Куда летит "Эскорт" (СИ) - Губоний Татьяна - Страница 7

— Пилот! Удаление от управляемых объектов в единицах времени, — сухо запросила капитан и блеснула плёнкой терморегуляции. Пошла бы хоть, переоделась!

— При условии сохранения скорости, капитан, встреча состоится не позднее чем через пять стандартных часов.

Пять часов. Степан прикинул. Далеко. В иллюминаторы можно не пялиться.

— Так… И когда же ты собирался доложить об этом мне? — прошипела капитан.

— При бодрствующем экипаже доклад предполагается по достижении точки невозврата, то есть через три с половиной часа.

— Это что за точка? — Чикита вопросительно обвела глазами экипаж, но кроме удивленных взглядов не встретила ничего.

— Так называют время, — объяснил пилот, — когда сочетание показателей достигает значения, достаточного для принятия решения. При дружественном сценарии — об управляемом облёте или торможении. При недружелюбном — о принятии боя.

— А как насчёт заблаговременного предупреждения команды о возможной угрозе?

— В подобном упреждении нет необходимости, капитан. Неуправляемые космические объекты любой массы не способны причинить «Эскорту» ни малейшего вреда, их вектор будет откорректирован нашим магнитным полем. А для управляемых космических объектов установлены протоколы ВКСМ. В любом случае сработает автоматика.

«А что, если не сработает?!» — всем своим видом вопрошала капитан, одновременно сердясь и признавая, насколько глупым прозвучал бы этот вопрос, посмей она произнести его вслух. Ведь их полёт был полностью завязан на автоматику, и она давно запретила себе думать о связанных с этим рисках. Однако здесь другое! Лежали бы они в анабиозе, тогда понятно, но решать единолично судьбу бо́дрствующего экипажа пилот, по мнению капитана, права не имел.

Причём, сам факт того, что в протухших мозгах старого разведчика, отданного на слом, не оказались прописанными элементарные нормы оповещения, капитана совсем не удивил. Да и кто они ему? Скорее всего, пассажиры, которых на военных кораблях по определению не жалуют, а профессиональный боевой экипаж и сам бы во всём разобрался. Это понятно. Капитан негодовала по другому поводу. Полёт был полностью автоматизирован. У неё не было на этом транспорте никаких прав. Только по работе с экипажем. Эх, не зря на этот заказ, кроме них с Раей, охотников не нашлось! И зачем только она согласилась?!

Желающими принять участие в первой космической научной экспедиции двигали самые разнообразные причины. Насколько знала капитан Ким, на Земле проходил серьёзный конкурсный отбор переселенцев из различных кругов общества: и среди ученых, и среди исследователей, и среди простых авантюристов. Она не интересовалась условиями отбора, знала только, что пассажирский транспорт «Ковчег» не вместил необходимого учёным оборудования, и организаторам экспедиции пришлось раскошелиться на небольшой грузовичок. Его команда не должна была зависать в новых землях навсегда. Привёз, выгрузил и вернулся домой. С учётом экономии времени за счёт ограничения жизнедеятельности, для экипажа «Эскорта» этот полёт выходил по протяжённости совершенно стандартным. Режим отлёта, режим анабиоза, режим прилёта, затем выгрузка и всё то же самое в обратном порядке. Их земные жизни по возвращению домой удлинятся всего на несколько месяцев. Зато их современников на Земле ожидает совсем иная картина. Даже с учётом прорыва в земной медицине, если он произойдёт, вряд ли землянам удастся при продлении жизни сохранить человеку молодость. А иначе мало кто захочет продлеваться. Во всяком случае, доступная на сегодняшний день процедура популярностью не пользуется. Поэтому капитан и её команда попрощались с друзьями и роднёй навсегда, как и переселенцы, и Чикита всерьёз рассчитывала похоронить таким нехитрым образом всех призраков своего бурного прошлого. Вот она новая жизнь! Новое начало с самого, что ни на есть, чистого листа!

На этой торжественной ноте в её размышления вломился бесшабашный кок. Выкатив из орбит свои и без того немалые глаза, из-за контраста с цветом кожи сверкающие на лице, как неоновые лампы, он выдал своё коронное «Девочки!», развернулся и отправился в сторону камбуза, всем своим видом показывая, что пора бы и остальным заняться более серьёзными делами.

— Можно подумать! — картинно возмущался он на ходу. — «Решение о принятии боя». Наш Пилошка насмотрелся космических боевиков, не иначе. Ты с кем воевать-то собрался, Прохор? С тренирующими программами? Больше не с кем! Пиратам в космос путь заказан вездесущими ВКСМ, а разумной жизни во вселенной, позволь тебе напомнить, мы пока не-наш-ли… Вон, пригодные миры осеменяем! Забыл, куда летит «Эскорт»?!

Степан отметил, что этот вопрос пилот оставил без ответа. Сообразил, видимо, что тот был риторическим. А Пекарь бросил напоследок то ли высокомерно, то ли сочувственно: — Пойду-ка лучше подумаю, чем вас кормить, а то вы злые какие-то, — и поспешил на камбуз.

— А ведь он прав, Чи, — пробормотала Рая смущённо. — В космосе войн не бывает.

Чикита ответила подруге глубоким и серьезным взглядом. Рассказала бы она ей, что такое современная война, как её обычно «не бывает» и кого где нет. Но и жизнерадостность кока, и розовые очки Раисы в равной мере являлись залогом душевного равновесия самой Чимэг Ким. Поэтому спорить с ними она не собиралась, пусть думают что хотят. Такими они ей нужнее. Главное, чтобы Раиса сама поскорее успокоилась и вернулась в привычное расположение духа. Так думала капитан. А что думала Раиса? Что Чимэг очень ответственная, и что она не умеет не волноваться? Наверняка. А ещё, что нужно поскорее посмотреть в аптечке её любимую сладкую аскорбинку! Определив таким образом свою первостепенную задачу, Раиса задорно щёлкнула пальцами и устремилась в сторону медотсека, а Чикита, проводив её задумчивым взглядом, оглянулась на занятых приборами мужчин. У них-то там что?

Михалыч сидел на полу, по-детски расставив ноги вокруг извлечённых из нутра корабля проводов, безраздельно поглотивших его внимание. А вот Степан, стоя на одном колене и ассистируя боссу с инструментами, смотрел прямо на неё, на Чикиту, и она могла поклясться, что никогда не видела этого парня таким взрослым. Мальчишка-то он мальчишка, но война не разбирает. Его личное дело было коротким: добровольный призыв, учебка, бой. Всего один, но какой! О нём не писали в новостных лентах, но знали всё равно все. Молодежь тогда попала в засаду, не сдалась, и держала риф до прихода эскадры. Пираты вымаривали их жаждой, кислотными душами и супернапалмовым покрывалом. Море всплывало рыбьими животами и гнусно чавкало зловонными гейзерами. В общем, живым тот риф не достался никому.

Когда их глаза встретились, Степан коротко кивнул, и капитан почувствовала, что у неё появилось с кем разделить свои тревоги. Она кивнула в ответ и заговорила с пилотом, не отрывая взгляда от Коршака.

— Пилот, ты пробовал установить с ними связь?

— Да, капитан. В доступном мне радиодиапазоне — тишина.

— Ты хочешь сказать, что они не отвечают?

— Это неоднозначно, капитан. Вероятностей множество. Например, их скорость передачи может оказаться настолько невысокой, что мы получим переданный ими ответ со значительной задержкой. Возможно также, что при отсылке запроса я не выдерживаю ориентацию, и мои сигналы рассеиваются в пространстве. Я не оснащён сверхвысокочувствительными передатчиками. Как и приёмниками.

Разговор между капитаном и пилотом шёл в спокойных тонах, как режимный обмен информацией, при этом зрительный контакт между нею и техником был напряжённым не на шутку: — «Ты что думаешь?», — спрашивала капитан глазами, — «А ты?», — отвечал техник вопросом на вопрос.

И вдруг капитан сорвалась: — Бардак! Ознакомь-ка меня, для справки, уважаемый пилот, с флотскими правилами на этот счет! У вас, что же, не принято обмениваться позывными?

— Не только принято, капитан, но и необходимо. Я зондирую как частоты обязательного обмена, так и соседние, используемые коммерческим флотом. Однако при таких расстояниях полезнее было бы сменить носитель информации с радиоволн на лазер.