Веспасиан. Павший орел Рима - Фаббри Роберт - Страница 73

И вновь артиллерия послала в эту массу шестьдесят смертоносных залпов. Десятки тел рухнули на землю, пронзённые стрелами и копьями. Впрочем, крики боли потонули в рёве десятков тысяч варварских глоток, из которых рвался боевой клич. Пращники переключили внимание на артиллеристов, которым требовалось время, чтобы перезарядить свои карробаллисты.

На бегу размахивая над головами кожаными пращами, они обрушили на повозки град камней, сбивая с ног, круша черепа людям и мулам. Напуганные животные бросились в бегство, таща за собой повозки, а сами артиллеристы разбежались в поисках укрытия.

При виде наступающих бриттов у Веспасиана свело живот. Впрочем, утешало лишь то, что точно такой же страх сейчас владел всеми. Веспасиан в буквальном смысле носом ощущал его запах.

Поскольку копья у него не было, он проверил, легко ли выходит из ножен меч, и про себя вознёс молитву, чтобы тот в его руке разил врагов с такой же силой и точностью, как и в руке его бывшего владельца.

Бритты тем временем наступали. Теперь противников разделяло не более пятидесяти шагов. Веспасиан смог разглядеть синие узоры на их голых руках и торсах, длинные усы, которые трепал ветер, оскаленные в зверином крике рты. Он машинально крепче сжал щит.

Металл со звоном ударился о металл. Это на третью когорту, щитом налетев на щит, обрушилась атака варваров. Веспасиан посмотрел налево. В следующий миг в небо взмыли дротики второй когорты. От холмов, тёмных от вспомогательных галльских когорт, отделилось ещё более тёмное облако. Это галлы тоже метнули копья — как раз в тот момент, когда первая волна варварской атаки, налетев, разбилась о римские щиты.

— Пли! — скомандовал Татий, когда плотная человеческая масса разбилась о самые дальние щиты второй когорты.

Издав дружный рык, восемьсот легионеров первой когорты метнули копья, после чего, перенеся тяжесть тела на левую ногу, плавным движением вытащили мечи.

Глядя, как смертоносный залп приближается к своей цели, Веспасиан ощутил, как в спину ему упёрся щит стоявшего сзади воина. На какой-то миг время как будто замерло, а весь мир вокруг притих. В следующую секунду воздух прорезали истошные крики. Это на бегущих варваров обрушились тяжёлые римские копья, сбивая с ног, подбрасывая в воздух кровавыми дугами, пронзая, разбивая в кровавое месиво лица, разнося в щепки щиты, вспарывая грудные клетки и животы. Волна нападавших откатилась назад, давя тех, что бежали следом. Издав звериный рык, бритты падали, мечи вылетали из их рук, в небо взлетали фонтаны крови, глаза вылезали из орбит. Впрочем, те, что остались живы, неслись дальше. Более того, на фоне летящих копий казалось, будто они удвоили скорость.

Веспасиан стиснул зубы и весь напрягся, прикрываясь щитом. В следующее мгновение слева и справа от него, заходясь звериным рыком, на первую когорту налетела человеческая масса, с рёвом раздавая удары. Внезапно его тело как будто встряхнули — это он ощутил на себе мощь варварской атаки. Моментально подкосились ноги. Более того, упиравшийся ему в спину щит толкнул его вперёд, выбивая из лёгких воздух. Впрочем, инстинкт самосохранения взял верх. Веспасиан постарался сохранить равновесие.

Жадно хватая ртом воздух, он быстро выставил щит вперёд, целясь в занесённую над ним руку с мечом. Он оказался проворнее своего противника, размозжив ему руку прежде, чем тот успел опустить на него свой меч. Пальцы разжались, и меч со звоном упал у него за спиной. Воспользовавшись щелью между своим щитом и щитом Магна, Веспасиан нанёс удар гладием в мягкую плоть врага. В следующий миг ему на левую ногу пролилась тёплая кровь. Уши заложило от лязга и звона оружия, криков, воя, глухих ударов человеческих тел об обтянутые кожей деревянные щиты.

Веспасиан повернул лезвие, вытягивая меч из тела врага, и встретился взглядом с тем, кому только что выпустил кишки. Под напором следующих рядов кровожадных варваров бритт оказался прижат к его щиту. Рот под длинными усами был открыт и из него вытекала слюна. Раненый варвар отчаянно пытался втянуть в себя воздух. Рёбра его были сломаны от удара о щит Веспасиана, а сам он был расплющен между щитом и напиравшими сзади соплеменниками. Приподняв подбородок и выпучив налитые кровью глаза, он жадно хватал ртом воздух, стискиваемый с обеих сторон.

Подталкиваемый сзади воином второй шеренги, Веспасиан подался вперёд. В нос ему ударила вонь фекалий, перебив даже запах свежепролитой крови. С обеих сторон от него Татий и Магн, сыпля всеми известными им проклятиями, также заняли оборону, прикрывшись щитами. Впрочем, то же самое сделали все, кто стоял в первой шеренге: сомкнув щиты, легионеры пытались сдержать напор обезумевшей человеческой массы.

Оружие сделалось бесполезным. Шеренга превратилась в сплошную непробиваемую стену. Даже если между щитами и возникала щель, человеческая плоть на той её стороне уже была мертва, пронзённая мечом или расплющенная в лепёшку в образовавшейся давке. Мёртвые бритты создали дополнительную преграду на пути их же соплеменников.

Внезапно Веспасиан ощутил усилившееся давление сзади. Всё понятно, это вторые шеренги когорт решили для надёжности добавить своего веса. Веспасиан держал плечо под углом к своему щиту, прижавшись к нему лбом, кулаком правой руки и левым коленом. Прижаться к щиту всем телом означало бы медленно и болезненно раздавить себе грудную клетку. Голова раненого варвара качнулась над краем щита, и перед глазами Веспасиана по дереву щита вниз потекла смешанная с кровью слюна.

Яростные вопли стихли, уступив место рычанию и сдавленным стонам. Две плотные человеческие массы давили друг на друга каждой частичкой имеющихся у них сил.

Увы, дополнительное давление второй шеренги оказалось бессильно сдержать напор численно превосходящего противника. Второй Августов легион медленно, но неуклонно сдавал позиции. Кожаные завязки сандалий больно впивались Веспасиану в ноги. Сами сандалии, несмотря на подбитые гвоздями подошвы, медленно скользили назад, вспахивая поросшую травой землю. Оставляя за собой крошечные бороздки, его стопы скользили всё дальше и дальше назад, и чем длиннее становились эти борозды, тем быстрее его покидала надежда.

По его прикидкам, они отошли самое малое на десять шагов. Знал он и то, что рано или поздно это неимоверное давление сделает своё дело и в каком-нибудь месте в шеренге возникнет брешь, что означало бы катастрофу.

Но нет. Внезапно он ощутил, что давление ослабло. Они больше не смещались назад. Используя прижатого к щиту варвара в качестве прикрытия, Веспасиан рискнул выглянуть из-за щита. Его взору предстал царивший среди бриттов хаос. Римские лучники вели низкий огонь, целясь в ягодицы и ноги воинов последних шеренг противника. Несмотря на шквал выпущенных пращниками камней, лучники демонстрировали своё искусство, сосредоточив усилия на спасении всего легиона, а отнюдь не на отпоре тем воинам, кто обстреливал их самих. Многие падали под ударами, однако остальные продолжали поливать бриттов ливнем стрел, особенно тех, что напирали на первую когорту.

Веспасиан понял: это их единственная возможность, которой они просто обязаны воспользоваться, прежде чем лучники будут вынуждены отойти.

Он посмотрел на Татия.

— Вперёд!

Примипил обернулся и проревел приказ, поворачиваясь направо и налево. Тот был тотчас подхвачен не только другими центурионами, но и всей когортой, превратившись в низкое, приглушённое рычание.

Ощущая спиной напор задних рядов, Веспасиан поднял щит и на полшага выставил вперёд левую ногу. Стоявшие рядом Магн и Татий сделали то же самое. Это первое крошечное продвижение вперёд вернуло когорте боевой дух. Вскоре глухое рычание сменилось громкими воинственными возгласами. Ещё один мучительный шаг левой, затем ещё и ещё.

— Ублюдки отходят! — крикнул ему Магн.

— Что?

— Они вылили в землю всю свою кровь, мочу и дерьмо и теперь не могут устоять.

Понатужившись, легионеры сделали ещё пару шагов, продвинувшись ближе к первоначальной линии. Вскоре давление на щиты ослабло, и мёртвый варвар вместе с сотнями других, раздавленных и пронзённых, соскользнул на землю. Здесь уже высился барьер из мёртвых тел, позади которого царил полный хаос.