Веспасиан. Павший орел Рима - Фаббри Роберт - Страница 38

— Но почему ты оставил часть своих людей на другом берегу? Ты ведь мог легко раздавить нас, зажав с двух сторон.

— Не хотел убивать батавов. Мне был нужен только ты и твой брат.

— Ты убил немало наших воинов. Ты убивал их каждую ночь по пути сюда.

— Верно, но я всегда вкладывал им в руку оружие и не убивал больше, чем то было необходимо. Видишь ли, телохранителей римского императора набирают из двух племён с западного берега Рена, убиев и батавов. Так что я сам — батав. Я не люблю убивать моих соплеменников.

Внезапно Веспасиану всё стало ясно. Он мысленно поблагодарил трибуна Муциана, который предложил взять в поход ауксилариев-батавов. Это спасло ему жизнь.

Адгандестерий задумчиво погладил бороду.

— На этот раз он говорит правду. Хочешь ещё о чём-нибудь его спросить?

— Лишь об одном. Как Каллист узнал о том, где спрятан орёл?

— Я точно не знаю, но это как-то связано с кораблями.

— С кораблями?

— Да. Когда он вызвал меня, чтобы отдать приказ, он сказал, что только что получил послание от кого-то на севере, кто собирает там корабли. Не знаю, для чего они ему понадобились, но этот человек знает, где спрятан орёл легиона.

Веспасиан посмотрел на Сабина.

— Каллист говорил, что генерал на северном побережье будет пытаться решить проблему нехватки кораблей, необходимых для вторжения. Он упоминал его имя. Ты не помнишь, как его зовут?

Немного подумав, Сабин покачал головой.

— Прости, но в то время мои мысли занимало совсем другое.

— Нет ничего проще, — вмешался в разговор Луций Пет. — Его знают все обитатели берегов Рена, потому что начиная с февраля он отбирает у них корабли и лодки. Его имя Публий Габиний.

— Да, это он. Гизберт, тебе знакомо это имя?

— Нет. Каллист не посвящал меня в подробности.

Веспасиан кивнул вождю хаттов, показывая, что больше вопросов у него нет. Адгандестрий подозвал одного из телохранителей и что-то сказал ему на своём наречии. Тот шагнул к пленнику и кинжалом перерезал на нём верёвки. Гизберт остался на коленях, глядя в лицо своему палачу. Воин вынул из ножен свой меч и протянул его пленнику рукояткой вперёд.

Тот взял его здоровой рукой. В следующий миг хатт вонзил кинжал ему в основание шеи и проткнул плоть до самого сердца. Стоило ему вытащить клинок, как из раны хлынула кровь. Гизберт продолжал смотреть на палача. Грудь его вздымалась и опускалась, но свет в глазах начал меркнуть. Прежде чем им закрыться навек, на губах Гизберта мелькнула улыбка. Он повалился лицом на окровавленный камыш и замер с мечом в руке.

Мёртвое тело быстро выволокли из зала, и Адгандестрий обратился к Веспасиану и его спутникам.

— Я не знаю, у кого этот орёл. Да и не знал никогда.

Он сделал знак проводнику, стоявшему перед красным занавесом, и они вместе потянули его в разные стороны. Занавес распахнулся.

От неожиданности все три римлянина ахнули. Со стены на них взирал Козерог, эмблема легиона, а также штандарты пяти когорт, увенчанные поднятой рукой с открытой ладонью. Сами половинки занавеса были сшиты из флагов и свисали с древка штандарта центурии. И каждый такой флаг символизировал восемьдесят давно уже мёртвых солдат.

— Арминий тайно поделился трофеями. Привёз он их в огромном количестве. Чтобы между племенами не возникло ревности, трофеи делили по жребию. Каждый вождь поклялся никому не говорить, что досталось ему. Я получил серебряную эмблему Козерога Девятнадцатого легиона, пять штандартов когорт и все эти флаги центурий. Про остальное знал только Арминий, однако его больше нет.

— Зато жив его сын.

Адгандестрий нахмурился.

— Верно, он жив и наверняка знает секреты отца. Так вот что вы собирались сделать — расспросить Тумелика?

— Я подумал, что если мы доберёмся до Тевтобургского леса, то сможем отправить ему послание. У меня есть одна вещь, некогда принадлежавшая его отцу. Она наверняка его заинтересует.

Веспасиан вынул из-за пояса нож и протянул его вождю.

Адгандестрий вытащил его из ножен и, внимательно изучив выгравированные на нём руны, вернул нож Веспасиану.

— Да, это будет ему интересно. Возможно, тебе удастся убедить его, и он согласится на встречу. Я знаю, где он, и отправлю ему послание. Сообщу ему, что в следующее полнолуние, через пять дней, ты будешь на горе Калькризе в Тевтобургском лесу. Если, конечно, он пожелает встретиться с тобой.

Старик с трудом поднялся с кресла и, подойдя к трофеям, вытащил из подставки Козерога Девятнадцатого легиона.

— Я дам тебе в сопровождение моих воинов, чтобы ты без опаски мог добраться туда. Когда будешь уезжать, получишь от меня в дар эмблему этого легиона.

С этими словами он вручил эмблему Сабину. На лицах римлян читалась растерянность.

— Удивляетесь, что я помогаю вам? — Адгандестрий усмехнулся. — Я делаю это по той же самой причине, по какой прошу Тумелика оказать вам содействие. Не ради ножа его отца, но ради большей награды. Если этот идиот в Риме получит орла, а заодно эмблему Девятнадцатого легиона, это наверняка позволит ему заручиться уважением армии. И победа в Британии ему обеспечена.

Однако при этом стоящие на Рене и Данубии легионы уйдут из Германии. Это по меньшей мере четыре легиона, а также их ауксиларии. Поражение кельтов в Британии будет нам выгодно. Если Рим двинет на север острова, у него не останется сил угрожать нам. Я помогу вам, и Тумелик, я надеюсь, тоже поможет. Благодаря нам Германия останется свободной на многие годы, а возможно, навсегда.

ГЛАВА 10

то оно! — воскликнул Магн, когда колонна с двадцатью воинами Адгандестрия во главе замедлила движение, выйдя на узкую тропу, к северу от которой простирались болота, а с юга высилась гора. — Я помню это место. Здесь на четвёртый день битвы Арминий взял в кольцо наших воинов. К тому моменту из двадцати пяти тысяч человек оставалось всего тысяч семь или восемь.

Вар под моросящим дождём гнал их на северо-запад, пытаясь опередить германцев, но тем удалось вырваться вперёд. Они срезали путь по короткой дороге, среди гор, и ждали в лесу над открытой местностью.

Наши солдатики заметили их лишь тогда, когда пять тысяч волосатых варваров закидали их копьями. Пятьдесят тысяч копий всего за сотню ударов сердца, ты можешь себе такое представить?

Веспасиан смог и даже содрогнулся при этой мысли.

— И колонна остановилась?

— Верно. Через болота они уйти не могли, потому что дождь лил без остановки несколько дней подряд, и те, кто попытался уйти туда, утонули в трясине. Они не могли сдвинуться ни вперёд, ни назад. Ещё пять тысяч варваров перекрыли путь к отступлению, а впереди враг вырыл рвы и поставил препятствия.

— То есть выбора у них не было. Только сражаться, верно?

— Да, выбора у них не было. Скоро мы увидим длинный земляной вал, который они насыпали как последнюю линию обороны. Он тянется примерно на четверть мили. Те, кто остался в живых, какое-то время отбивались от варваров, но вскоре к тем присоединились другие племена, которые наблюдали за ходом битвы, но до поры до времени не вступали в неё.

Поняв, что мы обречены, Вар совершил достойный поступок. Всего один час, и большая часть наших парней осталась лежать на поле боя. Спастись удалось лишь немногим. Некоторые из них прибились к нам и, когда мы двинулись в обратный путь, стали нашими проводниками. Я даже близко сошёлся с двумя-тремя.

— А как вообще это произошло? — уточнил Сабин.

— Вар вёл своих воинов из летнего лагеря на реке Визургис[13] на зимние квартиры на берегу Рена.

Три легиона, шесть когорт ауксилариев и три конных алы. Более двадцати тысяч человек за вычетом нескольких когорт, которые он оставил по просьбе германских племён якобы для поддержания римского мира.