Слабое звено (СИ) - Кунцев Юрий - Страница 44

Неделя, в рамки которой она сгоряча поставила Игоря своими капризами, подходила к концу, и Ирма сама не понимала, чего ожидала от этой недели. Она костями чувствовала, как ступенька на ее карьерной лестнице трещит и вот-вот проломится под ее весом, и она постепенно начала осознавать, что из-за нее всю эту неделю Игорь, вероятно, чувствовал очень похожий треск. Разумный взрослый человек уже давно бы протащил через три воздушных рукава мешок извинений и бросил фельдшеру в ноги, но этот мешок казался для нее слишком тяжелым, и сил хватало лишь на то, чтобы беспечно высиживать рассаду на складе и заниматься самым неблагодарным во вселенной делом — жалеть себя.

Экипаж Ноль-Девять разбежался в разные стороны. Вильма оказалась в списке «шахтеров», поэтому в данный момент где-то героически ползала по стальным норам. Эмиль отрабатывал свою смену и монтировал новые коммуникации где-то неподалеку от Вильмы. Радэк отправился куда-то в сторону буксира Ноль-Семь для помощи Ковальски в его любимом занятии — планировании работ. Чем занимался Ленар, вообще было большой загадкой, но наверняка чем-то очень важным. Ирма покачивалась в своем гамаке, грызла шариковую ручку, бесцельно обводила взглядом записи в журнале учета инвентаря и думала об иерархии экипажа. Ее рабочий пост находился на мостике, но сейчас она живет и работает на нижней палубе, оторванная от остального экипажа и наиболее приоритетных работ. Значит ли это, что она уже опустилась на самое дно корабля, и ниже может быть лишь твердая поверхность какой-нибудь планеты? Желудок ответил ей рычанием, и она, выплюнув ручку, размяла древесину, в которую превратились ее мышцы. Журнал лег на ящик, и наступило время чем-нибудь перекусить.

Оперившиеся густой зеленью кусты обещали в обозримом будущем начать плодоносить, однако до тех пор единственный источник еды находился в продуктовом складе двумя палубами выше. Каждый раз приходилось подниматься наверх, брать с собой что-нибудь, что будет удобно есть в гамаке, и приносить в свое логово. Этот порядок действий быстро отложился у Ирмы в рефлексы, но на этот раз привычный сценарий быстро оборвался на выходе со склада, когда большой палец вдавил кнопку до упора, раздался щелчок и больше ничего не произошло. Она посмотрела на кнопку в поисках оправданий этого недоразумения и нажала ее еще раз. Дверь молчала инертной металлической стеной, не выдавая в себе намерений сдвигаться хоть на миллиметр. Ирма нагнулась к панели управления дверью, почти готовая поклясться, что нажала верную кнопку. На круглом потертом выступе из панели был нарисован треугольник, смотрящий вправо — все правильно, это кнопка, открывающая дверь, но она ее не открывает, и это не правильно. Ирма прекрасно знала, что в таких случаях надо произвести процедуру отладки, состоящую из трех пунктов: как следует разозлиться, несколько раз ударить непослушный переключатель и пнуть неподвижную дверь, чтобы та знала, кто тут хозяин.

Когда процедура отладки почему-то не помогла, Ирма устало задрала голову к потолку, чтобы глотнуть побольше свежего кислорода, и ее глаза запутались в череде нависающих над дверью индикаторов, синхронно мигающих желтым цветом. Цвет и комбинация индикаторов всегда что-то обозначали, но эта комбинация была подозрительно длинной. Спустя несколько секунд скитаний по своей памяти Ирма поняла, что тут никакой комбинации нет, и над дверью просто мигают в такт все индикаторы разом, что может говорить о режиме диагностики, поломке, программном сбое, перезагрузке управляющего интеллекта и о куче всего того, что могло заставить автоматическую дверь перестать быть автоматической.

«Чем больше я что-то делаю, тем больше все идет наперекосяк».

Она гипнотизировала запертую дверь и собирала разрозненные мысли. Неужели она и тут напортачила? Как долго ей ждать, пока ее выпустят? Стоит ли ей вообще выходить из склада? Когда кончится вся эта бесконечная череда невезений? Почему против нее обернулся даже корабль?

Оглянувшись, она пробежалась взглядом по складу, населенному сотнями рваных теней, выглядывающих из-за стеллажей, инструментов, оборудования и кустов суперпаслена. Приятный полумрак, зелень и отсутствие людей казались приемлемыми условиями для жизни, и даже тревожное мигание желтых огоньков не нарушало атмосферу самозабвенного спокойствия. Это не ее заперли на складе, а весь остальной корабль заперся от нее. Втянув ноздрями влажный воздух, она ощутила себя в объятиях хрупкого кислородного дурмана, впитала спиной успокаивающий холод металлической стенки стеллажа, плавно сползла по нему на палубу и резко вскочила, когда в нее впились осколки разбитого вдребезги кокона умиротворения. По ушам резанул высокий сигнал сирены, и ряд желтых индикаторов над дверью вытеснились двумя красными — значок замкнутого замка и странный паукообразный значок, загадочным для Ирмы образом символизирующий систему жизнеобеспечения. Пять лет обучения в ААПЛ имени Шварценберга совсем не требовались для того, чтобы понять, что Марвин недоволен качеством воздуха, но даже для машины было весьма необычным решением запирать человека в одном отсеке с потенциальной угрозой для жизни. Согласно инструкциям, которые в него закладывали омытыми кровью чипами, Марвин блокирует отсек без предупреждения лишь в случае серьезной утечки воздуха, пожара или образования опасной для жизни среды. Ирма похлопала глазами и еще раз распробовала воздух на вкус и запах, но органы чувств молчали и отказывались бить тревогу. Встав на ящик с инструментами, она протянула руку к вентиляционной шахте и почувствовала пляшущий на ладони прохладный ветерок. Вентиляция работала, а значит отсек не полностью изолирован.

Программный сбой?

— Кто-нибудь меня слышит? — без надежды спросила она у интеркома, — Я заблокирована на складе, и мне бы очень хотелось освободиться. Есть кто-нибудь сейчас на корабле?

Она вздрогнула, когда интерком ответил ей знакомым голосом, который она никак не ожидала услышать:

— Я здесь и готов вас выслушать.

— Игорь? — спросила она, оттопырив уши и наклонилась поближе к динамику, — Это вы?

— Да, все верно. Это я.

— Что вы делаете на Ноль-Девять? Решили зайти в гости?

Она ударила себя по лбу, осознав всю глупость вопроса, и повторно ударила себя, когда осознала, что первый удар был очень хорошо слышен на том конце внутренней связи.

— Да, можно и так сказать, — прозвучал задумчивый голос, — Я зашел к вам в гости.

— Вы можете позвать кого-нибудь из моих сослуживцев с допуском не ниже второго уровня? Кажется, я застряла на складе, и по-моему это сбой в работе Марвина.

— Уверяю вас, никакого сбоя в работе Марвина нет.

— Вам-то откуда знать?

— Это я запер вас.

На парализованном языке вертелся вопрос «Как», но язык за что-то зацепился и вместо этого промямлил:

— Зачем?

— Затем, что вы опасны.

— Но я же просто выращиваю суперпаслен, — Ирма наклонилась к динамику еще ближе, словно бы так ее слова станут легче для восприятия, — Я не представляю ни для кого опасность.

— Вы представляете опасность для меня. Я доверил вам опасную для меня информацию, а вы предали мое доверие и поставили передо мной невыполнимое условие.

Если слова обладают материальной силой, то эти слова обладали канистрой с горючим и зажигалкой. От них у Ирмы на лице разгорелся пожар, а в горле образовалась пустыня. Она издала раздосадованный стон, лишь бы только чем-то заткнуть неловкую паузу в разговоре, как вдруг посреди пустыни начали вырастать правильные слова:

— Да, я поступила плохо. И вы были правы, я действительно дура. Простите, что поставила вас в неудобное положение, — промолвила она, выкрутившись еще сильнее, — Просто поймите, что я была в отчаянии.

— А сейчас уже нет?

— Сейчас тоже, но сейчас совсем другое. На самом деле я совсем не хочу вредить вам. Я думала, что просто вас припугну, и это послужит для вас достаточным вдохновением, чтобы сотворить для меня какое-нибудь чудо. Это было очень глупо, но в тот момент мне это показалось хорошей идеей.