Аладдин - Рудник Элизабет - Страница 17

Джинн кивнул:

– Хорошо. Я могу это сделать. Теперь ты должен сформулировать своё желание, и я занесу его в протокол, который отныне буду вести. – Он сурово глянул на хитрого парня.

Тот невинно улыбнулся. Конечно, он заслужил этот взгляд. Но ведь на то он и уличный вор. Поглубже вдохнув, юноша посмотрел прямо на Джинна:

– Хочу...

– Лампу! – прервал тот, указывая на пустые руки говорящего.

– Ой да, конечно, извини.

Аладдин поднял лампу с земли, ещё раз глубоко вдохнул и принялся тереть её медные бока. Когда металл под его руками начал согреваться, по всему телу пробежала дрожь. А что, если это больно? Или с ним случится то же, что с теми людьми до него? Или того хуже, он станет принцем, а Жасмин не захочет иметь с ним ничего общего? Молодой человек потряс головой, отгоняя сомнения. Так или иначе, а выяснить ему придётся. Терять всё равно нечего.

– Джинн, – произнёс он решительно, – я хочу стать принцем.

Волшебник улыбнулся:

– Мне потребуется побольше места для работы.

Не успел Аладдин спросить зачем, песок, солнце – всё вокруг него вдруг исчезло в облаке голубого дыма.

ГЛАВА 12

Жасмин на секунду остановилась в дверях в кабинет отца. Не зная, что за ним наблюдают, султан сидел за столом с листком бумаги, истрепавшимся от частых прикосновений. В глазах его блестели слёзы, а пальцы скользили по написанным строкам. Это было одно из последних писем его любимой жены.

Жасмин почувствовала знакомый укол в сердце. Её мать была той скалой, на которой покоились и её жизнь, и жизнь её отца. Безвременная кончина султанши разбила им сердца, лишила опоры. Никто из них не решался искать утешения в другом и грустил в одиночку. Только Жасмин горевала открыто и пыталась забыться, изучая своё королевство, а султан носил страдания в себе, отгородившись от остальных и предоставив Джафару заниматься государственными делами.

По мнению принцессы, это была чудовищная ошибка.

Ошибка, которую ей бы очень хотелось исправить.

– Папа, – мягко произнесла она, чтобы не испугать отца, и вошла в комнату. За ней последовал Раджа. В кабинете тигр чувствовал себя спокойно и непринуждённо. – Я тут подумала, – продолжила девушка, – может, в этом году перенесём Праздник урожая из дворца на городскую площадь, как прежде?

Правитель вздохнул и протянул руку почесать Раджу. Движение было привычным, и тигр заурчал, прижавшись к ногам султана, как домашний котик.

– Хорошая мысль, но в городе слишком опасно.

Жасмин покачала головой. Руки сжались в кулаки.

– Тебе нужно там побывать, – принялась убеждать она. – Посмотреть, что Джафар сделал с... – Закончить ей не дали.

– Мой султан, – проговорил визирь, входя в комнату и обрывая едва начавшуюся речь принцессы. За ним следовал Хаким, а на плече сидел Яго. – Я задержался в городе по важному делу.

– Что за важное дело? – с подозрением спросила Жасмин. В голове мелькнула невероятная мысль. Уж не Джафар ли послал стражников преследовать их с Аладдином? Неужели узнал, что она выбралась из дворца? Девушка покачала головой. Ей не хотелось ставить это в заслугу визирю.

– Вам не понять, какие опасности таит город, ведь вы редко выходите из дворца, принцесса, – ответил Джафар, всем своим видом источая снисхождение. Потом его глаза потемнели. – Правда, я тут как раз прослышал о вашей недавней прогулке...

У Жасмин упало сердце.

– Что? – воскликнул султан, резко обернувшись к дочери.

Визирь кивнул:

– Хаким видел её одну на рынке.

– Я же запретил тебе выходить из дворца! – разъярился султан, и от его мягкости не осталось и следа.

Подавив стон, Жасмин переводила взгляд с отца на визиря и обратно. Ну как может правитель быть настолько слеп? И откуда узнал о её тайне Джафар? Как может он быть настолько отвратительным человеком? Он поймал принцессу в ловушку, сделав её ещё одной своей пешкой в игре против султана.

– Ты даже не представляешь, что там творится! – Она в отчаянии посмотрела на главного стражника. Когда-то именно ему, а не Джафару, доверялся султан. – Хаким, объясни хоть ты! Расскажи, какой стала Аграба. Скажи, что это уже не тот город, в котором ты вырос.

Но Хаким хранил молчание, мольбы девушки не достигали цели.

Султан тоже не услышал ни единого слова. Он всё ещё был возмущён тем, что дочь ускользнула из дворца вопреки его воле.

– Я поощрял твой интерес в таких делах, пока всё это не угрожало твоей безопасности. Но теперь довольно. – Он сдвинул тюрбан назад и выпятил грудь. С таким видом он обычно раздавал приказы. – Ты должна оставаться в стенах дворца, ясно?

– Я немедленно поставлю стражу перед покоями принцессы, – сообщил Джафар, не потрудившись скрыть свою радость.

Выходя из комнаты, Жасмин через плечо бросила на советника полный ненависти взгляд. Но тот его не заметил, будучи слишком поглощённым разговором.

– Может быть, она права, – донеслись до её ушей слова отца, и надежда всколыхнулась в душе девушки. – Мы проявляем недостаточно внимания. Жасмин умна, как её мать. Возможно, стоит приглашать её на наши советы.

К несчастью, ответа визиря Жасмин так и не услышала. Зато прекрасно могла его представить. Обычные отговорки, рассуждения о том, что женщины не годятся в правители, и в заключение вечная присказка, от которой её уже тошнит: принцессе просто надо подыскать супруга.

«Пусть пытаются, сколько хотят, – думала девушка, следуя за Хакимом по коридорам. – Ещё не родился тот принц, за которого я захотела бы выйти замуж».

* * *

Аладдина уже начали одолевать сомнения, что, возможно, Джинн не столько могущественный, сколько хвастливый. Желание стать принцем было высказано уже несколько минут назад, а маг так и занимался непонятно чем. Никаких клубов голубого дыма. Никаких заклинаний. Никакого волшебства. Они так и оставались на том же месте, где и были: среди пустыни под палящим солнцем.

Щёлкнув пальцами, Джинн заставил появиться изящно украшенное зеркало. Он поднял его и показал Аладдину его отражение. Молодой человек пригляделся. Похоже, волшебник что-то всё же сделал: попытался придать бродяге внешнее сходство с принцем. Конечно, в понимании Джинна. Исчезло старое тряпьё – простая светло-коричневая рубашка, брюки с зелёным поясом и красная жилетка, которые он носил чуть ли не всю жизнь. Теперь он был облачён в другую одежду, но сказать с уверенностью, что это было такое, оказалось непросто. Бросались в глаза кричащие цвета, невероятный головной убор и гора драгоценностей.

Увидев, что на Аладдина его усилия впечатления не произвели, Джинн вздохнул.

– С модой не угадал?

Он принялся ходить вокруг молодого человека, потирая подбородок, подобно художнику, разглядывающему натурщика.

– Меня тянет на фиолетово-голубой. Нет, зеленовато-жёлтый. Или светло-вишнёвый?

Ещё один щелчок пальцами, и наряд снова изменился. Теперь это было необъятное пёстрое одеяние с огромной шляпой.

– Что это за кошмар у меня на голове! – безо всякого восторга воскликнул Аладдин. Джинн неохотно кивнул. Парень был прав. Он принялся щёлкать пальцами, перепробовав дюжину разных вариантов, пока юноша играл роль живого манекена.

– Линии кривые, цвета не сочетаются с оттенком кожи, силуэт нечёткий. Это не ты!

По мере того как Джинн всё больше злился от собственного бессилия, костюмы становились всё безумнее, пока, наконец, он не вскинул руку, словно на него снизошло озарение.

– Понял! Это должен быть строгий классический костюм с чёткими линиями. Для гостя из пустыни подойдут натуральные цвета: слоновая кость, бежевый, кремовый... – Он ахнул, когда нашёл решение. – Точно, белый! Все сойдут с ума! Джинн в ударе, ребята!

Ещё один щелчок пальцами, и одежда изменилась в последний раз. Когда всё было готово, вместо цветастой хламиды появился элегантный белый костюм, дополненный идеального размера тюрбаном. Пару секунд волшебник пританцовывал вокруг, сам себя нахваливая. Наконец остановился и взглянул на новоявленного принца, изучавшего своё отражение в зеркале: