звук, которого она не ожидала, и ее сердце отвалилось от туловища, оставшись где-то в рукаве, когда дверь предательски распахнулась, и на пороге появился Эмиль. К удивлению всех свидетелей этого события у Эмиля оказались очень хорошие рефлексы.

Следующим, что она смогла запомнить, была острая боль в предплечье, вытесняющая сознание из тела, и склонившийся над ней Эмиль, который что-то обеспокоенно спрашивал, утешающее положив ладонь ей на плечо. Мысли вернулись в голову и тут же утонули в болевом шоке. Ей хотелось одновременно потерять сознание и проблеваться, но вместо этого она лишь сжалась в позу эмбриона, несколько раз жадно схватила ртом воздух и почувствовала, как ясность мысли вопреки желанию возвращается в голову.

— Похоже, у тебя перелом, — стали первыми словами Эмиля, которые у нее хватило сил разобрать, — Ирма? Ответь, ты что-нибудь еще чувствуешь?

— Да, — выдохнула она, когда к ней вернулся дар речи, — Очень много чего чувствую.

— Что чувствуешь? — Эмиль внимательно разглядывал ее тело в поисках других повреждений, боясь неосторожным движением еще больше навредить коллеге.

— Чувствую, как я ненавижу четвертый строительно-монтажный флот.

3. Мы должны избавиться от нее

Абсолютно каждый буксир в обязательном порядке комплектовался лазаретом, однако ни один из этих лазаретов не комплектовался человеком с медицинской специальностью. Как показала печальная практика, лицензия на медицинскую деятельность практически полностью исключает вероятность того, что ее обладатель является умалишенным социопатом, готовым годами болтаться в большом металлическом ящике и ждать, пока кто-то достаточно сильно порежет пальчик. Врачи не суются в межзвездное пространство, предпочитая помогать людям здесь и сейчас, поэтому экспедиторов заставляют проходить обязательные курсы оказания медицинской помощи. Курсы были ускоренными, но емкими, и по их окончании с курсанта требовали лишь поставить подпись, после чего его отпускали на все четыре стороны вооруженным навыками оказания полевой медицинской помощи абсолютно любому виду латексных манекенов.

Разумеется, курсы никак не могли заменить пять лет медицинской академии и еще пять лет интернатуры, поэтому в случае серьезных травм, отравлений и прочих состояний, угрожающих жизни пациента, инструкция настоятельно рекомендовала держать свои кривые неумелые руки подальше от и без того измученного пострадавшего, и просто стабилизировать его состояние доступными средствами и заморозить в криостазе, где он почти со стопроцентной вероятностью дождется адекватной медицинской помощи.

Освоение астероида 2Г было сложной процедурой и занимало без малого три года, что будет рекордом по длительности коммерческой экспедиции. В пути могло случиться многое, и все члены экипажей должны были быть трудоспособны, поэтому отдел кадров подсуетился и сделал то, что недавно считалось невозможным — нашел врача, готового продать три года своей социальной жизни и подежурить на страже здоровья космических дальнобойщиков.

Фельдшер Игорь Соломенников официально был зачислен в экипаж буксира Два-Пять, находящегося в диаметрально-противоположном конце мультисостава, поэтому не было ничего удивительного в том, что большая часть экипажа Ноль-Девять пропустила ровно столько плановых медосмотров, сколько значилось в планах. Разумеется, Ирма была в списке прогульщиков и не могла быть знакомой с Соломенниковым, но обстоятельства решили это исправить радикальным образом.

Она лежала на койке в лазарете, стараясь не отключиться от дефицита крови в текущих по венам анальгетиках. От туго наложенной шины из пластиковых хомутов и гаечных ключей ее пальцы правой руки переставали напоминать остальному телу о своем существовании. Сквозь дверь до ее уха донеслись шаги, и она резко села. Ее рука, рефлекторно напрягшись, взвыла отдаленными приступами боли, и тут же замолчала, захлебнувшись в обезболивающих.

— Добрый вечер, — соврал Игорь, войдя в лазарет, и, окатив ее беглым взглядом, сходу обронил вопрос, — А вы мальчик или девочка?