Куда летит "Эскорт" (СИ) - Губоний Татьяна - Страница 51

— Руки коротки, — улыбнулся Степан, мельком опустил глаза вниз на капитана, а потом посмотрел на Раису: — Ты не думай, Раиса, я всё знаю! Психологическая травма. Отставленная депрессия. Сам не пойму, отчего я так рано к ней с вопросами полез. У меня в последнее время с контролем речи проблемы. Но я больше не буду. Хочет друга — получит друга. А там будет видно.

Раиса кивнула. День определённо задался

Эпилог

Первая космическая научная экспедиция. «Ковчег». Десятый день полёта

Джессика Джонсон улыбнулась, просунула руку в дыру и надавила на потайной рычаг. Интересно, каково это — враз почувствовать на себе две сотни пар глаз? Благо конференц-зал, который она ожидала увидеть за хорошо замаскированной дверью, сейчас пуст, как пуст и весь остальной ярус. За стеной её встретят не глаза, а пустые кресла.

Рычаг повернулся бесшумно и легко, вдавливая вовнутрь целую панель стены, после небольшого толчка отошедшую в сторону, но глазам девушки открылись совсем не кресла конференц-зала. Перед нею был квадратный отсек с непрозрачными стенами, вдоль которых тянулись провода и нависали приборы, а с пола недружелюбно щетинилась в её сторону насыпь кускового стекла.

Приехали!

Джессика не любила чужие секреты, если они касались глупостей, типа «любит — не любит» или «что одеть на вечеринку». Но секреты, связанные с её любимыми проводочками и батареечками — это совсем другое дело! Тем более что её всё равно засекли. На одном из мониторов она увидела рукав собственного комбинезона с именной нашивкой — за помещением велось видеонаблюдение.

Что ж, в таких случаях мама говорила: «Если тебя застукали, работай на аплодисменты». Так что первым делом Джессика определила местоположение камеры и помахала ей обеими руками. Потом она растянула губы в широкой улыбке и напела, как бы невзначай: «She'll be driving six white horses when she comes…»

Она никогда не пела — не любила. Не запоминала ни слов, ни мелодий песен. Эта детская песенка оказалась, пожалуй, единственной, застрявшей у неё в голове благодаря маме и брату.

Гордо распрямив спину, девушка деловито обвела глазами отсек, будто делала что-то дежурное, чтобы у того, кто в последствие просмотрит эту запись, не возникло никаких подозрений. Ну, зашла девушка. Наверное, выполняет рутинный обход. А значит, торопиться Джессика не будет! Как бы ни чесались у неё руки! А чесались они ужасно. Проводочки-то торчали отовсюду! Переплетаясь и дразня.

С лёгкой претензией на степенность она выдвинула из-под приборной панели одного из «спящих» терминалов стул и оглянулась. Пока она устраивалась, стекляшки на полу немного изменились. Насыпь больше не казалась тусклой, а мерцала, будто где-то глубоко внутри появился слабый источник света. Что за мистика… Тишину захотелось разогнать, и девушка снова запела: «She'll be driving six white horses when she comes…»

Камни вспыхнули ярче, и к светомузыке прибавился звук — очень приятный и совсем не таинственный — и девушка непроизвольно потянулась к хрусталикам рукой. Они оказались гладкими и тёплыми, и выпускать их не хотелось, как ни манили к себе провода. Это же не страшно, если она возьмёт один подержать? Ненадолго.

Взять не получилось, кристалл не поддался и, присмотревшись, Джессика поняла, что перед нею не насыпь, а единый монолит. Пожав плечами в значении «Не очень-то и хотелось!» — хотелось-то очень, но показывать ничего такого незримым наблюдателям не стоило — девушка выпустила кристалл и отвернулась.

Того, что свет внутри монолита померк, как только её пальцы ослабили хватку, она не заметила, услышала только как стихла мелодия, уступая место звукам оживающего терминала. Завертелся невидимый, но хорошо узнаваемый по звуку движок, заморгали индикаторы, и монитор перешёл в режим приёма информации, забивая экран бесконечными строчками кода. И это до того, как она успела пошевелить пальцем! Кто запустил рабочую станцию?

Трогать пресловутые проводочки сразу расхотелось. Одно дело — кража, и совсем другое — грабёж. Хозяйничать на чужом рабочем месте в присутствие оператора — пусть и удалённого! — это моветон, за это она точно схлопочет. Неуклюже задвинув стул на место — от страха кружилась голова и подташнивало — Джессика покинула таинственный отсек и аккуратно закрыла за собой дверь. Что бы здесь не происходило — это не её дело, а будить офицеров она не станет.

Псевдо фильтр привинтился на место неохотно — руки не слушались: в голове стучали набаты. Знатно же она испугалась! Состояние нервной системы угрожало испортить остаток смены разработкой планов по заметанию следов, поэтому Джессика решила отвлечь себя делом, тем более что обход никто не отменял.

Ярусы «Ковчега» сообщались между собой лифтовыми шахтами и единым спиральным коридором-балконом, который техники дразнили Гуггенхаймом в честь музея в Нью-Йорке. По центру корабль был полым, и эту пустоту венчал искусно смонтированный потолок, создающий полную иллюзию стеклянной крыши. В зависимости от корабельного времени суток, через крышу просматривались либо сияющие звёзды, либо скользящие по залитому солнцем голубому небу перистые облака.

Выскочив с первого яруса пробкой, Джессика скользнула глазами по облакам и направилась вниз пешком, размышляя о том, передавать ли ей по смене предупреждение про воздушные фильтры. Вахту на настоящий момент несли трое, поочередно сменяя друг друга на посту дежурного. У Джоша сейчас свободное время, и она знала, чем он занят — виртуальными гонками. Лучше его не трогать — убьёт. А Хайнрик спит и проснётся только к концу её смены. Что ж, так даже лучше, у неё будет время подумать о том, что рассказать сменщикам, и рассказывать ли им что-либо вообще.

В экипаже «Ковчега» было много техников, но именно этим троим — Джессике, Хайнрику и старшему из них Джошу — предстояло передать управление автопилоту. Если всё пойдёт по плану, то это случится через неделю. Неделю! А потом тридцать восемь лет сна! Может, не стоит заводиться с тайной комнатой до прибытия на место? А там уж, за давностью лет, это небольшое нарушение наверняка спишется ей со счетов.

Мало-помалу сердце перестало бешено колотиться, и работа приобрела присущий любой рутине ритм. Один за другим обходила Джессика жилые отсеки, в каждом их которых содержалось по капсуле жизнеобеспечения со спящим переселенцем. Капсулы требовали индивидуального тестирования, а поскольку жилые помещения занимали почти треть корабля, то и времени на это требовалась немало. Позволив себе всего один короткий перерыв на кофе и перекус, девушка работала не покладая рук и уже почти заканчивала, когда угловое зрение преподнесло ей сюрприз, уловив движение в неположенном месте — где-то наверху, по центру атриума. Как раз там, где пару дежурств тому назад Джош с Хайнриком запускали змея. Для создания ветра, парни перенаправили вентиляторы турбин вверх и прекрасно повеселились. Причём, сделано это было «для неё», вот только ей это безобразие показали уже в записи. Знали, что была бы она рядом, пресекла бы на корню. Да и Джош не затеял бы сам ничего подобного. Наверняка его уговорил Хайнрик. Который сейчас спит! Кто же запускает змея?

за собой дверь только что проверенного отсека, Джессика подошла к парапету балкона и, насупившись, посмотрела вверх.

Мелькнувшая тень оказалась хвостом, но не змеиным, а рыбьим. На этот раз «креативные» сменщики решили развлечь «её» надувным дельфином в естественную величину. Она знала, что «Ковчег» несёт на борту огромное количество ненужной ерунды, но про игрушки для бассейнов не догадывалась. И раскопали же где-то! Наверняка там же, где и змея.

Ах, как Джессика не одобряла таких ребячеств! Дельфина нужно срочно снять и сдуть! Она внимательно оглядела стены, пытаясь вычислить возможные точки крепления и, не обнаружив, широким шагом пошла по коридору наверх, бормоча: «Ну, погодите у меня!».

В этот момент дельфина резко потянули вниз, и мимо её лица проползло его блестящее брюхо. Очень реалистично! Даже шрамы намалевали.